Трасса была свободна, погода отличная, Славик гнал с «крейсерской скоростью» сто километров в час, и мы без остановок домчались до «Абзаково» за два с половиной часа. Пока он оформлял нам номер, стояла в стороне, осматриваясь и сравнивая свои воспоминания пятилетней давности с реальностью. Когда администратор кивнула на меня, требуя и мои документы тоже, мой викинг, просто, добавил пару тысяч сверху, и интерес ко мне был утерян.
– Аквапарк работает до восьми. Может, сходим, разомнёмся? Спина затекла… – предложил Славик, когда мы устроились в своём номере.
В дороге мы на ходу схомячили мои пирожки, пока они совсем не остыли, запивая горячим чаем из термоса, поэтому ужинать ещё не хотелось.
– Конечно, пошли! Там отличный бассейн, если мне память не изменяет. Поплаваем наперегонки?
– Любишь поплавать? А я думал, мне показалось, что иногда ты пахнешь хлоркой! – рассмеялся он.
– У меня был перелом позвоночника в детстве, и врач‑травматолог после года моего лечения и реабилитации в корсете велел родителям отдать меня на плаванье, чтобы укрепить спину. Втянулась и заработала первый юношеский спортивный разряд в пятнадцать лет, даже в каких‑то соревнованиях побеждала. И теперь, если не проплыву, хотя бы, один километр в воскресенье, чувствую себя развалиной.
– Спортсменка, комсомолка и, просто, красавица! – снова процитировал советскую комедию Славик, – Спасибо, что немного рассказала о себе!
– Приватность – это сила! Люди не могут испортить то, чего не знают!
– Кто сказал?
– Не помню, но придерживаюсь такого же мнения, поэтому стараюсь лишний раз не откровенничать. Пошли скорей, пока аквапарк не закрыли!
Славик отказался от гонок и назначил меня чемпионкой и королевой красоты «Абзаково» авансом. Он предпочитает подводное плавание, поэтому мы полчаса наворачивали круги в разных слоях бассейна, а потом пошли прогреваться в сауне. В аквапарке появились новые водные горки, гидромассажные ванны и хаммам. Всё попробовали, ещё полчаса поплавали, и поняли, что размялись, распрямились и основательно проголодались к восьми часам.
Поужинали мы в основном ресторане, сидели за столиком вдвоём, ели быстро и молча, изредка обмениваясь комментариями. Немного погуляли по дому отдыха после еды, территорию застроили новыми домиками в стиле альпийских шале, но атмосфера дикого хвойного леса сохранилась, дышать было легко, мороз покалывал лицо, уличные фонарики светили тепло, отражаясь в ледяных скульптурах и создавая сказочное настроение.
По возвращении в номер я отправилась в ванную со словами:
– Пошла отмываться от запаха хлорки!
Славик перехватил меня на ходу и заключил в объятия:
– Мне всегда нравится, как ты пахнешь! Пошли в постель!
После «неудачного первого раза», в дальнейшем со Славиком всё было, как по нотам, без спешки и резких телодвижений, громких звуков и лишних слов, как будто мы любили друг друга, по‑настоящему, а не, просто, удовлетворяли физиологические потребности. Хорошо выспавшись и восстановив силы за ночь, он разбудил меня поцелуями в шею и взял ещё раз под утро.
Мне снилось, что лежу на белоснежном пляже какого‑то тропического острова, невероятно тёплые ленивые волны ласкают меня, то щекоча пальчики на ногах, то накатываясь до самого пупка и слегка подбрасывая, а потом снова отпуская. Огромное белое солнце над головой румянило кожу своими лучами, а жаркий бриз играл с волосами. Жмурюсь от удовольствия, не в силах смотреть на яркий диск в лазурном небе. Но вот волны накатываются всё сильнее, задавая волнующий ритм, с каждым разом дальше заманивая в воду, ощущения становятся иными. Начинаю изгибаться, не понимая, хочется мне избежать этих прикосновений прибоя или же остаться…
Медленно пробираясь сквозь пелену дурманящего сновидения, почувствовала, что рука Славика находится уже не на животе, а нежно ритмично поглаживает моё самое чувствительное местечко между разведённых ног, иногда проникая внутрь пальцами. От этих движений по всему телу действительно растекались волны, сбивая дыхание, но, как оказалось, они не имеют ничего общего с прибоем. Мой викинг аккуратно покусывал моё ухо, осыпал шею лёгкими поцелуями. Вновь чувствовала исходящий жар от его тела, от которого моя воля и мозг отключались. Он так и вошёл в меня, лёжа на боку, лениво, словно, тоже был в полусне. Волны всё накатывались и накатывались, выбивая тихие гортанные стоны из груди. Славик повернул к себе мою голову и заглушил последний самый громкий стон властным поцелуем. Потом собственническим движением провёл по бедру, откинулся на спину и снова заснул.
Мы особо не торопились на гору, повалялись в обнимку, подремали и понежились, пока солнце не разогнало лесную тьму и не засияло настойчиво нам в окно. Позавтракали, когда иные «ранние пташки» уже обедали, достали снаряжение из машины и пошли покорять заснеженные вершины.
Наше одновременное открытие‑закрытие горнолыжного сезона прошло идеально. У нас были разные манеры катания: я спускалась аккуратным девчачьим зигзагом, соблюдая технику безопасности и большую дистанцию со всеми, а Славик носился по трассе, явно наслаждаясь скоростью и риском. Мы иногда встречались у подъёмника, то на вершине, то у подножья горы, обменивались впечатлениями, грелись, пили обжигающий глинтвейн и неслись дальше.
Наконец‑то, накатавшись вдоволь, мы пообедали в районе четырех часов, собрались, загрузились и двинулись в обратный путь. Первую половину дороги блаженно проспала под приятную музыку и покачивание машины. И только потом поняла, что переоценила свои силы и уже не в состоянии доехать до дома, пересесть в своего жука, и рвануть в обратном направлении за дочкой.
Положила свою ладонь на руку Славика, примостившуюся на моей коленке, привлекая его внимание, и попросила:
– Мы сможем заехать по пути и забрать мою дочку? Она тут в коттеджном поселке у няни, недалеко от города. Понимаю, что у тебя нет детского кресла, но мы тихонько посидим сзади, никто через тонировку нас не заметит.
– Устала? Конечно, заедем, не переживай!
Сказала ему адрес, позвонила бывшей свекрови и попросила, чтобы начали собирать Регину. Когда машина остановилась у ворот, быстро сбегала и принесла обратно соскучившуюся дочку и сумку с её вещами. Славик ждал у машины, забрал вещи, открыл заднюю дверь и помог нам обеим сесть.
– Регина, это дядя Славик! Поздоровайся, будь паинькой!
– Пивет, Савик! – коряво, но понятно, произнесла моя вежливая девочка, протянула ручку и настороженно уставилась на незнакомого дядю.
Славик оглянулся, улыбнулся, пожал и потряс её ладошку. До дома он больше с нами не заговаривал, только с интересом слушал детский лепет, поглядывая иногда в зеркало заднего вида. У чужого подъезда по счастливой случайности не было мест для парковки, поэтому отказалась от помощи Славика, убедив, что сама легко дотащу вещи и доведу Регину до квартиры, отправила домой и подождала, пока его машина не скрылась из виду. Потом позвонила и вызвала старшего сына.
Тимур подошел минут через пять, если даже удивился тому, что мы ждём у соседнего дома, то ничего не сказал, кинул на одно плечо рюкзак с ботинками, на другое – чехол с лыжами, взял в руки сумки с нашими вещами и потопал обратно.
– Кстати, с Восьмым марта вас обеих! Подарки ждут дома! – поздравил и пообещал мой взрослый сын.
– Спасибо, Тимур! Тяжело? Давай, понесу что‑нибудь, у меня вторая рука свободна!
– Двери открывай! – коротко отрезал сынок.
Когда мы загрузились в лифт, он добавил:
– Днём тебе доставили букет цветов и подарочную коробку. Извини, не удержался и открыл, там недельный запас труселей и открытка «С праздником! ХХХ». У этого «Три Икса» хороший вкус! Рад, что, наконец‑то, перестала тосковать по Николаю, и у тебя уже кто‑то есть, ты же молодая ещё! – разоткровенничался обычно немногословный наследник.
А я была рада, что Тимур перевел ХХХ на английский язык и не распознал по инициалам Хусаинова Хасана Хамитовича!