В российских ВУЗах в новом учебном году начали преподавать новый курс. Этот курс называется «Основы российской государственности». Он создан по поручению президента по итогам Госсовета по молодежной политике в декабре 2022 года. Вот он сформирован, и его начали преподавать в ВУЗах. Изначальная цель – дать азы понимания студентам - как работают механизмы Российского государства. Курс готовили более 7000 ученых из различных университетов, научно-исследовательских институтов. Появились первые отзывы на этот курс - уже прошли первые пары. «Курс упрекают в идеологичности», - сетуют его авторы, справедливо отмечая, что слово «идеология», которое так раздражает, в Конституции записано, но запрещена единственная идеология. Сергей Александрович, может ли существовать государство без идеологии? Или каким тогда можно назвать словом, не вызывающим неприятных ощущений и ассоциаций? То, что должно объединять граждан одного государства и создавать правила, рамки - то, что выходит за пределы Уголовного кодекса?
Сергей Михеев: С Уголовным кодексом здесь всё в порядке. Даже если вы и утверждаете, что у вас есть идеология, уголовно наказуемым преступлением это не является. Сначала по поводу этого курса. Его надо прочитать от начала до конца, чтобы понимать, есть там проблема или нет. Мы с Вами его не читали - видели только отзывы. Несложно предположить, основываясь на жизненном и профессиональном опыте, что, скорее всего, претензии очень простые. Видимо, курс говорит о том, что Российское государство – это хорошо и правильно. Это у нас в так называемой интеллектуальной среде принято называть идеологией. Если вы говорите что-то хорошее про Российское государство, его историю, настоящее и будущее, то это уже «идеология», это уже «нельзя». Я подозреваю, что значительная часть недовольства по этому поводу именно с этим и связана. Почему? Потому что наша так называемая интеллигенция много десятков лет растет на одной идее: «Россия - это плохо. Она всегда была плохой, является плохой сейчас и будет плохой в будущем. А лучше бы, чтобы России вообще не было. Но раз она есть, то надо всё время говорить о том, что она плохая».
С этой идеей воспитывалось много поколений выпускников гуманитарных факультетов 30 постсоветских лет. Она поддерживалась очень долго средствами массовой информации, пропагандой и т.д. Это чаще всего называют идеологией. Так как я в этой политической игре уже много-много лет, то могу сказать, что обычно именно об этом идет речь. Почему? Потому что никакой официальной идеологии в России нет. В Советском Союзе была очень четко прописанная, забрендированная идеология, и можно было говорить, что это идеологизированный, а это неидеологизированный подход. А в Российской Федерации есть много разговоров, есть разные точки зрения, есть практики, но идеологии нет. Поэтому говорить об идеологизации некорректно с технической точки зрения, так как нет никаких прописанных, условно говоря, 20 пунктов идеологии или 50 постулатов / тезисов.
Это всё от внутреннего ощущения тех, кто у нас входит в академическую тусовку, считает себя интеллигенцией, думающими людьми и т.д. Они усвоили для себя за прошедшие десятилетия постулат, что Россия – это плохо априори, что полностью совпадает с идеологией Запада. Вопрос не в том, что им не хочется идеологии вообще, а в том, какую идеологию они выбирают. А теперь про Запад. Там идеология есть, она достаточно хорошо сформулирована, прописана и очень системно отрабатывается. Эта идеология простая. Она говорит о том, что на Западе создан самый лучший в истории человечества общественно-политический строй - демократия. Она говорит, что прогрессивнее, чем страны Запада, нет никого на свете; что единственным верным путем исторического развития является тот путь, по которому идут западные страны. Разве это не идеология? Мне кажется, это и есть идеология. Во многих западных странах подобные тезисы закреплены законодательно. И они преподаются практически во всех западных американских, европейских университетах. Там люди не боятся идеологизации.
А что касается наших интеллектуалов, то они не против идеологии как таковой - они выбирают другую идеологию. Намеки на то, что в России может появиться идеология, их очень сильно раздражают, а другую идеологию они готовы одобрять. Это последствия, как принято говорить, 1990-х годов, но дело не только в девяностых - они давно закончились. Это вопрос постсоветской специфики нашего развития, от которой надо избавляться. Это комплекс неполноценности и убежденность в том, что страна у нас «неправильная». Поэтому я считаю, что идеи должны быть. Возможно ли государство, тем более такое крупное, как Россия, без идей? Нет, невозможно. Все попытки убедить нас в этом привели к проблемам, которые мы до сих пор разгребаем. Например, те же все конфликты - это последствия отсутствия идеологии, когда на противоположной стороне идеология есть, а на этой нет.
Теперь вопрос чисто технический, который заключается в том, что Вы спросили. Можно ли обозначить это другим термином? «Идеология» всем не нравится. Здесь зависимость от западной политической мысли, которая имеет очень долгую историю. Считаю, что создание собственного языка описания действительности, в том числе политической, очень важно. Потому что в противном случае вы всё время будете говорить на языке ваших врагов, а в лучшем случае - партнеров, но все равно на другом языке. Мы очень долго развивали собственную политическую мысль в рамках вторичности по отношению к западноевропейской политической мысли. Это и наследие советского времени, так как советская власть отталкивалась от марксизма в первую очередь, а марксизм - это плоть от плоти западноевропейской философской мысли. Вы можете разделять или не разделять эти взгляды, но в политической мысли Советского Союза, советской академической школы был тотально навязан чужой язык анализа и прогноза политической действительности. Наш собственный язык был переполнен иностранными терминами, которые получили и отрицательное значение или, как любит говорить академическая тусовка, «негативную коннотацию». Мне, например, нетрудно говорить языком ученых советов, но он мне неприятен. Бесконечные «локации, опции, ротации»(когда есть простые русские слова)приводят к тому, что мы перестаем понимать, что нам делать. Вот что важно.