Очередной фейковый вброс на тюремную тему. На этот раз «Чёрный дельфин» и Галявиев.
Не буду рассуждать на эту тему, так как очевидно, что представители СМИ и различных ТГ-каналов даже гипотетически не могли бы узнать о фактах причинения телесных повреждений осужденному, тем более, в такой короткий срок.
Но раз уж затронули тюрьму «Чёрного дельфина» (официально – это ФКУ ИК № 6 УФСИН России по Оренбургской области), то давайте немного изучим это учреждение. Конечно же с юридического ракурса.
Сначала немного официальной информации. Это специализированная колония для пожизненно осужденных, расположена в Соль-Илецке Оренбургской области — самая крупная в стране. На сегодняшний день здесь, содержатся 619 осужденных к пожизненному лишению.
Но мне нравится изучать колонии не по фсиновским сайтам, а из текстов судебных решений, в которых излагаются исковые требования осужденных. Понятно, что содержание исков нельзя принимать за чистую монету, но мой опыт подсказывает, что 90% излагаемой осужденными информации – это правда.
Итак, «Чёрный дельфин» расположен в Соль-Исецке, а значит мы заходим на сайт Соль-Илецкого районного суда Оренбургской области и изучаем судебные акты, принятые по административным исковым заявлениям, предъявленным к ФКУ ИК № 6.
По последним решениям могу сказать, что «юристы» среди осужденных присутствуют. Например, осужденный Алексей Пулялин только в этом году взыскал две компенсации – 10 и 30 тысяч рублей – за то, что ему не показывали кинофильмы и за открытый посреди камеры туалет, не обеспечивающий уединения. К слову, когда Пулялина судили, то изначально вынесли оправдательный вердикт, но при повторном рассмотрении «нарезали» пожизненный срок за поджог торгового центра, в котором погибло 25 человек.
💥Итак, выдержки из решения суда по иску о ненадлежащих условиях в «Чёрном дельфине»:
Про туалет.
«Туалет в тюремных камерах располагался на самом видном месте. Поэтому уединенно им пользоваться не представлялось возможным. При посещении туалета приходилось совершать интимные действия на глазах у сокамерников. А также самому находиться рядом, когда сокамерники пользовались туалетом. Кроме того, туалет просматривался из смотрового глазка на входной двери».
Про наручники.
«Каждый раз при выходе из камеры к нему применялись специальные средства - наручники, при положении рук за спиной. Применение наручников носило массовый характер. При этом он адекватный человек, всегда вел себя образцово, выполняя все требования сотрудников колонии. За пределами камеры сотрудники исправительного учреждения водили его и других осужденных в согнутом виде, заламывая руки вверх и опуская туловище и голову ниже колен. Такая поза называлась «ласточка» и причиняла ему страдания. Перемещаясь в таком положении он испытывал физическую боль, моральное унижение и крайнее неудобство.
В согнутом виде и наручниках при положении рук за спиной приходилось перемещаться на значительные расстояния. В том числе и при переводе из одной камеры в другую. Личные вещи приходилось носить на себе. Их закидывали за спину, заставляли нести на себе. При перемещении на другой корпус дополнительно на глаза надевали черную маску, исключающую видимость».
Про утреннюю проверку.
«На утренней и вечерней проверке от него требовали громко кричать придуманную сотрудниками учреждения форму доклада, которую необходимо было выучить наизусть и по первому требованию кричать в полный голос. Изменение формы доклада, не указание каких-либо приведённых сведений или запинка расценивались как нарушение, которое влекло за собой применение мер наказания».
Про заправку постели.
«Заправка спального места имела специфическую форму, которая называлась «гробик». Заправка спального места, именно таким образом, ничем не обусловлена и являлась выдумкой и фантазией сотрудников учреждения. Контроль за выполнением формы заправки спального места был строгий. Малейшая неточность расценивалась, как нарушение и влекло за собой наказание в виде выдворения в ШИЗО на пять суток. На такую заправку спального места ежедневно тратилось не менее одного часа. Нужно было сложить матрац пополам по всей длине, обтянуть одной белой простыней, одеяло сложить в несколько слоев по всей длине и пожить сверху на матрац, один край одеяла занести с торца матраца под матрац, вторую белую простыню сложить и положить поперек одеяла под углом 45 градусов и концы занести под одеяло, подушку превратить в треугольную форму и поставить сверху на одеяло с другого торца матраца. При этом нужно было одеяло и простынь максимально натянуть и по всем углам установить так называемые «каптики».
Про приём пищи.
«Отдельной прихотью являлось то, что при открывании входной двери в камеру, форточки на двери, через которую выдают еду, или по отдельной команде требовали незамедлительно вставать в определенную позу «исходную». При этом необходимо было вставать в строго определенном месте, раздвинуть ноги, слегка присесть, поднять пуки вверх и вывернуть ладони на изнанку. Покидать «исходную» запрещалось без отдельного разрешения сотрудников колонии.
При получении пищи требовалось отдельно кричать «гражданин начальник, дежурный по камере пищу получил!». Затем, после короткой паузы в один голос с другими осужденными в камере дополнительно кричать фразу «спасибо гражданин начальник!». Лишь после такой процедуры, получив дополнительное разрешение сотрудников колонии, разрешалось приступать к приему пищи. Пищу принимали исключительно деревянными ложками».
Про работу.
«На протяжении долгих лет его и других осужденных принуждали к ежедневным работам на швейном производстве. Работать приходилось в дневные и ночные смены, которые длились по 10- 12 часов. Надзиратели контролировали, чтобы осужденные ни чем, кроме работы не занимались. Пищу принимали за швейной машиной. Заработная плата была символической, меньше установленного размера минимальной оплаты труда. Отказ от работы не допускался. Это расценивалось, как злостное нарушение и влекло наказание. Фактически его держали в рабстве, принуждали работать и не плати ли соразмерной зарплаты за тяжелый труд».
А вот пример административного иска осужденного Саида Амирова – бывшего мэра Махачкалы.
Из текста судебного решения:
«28.03.2023 года около 18 асов он (Амиров) вместе с осужденным Свидетель №1 возвращались с прогулки в жилую камеру. Сопровождал их с видеорегистратором сотрудник ИК-6. Напротив корпуса № им дорогу преградил Адигамов Р.А. Он, держа в руке бумажный лист с напечатанным нагрудным знаком, подошел плотно к истцу, «принял стойку боксера» и в грубой, вызывающей, неуважительной форме, потребовал от истца объяснений, по какой причине тот якобы его обманул о невыдаче ему нагрудного знака установленного образца для пришивания к одежде. На что истец (Амиров) сообщил, что никого он не обманывал и нагрудный знак, выполненный на бумажном листе, пришить к одежде возможно только в случае его ламинации, что по смыслу требований Правил внутреннего распорядка должна делать администрация исправительного учреждения.
Подобные ламинированые нагрудные знаки выдают другим осужденным. А в случае с ним происходит дискриминация по причине явной неприязни к данному осужденному ввиду многочисленных взысканий денежных средств с исправительного учреждения. Адигамов Р.А. крича сообщил, что для истца он ничего делать не обязан и чтобы истец, если ему нужно, сам ламинировал свой нагрудный знак.
Проявляя неуважение к истцу (Амирову) своим поведением и действиями, Адигамов Р.А. в грубой форме сообщил, что если не будет пришит нагрудный знак в виде бумажного листка, то истец будет наказан. При этом администрация ИК-6 намеренно не выдает ему ламинированный, либо иным образом созданный из плотного материала нагрудный знак, который возможно пришить к одежде.
В течение всего разговора Адигамов Р.А. проявлял неуважение к истцу, унижал его достоинство, размахивал руками, становился в «стойку боксера», кричал, подходил вплотную, демонстрируя свои властные полномочия, дискредитируя истца в глазах остальных лиц, наблюдавших за выходками Адигамова Р.А.
Такая вот жизнь в «Чёрном дельфине». Подписывайтесь и узнаете больше о том, чего не покажут по телевизору.