ТРУДНАЯ ОСЕНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРОГО
Если верить нашим классикам, то в позапрошлом веке русская титулованная знать в великосветских гостиных развлекалась философскими спорами. В частности, задавалась вопросом: что хуже – ждать и не дождаться, или иметь и потерять? Сегодня, когда я оглядываюсь на события годичной давности, и знаю, что и как было дальше, то часто думаю: а если бы про это «дальше» мы знали ещё тогда? Если бы ещё тогда кто-то сказал нам, что Артёмовск освободят только двадцатого мая, и никак не раньше, – было бы нам легче? Или каждый новый день, дающий надежду на то, что всё произойдёт не сегодня-завтра, всё-таки лучше? Я, пожалуй, выбрала бы первый вариант. Думаю, люди, пережившие Великую Отечественную, – тоже. Но пути Господни неисповедимы.
Но это так – лирическое отступление. А пока на календаре – начало октября 2022-го. Седьмой месяц спецоперации. По правде говоря, мы рассчитывали, что всё закончится быстрее. И дело даже не в том, что мы уже сильно измотаны ожиданием. Мы понимаем, что парням на передовой ещё сложнее. Мы готовы терпеть и дальше. Однако стремительно приближающуюся зиму никто не отменял. Как согреться? Именно такой вопрос стоял теперь на повестке дня. И с каждым днём стоял всё острее.
ХОЛОДНО!
Кто-то ещё надеется (наивные люди!) на то, что восстановят электричество, и можно будет включить обогреватель. Кому-то кажется, что ситуацию могут спасти несколько хорошо нагретых кирпичей. Ещё один лайфхак, которым мы щедро делимся друг с другом, – керамический горшок со свечкой. Ставишь два кирпича, между ними – горящую свечку. Вся эта конструкция накрывается цветочным керамическим горшком. Ну, что вам сказать? Греет такое сооружение, греет – но на очень маленькой площади. И недолго. А согревает по минимуму.
Спрос, как известно, рождает предложение. На рынке – да-да, в Артёмовске, где-то до января существовал рынок – появились привезённые из ближайшего мирного города газовые горелки. Прикрепляешь такую штуку к газовому баллону (их тоже с риском для жизни возили из ближайших городов, где не было военных действий), и она что-то там пытается нагреть. Мы даже купили такую горелку, надеясь обогреть хотя бы одну комнату. Но газ в баллоне – несмотря на то, что горелка не слишком «прожорлива» – всё-таки приходилось экономить. Так что погреться можно максимум минут двадцать. Ну, а потом всё возвращалось на круги своя.
В те дни я жила одним-единственным желанием – «достать» хотя бы капельку тепла. Увы, мне всё время холодно. И почти всё время темно. Мало того, что в пасмурные октябрьские дни смеркаться начинает раньше обычного, так ещё и этот дурацкий перевод часов на осеннее европейское время даёт о себе знать. В пять часов вечера – такая тьма, что хоть спать ложись. Некоторые, кстати, так и делали: едва темнело, уходили в подвал, а просыпались с рассветом. Потрясающее единение с природой!
Только не у всех получалось. Поэтому вечера у нас проходили примерно так: садишься, укутываешься во всё, во что только можно, зажигаешь свечку и просто сидишь, глядя на огонь. Ещё можно взять на руки кошку – с ней гораздо теплее, если прижать её к себе покрепче и тоже посидеть перед свечкой. У нас с супругом было старинное лото, доставшееся ему ещё от бабушки. Не поверите, но иногда по вечерам мы доставали все эти бочоночки, карточки, старые монетки. Кто-то играл в карты, кто-то в нарды... Очень скоро карты стали достаточно ходовым товаром на рынке. Их везли из Константиновки, Харькова и даже Днепропетровска.
ДНЕПРОПЕТРОВСКАЯ ПРЕДПРИИМЧИВОСТЬ
О некоторых торговцах стоит, пожалуй, сказать пару слов. Начнём с того, что на рыночные прилавки «прилетело» ещё летом. От прилавков остался пшик. К слову: туда, где, как правило, много людей, снаряды – вот с чего бы это? – ложились особенно часто. Но наших граждан так просто не сломить – торговля передвинулась на ближайшую улицу. И с этих пор рынок стал чем-то вроде места встречи. Мы ходили не столько покупать, сколько просто забыться. Тут, на рынке, царила такая неповторимая атмосфера, что на какое-то время мы забывали о войне, о холодных квартирах, о завтрашнем дне, о котором ничего не было известно.
Что там продавалось? Да, честно говоря, много чего. Домашнее молоко со сметаной (не то чтобы всегда, но купить можно) – да, представьте себе, некоторые жители частного сектора ещё держали коров! Всё, что росло – опять же – на частных огородах, кое-какие продукты, консервы, сигареты, а также разные необходимые в хозяйстве штуки: свечки, батарейки, фонарики, тёплые вещи вроде варежек и шапок, строительные материалы.
Стоило всё это довольно дорого. Свечки тянули в среднем на полтинник (по тогдашнему курсу – почти двести рублей), примерно столько же – самая дешёвая батарейка для фонарика. Очень дороги продукты, особенно те, что бойкие торговки привозили из Днепропетровска. Они же – если попросить – могли обналичить пришедшую на карточку пенсию. Для этого следовало изловчиться, поймать интернет и с помощью приложения перевести на карточку продавщицы нужную сумму. Она же давала взамен наличку, оставляя себе процентов десять. Короче говоря, приезжие из города на Днепре очень неплохо на нас зарабатывали – «единая» страна, что сказать!
СЛАВИК
Поэтому отовариваться мы предпочитали у местных – тех, кто ездил за товаром в Константиновку. Или, будучи жителем Константиновки, привозил нам товар. Вот у них была самая, что ни на есть, минимальная наценка – только чтобы хватило на закупку и бензин. Они тоже обналичивали карточки, а ещё привозили те лекарства, которых в нашей аптеке уже не было. Но денег за свои услуги не брали – принципиально! Мол, не то время, чтобы на ком-то наживаться.
С особой теплотой я вспоминаю сегодня мужичка по имени Славик. Крупный такой, в вечной красной куртке и мохнатой шапке с ушами. Он был для нас чем-то вроде психолога:
– Здрасьте, как ваше ничего себе? – приветствовал он знакомых (а к тому времени знакомы были уже мы все). – Нормально? Ну, и слава Богу! Моё как? Отвечаю коротко и внятно: не дождутся...
Торговал Славик газовыми баллончиками для портативных печек (они у нас очень быстро вошли «в моду»), фонариками, батарейками, свечками. Он был первым, у кого на прилавке однажды появилась буржуйка. Самодельное чугунное чудовище обещало немного тепла и много дыма. И стоило примерно десять тысяч рублями. А ещё требовало неимоверное количество дров. В общем, оправдывало своё название по полной программе. Потом буржуйки буквально наводнили рынок, но всё равно стоили дорого. И тут по городу прошёл слух, что есть место, где такую печку можно взять бесплатно.
БИТВА ЗА БУРЖУЙКУ
Надо ли говорить, что весь город просто рванул к старым складам в районе детской больницы. Буржуйки, полученные в качестве помощи от Красного Креста, как раз там и давали. Но сначала нужно встать часов в пять утра, наплевав на комендантский час (выходить из дому можно не раньше семи), пешочком пробежаться на другой конец города и занять очередь. Начало раздачи дармовых буржуек, как назло, совпало с резким похолоданием – термометры показывали минус десять. И на таком морозе люди стояли в очереди по несколько часов.
Как всегда бывает в таких случаях, нашлась очередная дорвавшаяся до власти мелкая сошка – какой-то коммунальщик, которого поставили на выдачу. И эта дрянь, каждые пятнадцать минут бегавшая согреваться самогоном (понятное дело – мороз) доводила до нервного срыва какую-нибудь бабушку, прописанную в многоэтажном доме, но прятавшуюся от обстрелов на чьей-то даче: дескать, буржуйка жителям многоэтажек не положена.
А однажды на место выдачи пожаловала дама из исполкома. Поглазела на толпу, повздыхала и уехала. Для нас ничего не изменилось. Я же до сих пор удивляюсь, как это нам тогда ничего не прилетело – столько людей собирались под открытым небом, причём на протяжении нескольких дней. Или это опять ангел-хранитель? Один на всех?
Но буржуйку мы всё-таки добыли – придирчивый мужик не заметил, что в паспорте, кроме номера дома, есть ещё и номер квартиры, и подумал, что выдаёт печку жителям частного сектора. Ну, так ему и надо – нечего было поглощать самогон в таких количествах. Впрочем, уже через пару дней нам официально заявили, что печки эти положены абсолютно всем.
ДРОВЯНАЯ ЛИХОРАДКА
А теперь представьте, что весь город (а нас тогда по официальным данным оставалось примерно полторы тысячи человек) принялся заготавливать дрова. Да, конечно, о дровах мы думали всё лето. Доходило до того, что мы просто тащили с мусорных свалок и извлекали из подвалов старые табуретки, волокли во дворы все найденные на дороге ветки. Мы даже совершали набеги в безнадёжно разрушенные дома, безжалостно отдирая деревянные полы, двери, оконные рамы.
Но когда буржуйкой обзавёлся каждый первый, началась какая-то дровяная лихорадка. И тут, и там с утра до вечера гудели бензопилы, под беспощадным натиском которых падали старые акации, многолетние дубы (Артёмовск был одним из самых зелёных городов Донбасса), берёзы и – гордость и символ нашего города – абрикосовые деревья, благодаря которым мы никогда не покупали эти сочные, похожие на солнышко, фрукты. Абрикосы росли у нас прямо на улицах, буквально на каждом шагу. Теперь всё это богатство должно было отправиться в печь. Честно говоря, даже думать об этом больно, но холод тоже, понимаете ли, не тётка.
Бензопилы были не у всех. Поэтому те, кто у кого они имелись, быстро сообразили, что к чему – на дровах можно неплохо заработать. Стоимость одного куба доходила до двух тысяч гривен (около шести тысяч рублей). Потом нужно было ещё найти того, кто (тоже за отдельную плату) расколет их на те чурбачки, которые можно запихнуть в буржуйку. Некоторые недобросовестные дровосеки подсовывали покупателям вместо акации шелковицу. Не все же разбирались в таких тонкостях и понимали, что от шелковицы тепла практически нет. А ещё дрова стали чем-то вроде валюты. Их обменивали, продавали и воровали. Поэтому просто так оставлять это богатство на улице никто не рисковал ни днем, тем более ночью. Их прятали в подвалы, запирали в сарае на замок, а особенно «креативные» просто привязывали рядом с дровами сторожевого пса.
В соседнем дворе было такое прибившееся к людям страшилище по кличке Бизон. Огромный пёс с квадратной челюстью, лаявший басом, был такого грозного вида, что чужие просто обходили его стороной. Откуда он вообще взялся в этом дворе, никто толком не знал. На тот момент город был полон несчастных собак и котов, брошенных уехавшими хозяевами. Покинутые на произвол судьбы животные доверчиво жались к людям, были готовы служить верой и правдой за самое скромное вознаграждение. Вот и Бизон (каким было его настоящее имя, теперь уже никто никогда не узнает), слопав пару печенек, которыми его угостили сердобольные люди, продемонстрировал такую преданность, что стал получать за это хороший паёк от дворового сторожа.
Елена ТИХОНОВА.
Продолжение следует.