22 сентября (по новому стилю) Русская Православная Церковь вспоминает святого преподобного Иосифа, игумена Волоцкого.
Об этом святом написано очень много, но во всем богатстве статей и книг преподобный Иосиф зачастую бывает показан однобоко, через призму политики. Для одних авторов его имя стало почти нарицательным: жестокий борец за монастырское обогащение, готовый ради этого выслуживаться перед властью. Для других – патриот, верный сын Отечества и защитник истинной веры. Такие подходы не дают полного понимания личности великого подвижника, после прочтения статей остаются ощущение недосказанности и желание ещё раз вернуться к его образу, что мы и попытаемся сделать.
О детстве будущего святого мы знаем очень мало. Даже дата его рождения доподлинно не известна. Житие сообщает нам, что преподобный Иосиф, известный миру как Иоанн Санин, родился 31 октября 1439, а возможно, 1440 года. Произошло это в селе Язвище, которое находилось рядом с Волоком (ныне подмосковный город Волоколамск). При рождении он был назван и крещен в честь святого Иоанна Милостивого. Родители преподобного Иосифа – Марина и Иоанн, были людьми благочестивыми, впоследствии избравшими монашеский путь.
Кроме преподобного Иосифа в семье росли еще Елиазар, Акакий и Вассиан. Двое из них (Акакий и Вассиан) также приняли монашеской постриг. Вассиан был одним из любимых учеников преподобного Пафнутия Боровского. В дальнейшем святитель Вассиан I станет архиепископом Ростовским.
Как видим, родители заботились о богобоязненном воспитании своих детей и делали это с огромной любовью и мудростью, подкрепляя слова примером собственной жизни.
Семи лет от роду Иоанна уже направляют для обучения в Крестовоздвиженский монастырь в Волоке к известному старцу Арсению Леженко. Там он, «из детска страх Господень стяжавый», показал себя прилежным и смиренным учеником, превосходящим сверстников в познании Бога. Его нельзя было встретить играющим с другими детьми, но увидеть молящимся в храме можно было часто.
Двадцатилетним Иоанн Санин покинул отчий дом и решил избрать путь иночества. Он посетил Саввин Тверской монастырь, где познакомился со старцем Варсонофием. Житие преподобного Иосифа сообщает, что правила монастыря не соответствовали требованиям юноши к самому себе и к монашеской жизни. По совету старца Иоанн отправился в город Боровск, в обитель преподобного Пафнутия.
«Священными обеты волю свою связавый»
Преподобный Пафнутий с радостью принял молодого подвижника и 13 февраля 1460 года Иоанн был пострижен в иночество с именем Иосиф.
Строгость в исполнении монастырских правил, простота жизни, труд – все это соответствовало духовному настроению инока Иосифа. Он с любовью исполнял все послушания. Молодой человек поражал своей недюжинной силой. Он работал в пекарне и поваром, с особым усердием и любовью служил болящим. Одно только беспокоило инока – оставление родителей без попечения. Зная, что отца разбил паралич и мать уже в годах, он не находил себе места. Старец Пафнутий заметил это и, видя, что его ученик достаточно окреп духовно, разрешил привезти в обитель больного отца. Отец принял иночество с именем Иоанникий, а его супруга была пострижена в схиму с именем Мария в Волоколамском женском монастыре священномученика Власия Севастийского. Отец Иоанникий прожил в монастыре рядом с сыном 15 лет. Всё это время он был тяжело болен, и инок Иосиф безропотно ухаживал за ним, не оставляя молитв, трудов и послушаний, подавая пример величайшей христианской любви, жертвенности и смирения.
Около восемнадцати лет Иосиф провел в обители, возрастая в любви к Богу под присмотром и руководством великого старца Пафнутия, который воспитал прекрасного будущего руководителя монастыря и наставника монахам.
После отшествия преподобного Пафнутия ко Господу (1 мая 1477 года), инок Иосиф был рукоположен в иеромонаха и назначен игуменом монастыря, как завещал сам старец.
«Строгий уставов иноческих блюститель»
Будучи игуменом, преподобный Иосиф хотел ввести строгое соблюдение общежительного устава монастыря. Но это пожелание не было принято большинством братии. Только семь человек поддержали его, двое из них – родные братья преподобного. Тогда преподобный Иосиф отправляется в поездку по другим монастырям, чтобы перенять у них самый полезный духовный опыт устроения монастырской жизни.
Он посетил множество обителей, но более всего ему по душе пришлась Кирилло-Белозерская. Всё в ней было по нраву Иосифу: благоговейность братии, строгость в исполнении правил, единство в трудах.
Вернувшись в Боровский монастырь, где его уже посчитали погибшим, игумен Иосиф хотел воплотить там увиденное, но понял, что новое лучше начинать на новом месте. С семью единомышленниками он покинул Боровский монастырь, чтобы вернуться в знакомые с детства леса Волока и там основать обитель.
Для строительства монастыря Иосиф получил щедрые пожертвования от Волоцкого князя Бориса Васильевича, любившего преподобного и покровительствовавшего ему.
Летом 1479 года началось строительство. Во владение монастырю были пожалованы деревни Спировская, Ярцевская, Рутотинская, села Покровское, Успенское, Отчищево.
Князь Борис и его приближенные трудились на строительстве монастыря, сам же преподобный Иосиф днем трудился, а ночью вставал на молитву. Очень быстро в лесах Волока выросла удивительной красоты обитель. Первое время братию составляли бывшие иноки Боровского монастыря, но вскоре число монашествующих достигло ста человек. Обитель получала щедрые пожертвования, и сам авва Иосиф считал, что монастырь должен быть богатым, иметь земли.
Наверное, с этого момента жизни великого подвижника среди авторов, пишущих о нем, начинаются разногласия. Часть историков с выгодной им позиции рассматривают «стяжательство» преподобного Иосифа.
Но что было «стяжательством» для самого преподобного?
Начнем с того, что в монастыре действовал строгий устав, который выдерживали далеко не все монахи.
«Он основал монастырь, где около тысячи монахов трудились под невероятно суровым уставом. Монастырь никогда не отапливался, монахам не разрешалось носить ничего, кроме власяницы и накинутой поверх нее мантии. Ежедневное богослужение длилось десять часов, а работа в полях или в монастыре занимала часов семь-восемь. Порой они роптали и с возмущением жаловались: “Мы голодаем, хотя житницы наши полны, – а ты не даешь нам есть, мы жаждем, и у нас есть вода, а пить ты не разрешаешь”. Их святой и суровый настоятель отвечал: “Вы работаете не для удовлетворения своих нужд, не для обеспечения себе легкой жизни, вам и не следует жить в тепле, в покое. Посмотрите на окрестных крестьян, они голодны, мы должны работать для них, они терпят холод, для них мы должны заготовлять дрова, среди них много сирот, для них вы устраиваете приют, они невежественны, для них вы держите школу, старики у них бесприютны, для них вы должны содержать богадельню”. Из этой тысячи монахов некоторые действительно изо всех сил стремились к святости, а другие роптали. И тем не менее под крепкой рукой своего игумена они вели жизнь, которая была наполнена любовью к ближним. Бывало, что они восставали, когда плоть не выдерживала, но среди них была их совесть – преподобный Иосиф, который не позволял им пасть так низко, как они были готовы пасть.
Вокруг Иосифо-Волоцкой обители возникали и другие подобные монастыри. Голод, холод, невежество, пренебрежение стариками, невнимание к детям – все это становилось предметом деятельной заботы. И если прочесть труды и житие преподобного Иосифа, то убеждаешься, что там не было ничего, кроме любви, потому что ни о чем другом он не заботился. Его не волновали последствия, неважно было, что думают о его безумных порядках. Он лишь говорил, что люди голодны и нуждаются в помощи, и мы, познавшие Христа, знающие, Кто Он, должны принести этим людям Христа. И если на это придется положить жизнь, что же, вы и жизнь положите!» [1]
И действительно, масштабы помощи монастыря поражают. В голод трапезные обители кормили около семи сотен человек в день. Более того, сохранилось письмо преподобного Иосифа князю Дмитровскому, где он просит установить единые цены на хлеб на время голода, помогая еще большему количеству людей и, фактически, призывая князей к христианскому милосердию.
Если у кого-то ломалась нужная для хозяйства вещь или пропадало животное, то монастырь деньгами выдавал хозяину сумму, равную цене этой потери. Помощь болящим, бедным, сиротам – социальное служение было одним из направлений деятельности монастыря.
Кроме того, обитель собрала огромную библиотеку. Монахи и сам авва Иосиф занимались переписыванием книг, владели каллиграфией. Благодаря им Московская духовная академия пополнилась более чем тысячей манускриптов. Одной из главных своих задач монастырь, по словам преподобного Иосифа, считал подготовку церковной иерархии.
Все эти направления деятельности требовали финансовой поддержки, и именно о ней говорил преподобный Иосиф, а вовсе не о «стяжательстве», которое ему приписывают. Он не стремился к собственному обогащению. Авва ходил в ветхой одежде, приучая иноков к тому, что у монаха не должно быть ничего своего. Даже собственное мнение необходимо отсекать и следовать уставу, а в келью ничего нельзя было вносить без благословения настоятеля. Всё у братии было общим: книги, еда, одежда.
В этой связи нельзя не вспомнить про современника преподобного Иосифа Волоцкого, которого часто называют его оппонентом, – преподобного Нила Сорского.
Выбрав в молодые годы монашеское житие, преподобный Нил возрастал духовно в Кирилло-Белозерском монастыре. Однако внутреннее устроение призывало его к более высоким подвигам. Будущий святой отправился на Афон. Жизнь на Святой Горе не могла не оставить следа в душе подвижника: он глубоко проникся учением исихазма и решил принести практику умного делания на Русь.
Недалеко от Кирилло-Белозерского монастыря, рядом с речкой Сора, святой Нил основал скит, будучи убежден, что монаху правильнее спасать душу в уединении, занимаясь непрестанной молитвой и обеспечивая себе минимум необходимого для жизни рукоделием. Вместе иноки собирались только в храме для совместного богослужения. Для такого существования имущество не нужно, поэтому последователей взглядов преподобного Нила назвали «нестяжателями», объявив их противниками учеников преподобного Иосифа – «иосифлян».
Но были ли эти двое святых – преподобный Иосиф и преподобный Нил – противниками? Нет! У них были прекрасные отношения. Уже одно то, что древнейшая копия известного «Просветителя» – литературного труда преподобного Иосифа – принадлежит руке святого Нила Сорского, говорит о его отношении к автору этой книги.
«Оплот необорим Православия»
Хотелось бы немного остановиться на важнейшем труде преподобного Иосифа. В период между 1492–1504 годами святой завершает работу над «Просветителем». В нем он раскрывает всю абсурдность еретического течения, получившего название «жидовствующие», которое с особенной силой проявило себя в XV–XVI веках. Опираясь на Священное Писание, автор доказывает несостоятельность взглядов последователей этой ереси и призывает ересь уничтожить, приняв самые суровые меры, вплоть до казни.
И здесь преподобного Иосифа многие, в том числе и современники, обвиняют в чрезмерной жестокости. Но был ли он жесток?
Святой Иосиф выступал защитником православной веры, которую попрали жидовствующие, пытаясь навязать опасные иудейские взгляды. Еретики не просто говорили, но действовали. Отрицая христианское учение, они сквернили святыни, надругались над Честным Крестом, глумились над святыми мощами и Святыми Дарами. Во многих головах жидовствующие посеяли сомнения в православном вероучении. С каждым днем распространение их взглядов становилось всё опаснее. Можно ли было остановить их другим способом? Наверное, нет, поэтому святой Иосиф и выступил с предложением радикальных мер. К этому времени преподобный находился уже в преклонном возрасте.
Будучи тяжело больным, он сам возложил на себя схиму. 9/22 сентября 1515 года святой преподобный Иосиф, игумен Волоцкий отошел ко Господу.
Радуйся, преподобне отче Иосифе, богомудре, чудотворче!
Подготовила Елена Якушева
[1] Антоний Сурожский, митр. Труды. М., 2002. С. 107.
В статье использованы фотографии с сайта «Монастырский вестник» и снимки из открытых источников в Интернете