В детстве был у меня набор открыток с иллюстрациями к сказкам Андерсена. Сколько раз я их перерисовала! Сначала просто переводила на окне и раскрашивала, потом стала пытаться копировать: четкие, ясные линии, красивые цвета.
Шли годы…Как-то раз схватила в Доме Книги «Ленинградский альбом» и больше не смогла выпустить из рук: тканевая шершавая обложка, картинки с городом 60-70-х годов. Визуальный и тактильный экстаз. Брела сквозь слепой зимний день по Фонтанке, то и дело проверяла в сумке: со мной ли книжка. Устроилась погреться у окна в кафешке, альбомчик и краски сами собой, силой вдохновения, выпорхнули и улеглись на столе…Чтобы нарисовать. Нет, конечно не как у него, но хоть что-то…
Шли еще годы. Мой юный племянник проявляет большой интерес к рисованию и вот мы с ним обсуждаем лучшие образцы графики для обучающего копирования.
Я была ошеломлена открытием, что и любимые открытки из детства, и книжку, которую стараюсь держать на расстоянии вытянутой руки, иллюстрировал один и тот же, но совершенно особенный художник-график Анатолий Кокорин.
«Удивляться, удивляться надо всё время. Я для себя решил: как только перестану удивляться, на следующий же день бросаю свое ремесло…», - вот такой он нам дает совет. Умение удивляться – это почти детская черта, а еще черта философов. «Познание начинается с удивления», - так считал Аристотель. Кокорин и был таким художником-философом, художником-наблюдателем.
Художник рано стал сиротой, вместе с приемной семьей жил недолго в Англии и Германии. Стараниями тетушки, заметившей его увлечение искусством, закончил художественный техникум в Перми, а после – московский Вхутеин. Обычная художественная жизнь: он ездит по стране, участвует в выставках, сотрудничает с журналами.
Потом была война и Кокорин становится военным художником студии им. Грекова, делает фронтовые зарисовки, которые складываются в "Фронтовой дневник", и "Воспоминания о войне". Похоже что именно там, в военных походах, и начинаются его блокноты с быстрыми наблюдениями.
"Сижу с альбомом в руках на обочине зимней фронтовой дороги. Передо мной проходит необыкновенная, неповторимая жизнь. Все, что я вижу, меня волнует, и мне хочется, хотя бы несколькими штрихами, понятными лишь мне, нарисовать все, что я вижу. Все это больше никогда не повторится..." (из дневника художника)
Понятно, что фронтовые условия не располагают к долгому рисованию. Важно увидеть главное, схватить его верно и просто. Может быть именно там и была найдена особая манера художника, которую он развивал уже в мирной жизни.
После окончания войны художник много путешествует не только по своей стране, но и по Европе. Он всегда с блокнотом, в котором и натурные зарисовки, и словесные наблюдения.
«У каждого города есть присущий только ему аромат. Аромат переулков, улиц, мостовых. Сердце всегда сильно-сильно бьется, когда впервые вступаешь на мостовую нового города».
Мое сердце тоже забилось после этих его слов: сама из всех поездок привожу картиночки. Их потом перебирать интереснее, чем фотографии: воспоминания, пропущенные через руку и сердце, много ярче.
Наблюдения становятся основой графических серий «По старым русским городам", "По Италии", "По Индии", "В стране великого сказочника" и многочисленных иллюстраций и к русской классике, и к сказкам. За сказки он получает Золотую медаль от Академии художеств.
Давайте я покажу вам несколько своих любимых картинок Анатолия Кокорина. Выбрать трудно, но я попробую.
"Ленинградский альбом", с которого начался рассказ, надо брать весь. Это удивительный рассказ об уютном, размеренном городе без суматошных толп и чихающих машин. Здания, мосты, каналы и горожане в привычной жизни. Не знаю, как ему удается в линиях и пятнах передать еще и звуки, и запахи.
"Ленинград не ошеломляет экзотичностью, нет - он подчиняет себе каждого спокойно и навсегда. Забыть такое невозможно, сравнивать с другими городами бессмысленно. Он неповторим".
А вот уже не Ленинград, но маленький город и почтальон на велосипеде. Те же скупые линии, несколько крупных форм без массы лишних деталей, но огромная любовь к натуре, к жизни.
Или вот самые обычные натюрморты. Решены почти плоско, почти без светотени, но не стали от этого менее живыми.
"Я всегда стремлюсь делать рисунок ясным, предельно выразительным. Но такая простота легко не даётся и требует большой предварительной работы. Я люблю рисовать чёрным мягким карандашом. Также рисую пером и тушью. А красками раскрашиваю уже по готовому рисунку. Краски подбираю так, чтобы они гармонировали одна с другой и передавали нужное настроение».
Вот эту картинку очень люблю. Вид на городскую набережную через мачту корабля. Несколько линий, обозначающих фалы парусов - и корабль тихо-тихо проходит мимо.
Сам художник про себя говорил так: «… Этот толстый альбом наполнен безграмотными рисунками: четыре пальца на руках вместо положены пяти, лошади похожи на собак, собаки на овец… и всё же. Говорят, в них что-то такое есть — есть то, чего нет у других»
Как бы нам, нынешним, научиться у Мастера самоиронии, а ещё… умению удивляться и удивлять?