Орден мужества вручили родным Дмитрия Кузьмина уже после его похорон. Дома у Димы осталась жена и трое детей, он оставил успешную карьеру тренера по фитнесу ради того, чтобы сражаться за родину на СВО.
Кузьмин в свое время отслужил в ВДВ, говорят, что именно та приверженность братству, воспитанная в армии, не оставила ему выбора. Он не мог оставаться в стороне, не мог смотреть на то, что происходит в родной стране. Девиз ВДВ «кто, если не мы» Дмитрий воспринимал как основной принцип жизни. Действительно жил по нему, держал слово, был настоящим мужчиной, защитником для своих родных.
Диме исполнилось 45 лет. Таким он останется навсегда. Дата смерти отважного бойца – 8 ноября. Для семьи смерть Дмитрия стала невосполнимой утратой, они до сих пор не могут смириться с этим, несмотря на то, что прошло уже много месяцев.
Дмитрий Кузьмин из ВДВ
О Кузьмине смог немного рассказать его друг, Дмитрий Морыженков, который является членом союза десантников в Татарстане. Знакомство с Кузьминым он помнит до сих пор. Парни вместе начали ходить в один спортивный клуб, когда им было по 17 лет. Но дружить по-настоящему начали после того, как отслужили в ВДВ. Морыженков отслужил раньше, но как-то в разговоре оба Димы выяснили подробности армейской службы, и больше вопросов друг другу не задавали.
Каждый год летом была традиция отмечать день ВДВ, а, помимо этого, парни продолжали ходить в спортивный клуб. Кузьмин демонстрировал спортивные успехи, его продвигали вперед, он ездил на соревнования. Но, помимо спорта, Кузьмин устроился работать. Сначала работал на заводе, но постепенно понял, что горит и болеет спортом, потому ушел оттуда и сам стал тренером. На должности тренера проработал 20 лет, отдавал работе всего себя. Спорт был для Дмитрия настоящей страстью.
Как-то постепенно наладилась личная жизнь. Дима женился, у него родилось трое детей. Младшая дочка стала крестницей его друга. По словам Морыженкова, Кузьмин умудрялся везде все успевать, он постоянно развивался, совершенствовал и оттачивал навыки. В семье у него тоже все складывалось хорошо. Сыновья его постоянно поддерживали, приходили на соревнования, где Дима брал разный вес с толчка или рывка. Старший сын, как и отец, тоже увлекся спортом. У них даже была своя традиция: непонимание или провинность – сразу же отжимания от пола.
Средний сын, напротив, спорт не очень любит, а предпочитает программирование. У него большие шансы стать хорошим специалистом. Дочка тоже тянется к спорту: садится на шпагат, делает различные гимнастические упражнения.
Поехал на СВО
О своем решении поехать воевать Кузьмин сообщил другу за неделю до отправки на передний край. К тому моменту его уже зачислили в батальон «Алга». Во время подготовки друзья постоянно были на связи, но это было до того, как он попал за ленточку. У Кузьмина был собственный позывной, он называл себя «испанцем». Дима – Испанец встал к пулемету. До этого был знаком с оружием, да и телосложения был крепкого, поэтому и получил такое задание.
Морыженков вспоминает, что узнал о тяжелом ранении Кузьмина поздно вечером. Потом начались созвоны с друзьями, родными, сослуживцами, вопросы: «как он, чем помочь». Морыженков стал узнавать подробности постепенно. По словам товарищей, ребят из группы Кузьмина бросили на зачистку сложного населенного пункта. Когда они были внутри заброшенного здания, на них вышел вражеский танк и стал прицельно бить. Трое товарищей Димы погибли сразу, а он остался лежать на холодном полу, истекать кровью.
У него были перебиты обе ноги, а позднее выяснилось, что один из осколков также пробил позвоночник. Группа эвакуации появилась довольно быстро. Испанца погрузили на носилки, затем занесли в «Урал» и повезли в госпиталь. Возможно, езда по кочкам на протяжении трех часов предопределила судьбу Дмитрия. Но тогда его успели доставить в больницу, где срочно перевязали, вкололи лекарства, а затем отправили спец бортом в Москву.
Родные же в это время искали Кузьмина по больницам, но не могли найти. Морыженков вышел на товарища Испанца. Тот сказал немного: военный билет, по его словам, был привязан к руке товарища, когда того погружали на носилки, но, возможно, в дороге он был утерян. Уже позднее стало известно, что Кузьмин находится в госпитале имени Бурденко. Его действительно доставили туда без документов, но после тяжелой операции он пришел в себя и продиктовал номер телефона старшего сына. Медики сразу связались с родными, а сын срочно вылетел в Москву. Все это время Кузьмин места себе не находил, каждую минуту был на связи.
Вот, вроде бы, сделали операцию – он жив.
Вот началась гангрена, отняли ступню, но он жив.
Теперь отняли обе ноги по колено, надеясь помочь организму – он жив.
Отказывают почки, подключили диализ, но он жив!
Ранним утром сын Кузьмина позвонил Морыженкову: «Дядя Дима, плохие вести. Папа скончался». Морыженков до последнего думал, что друг справится. Такие ранения уже давно бы стали концом для кого-то другого, но этот… Спортсмен, десантник, солдат – он терпел до конца. Последние часы жизни Кузьмин провел в медикаментозной коме. Врачи накачали его лекарствами, чтобы он не умер от болевого шока.
Организм не справился. Дима потерял слишком много крови, органы стали потихоньку отказывать. Медики были уверены: он продержался так долго только потому, что был крепким спортсменом, любой другой на его месте скончался бы еще во время первой операции.
Морыженков знает, что сразу после смерти вдове позвонили из военкомата. Похороны организовывали за счет государственных средств. Родные попросили только об одном – чтобы гроб с телом до того, как везти на кладбище, подвезли к дому, где жил Кузьмин. С ним хотели попрощаться многие. На похороны пришли все ребята из спортивного клуба, его ученики, те, кто посещал фитнес-клуб.
На прощание также смогли приехать многие ребята из батальона. Они-то и рассказали Морыженкову, что Кузьмин часто уходил с пулеметом на специальное задание. Когда говорили, что где-то в лесополосе замечено движение, он сразу занимал позицию, на которой проводил по часу или по два, чтобы при малейшем шевелении начать стрельбу. Это не стало для Морыженкова открытием. Он не удивлен: все, что делал его друг, он делал на сто процентов. Раз уже пошел воевать, то выкладывался на все сто. Своим личным примером показывал, что мечтает скорее завершить эту войну победой.