1. Смерть можно мыслить и как (1) процесс, и как (2) результат.
(1) Как процесс смерть есть угасание жизни.
Поскольку угасание жизни, — то есть (1.1) производства (рождения) и (1.2) воспроизводства (собственно жизнь) организма, той цельной структуры, каждый элемент которой содержит всю структуру, и с уничтожением одного элемента уничтожается, и соответственно умирает, вся структура, — мыслимо сразу после рождения организма, ибо обмен веществ в организме таков, что кое-что в нём в процессе жизни уничтожается, то жизнь в какой-то своей части всегда есть смерть.
А поскольку организм продолжает жить, хотя в нём постоянно что-то умирает, то смерть в какой-то своей части всегда есть жизнь.
Смерть немыслима в предметах, которые не жили и никогда не будут жить. Они и не мертвы. Камень, вода, Государственная дума, пенсионная реформа, майские указы президента В. В. Путина, полководец С. К. Шойгу — никогда не рождались, никогда не жили, никогда не умирали. Смерть для них — это непомерное завышение требований их бытия. И если камень и вода — материальные предметы, то прочее, перечисленное с ними в одном ряду, — кажимость, морок, майя, нелепые опрелости мира, какого-то чёрта образовавшиеся в его складках.
(2) Как результат смерть — тёплый труп. Труп должен быть именно тёплым, чтобы подтвердить своим инфракрасным излучением только что наступившую смерть. Относительно трупов, хранящихся в холодильнике морга, нельзя сказать о смерти. Смерть — в их анамнезе, последняя деталь уже состоявшейся биографии. Этот труп не мёртв. Мёртвым может быть лишь организм. А хладный труп — это конгломерат уже не согласованных друг с другом частей. У хладного трупа есть прошлое и у него есть будущее. Но смерть не есть его настоящее. Таким образом, смерть как результат кратка, как и положено быть результату — итогу процесса.
2. Организм можно мыслить (1) как вечный и (2) как временный, (3) как вечно-временный и (4) как временно-вечный.
(1) Если организм вечный, он никогда не рождался, никогда не умрёт, он всегда был, бывает и будет. Макет вечной жизни — геометрическая прямая.
(2) Если организм временный, он в определённое время рождается и в определённое время умирает. Макет временной жизни — геометрический отрезок.
(3) Если организм вечно-временный, то он никогда не рождался, всегда был, но в определённое время умирает сам по внутренним причинам или будучи уничтожен внешней силой. Макет вечно-временной жизни — геометрический луч, прочерченный из бесконечности к точке конца.
(4) Если организм временно-вечный, то он в определённое время родился, но никогда не умрёт, а вечно бывает и будет. Макет временно-вечной жизни — геометрический луч, прочерченный из точки начала в бесконечность.
3. Нами определена смерть, её противоположность — жизнь, в соотношении с каковой смерть только и может быть определена, а также и предметная область смерти — организм.
Количество, присущее смерти, определяется количеством организмов, подверженных смерти, и временем жизни этих организмов — чем количественно больше время жизни организма, тем количественно меньше его смерть.
Но кроме (1) смерти как таковой, её (2) предмета, который она уедает, и (3) количества, им присущего (3.1 и 3.2), существуют различные модусы смерти. Эти модусы получают своё (4) качество от качества предмета смерти, то есть от качества подверженного смерти и потому умирающего организма.
(1) Смерть не властна над вечным организмом, никогда не родившимся и ничуть не умирающим. В качестве этого организма выступает ум, части которого незаменимы и без любой из них ума не будет, и потому ум — организм, и части ума нетленны, и потому ум — вечен. Смерть с вечным организмом сосуществует как знание ума о смертных организмах.
(2) Смерть всевластна над организмом временным, который в определённое время рождается и в определённое время умирает. Тут смерть присутствует во всё время жизни в самом организме и заканчивает жизнь этого организма своим торжеством, тризной по уже покойному организму. В качестве этого организма выступает любой организм, взятый из предмета биологии, будь это археи, бактерии, грибы, растения, животные или человек. Смерть с временным организмом сосуществует как родная и близкая сестра.
(3) Смерть ограниченно властна над организмом вечно-временным. Потенциально такой организм вечен, но поскольку он может быть уничтожен, то есть прекращены жизненные процессы в нём, он подвержен смерти. Биологические одноклеточные организмы, поскольку размножаются делением, в принципе суть один организм, потенциально вечно живущий. Он даже может терпеть убыток, когда часть клеток уничтожается, но продолжит дальнейшую, потенциально вечную, жизнь. Но может целиком погибнуть вся колония клеток и потенции вечной жизни одноклеточного организма не будут реализованы. Смерть с вечно-временным организмом сосуществует как удачлива или неудачливая охотница за этим организмом.
(4) Смерть ограниченно властна над организмом времено-вечным. Такими организмами оказываются социальные институции: семья, юридические законы и организации, региональные и тематические общества, автомотоклубы и другие клубы по интересам их членов, научные организации и сама наука, религиозные организации и сама религия и т. п. Все они имеют начало, но потенциально не имеют конца. Их можно продолжать в существовании в бесконечную даль времён. Как раз они являются предметом изучения истории. То, что среди них существуют организмы-однодневки, как подставные фирмы, зарегистрированные невесть где на незнамо кого, есть привходящие обстоятельства, с временно-вечным качеством органично не связанные. Эти организмы могли бы жить дальше, но их или прихлопнули или истощили недостатком финансирования. Вечность и красота этих организмов от ума. Возможные горе и смерть этих организмов от материи, в которых умная идея была неуклюже реализована, и от обстоятельств, в которых готовый организм еле-еле существует. Смерть с временно-вечным организмом сосуществует как неродная и неблизкая чужая тётка, могущая подстроить организму смертельные обстоятельства, из которых он не выпутается.
Возьмите существование журнала, который на начальном финансировании протягивает несколько месяцев, а потом загибается от безденежья. И возьмите «The Times» — газету, первый номер которой вышел в свет 1785.01.01, свежий всегда в наличии, а последнего мы вряд ли дождёмся, последнего не будет, «The Times» намерены существовать вечно, как бы парадоксально это не контрастировало с названием газеты. В 2025.01.01 «The Times» будет праздновать четверть тысячелетия своего существования. Для ежедневной газеты это поразительный успех.
То же самое, что и о «The Times», можно сказать о так называемых мировых религиях: буддизме, иудаизме, христианстве, исламе. Меняются времена, меняются люди, строятся и разрушаются храмы, а организованный умом религиозного священного текста организм, раз возникнув, существует и умирать не собирается. Воистину «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин. 1: 1 — 3).
4. Не будем болеть за «The Times», доживёт она до юбилея или нет. Скорее всего — доживёт. Будем всегда помнить Владимира Сергеевича Соловьёва.
Бедный друг! истомил тебя путь,
Тёмен взор, и венок твой измят,
Ты войди же ко мне отдохнуть.
Потускнел, дорогая, закат.
Где была и откуда идёшь,
Бедный друг, не спрошу я любя;
Только имя моё назовёшь —
Молча к сердцу прижму я тебя.
Смерть и Время царят на земле,
Ты владыками их не зови;
Всё, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь солнце любви.
1887
2023.09.09.