Окончив кампанию 1788 года, фельдмаршал Потемкин-Таврический выехал в Петербург, где императрица Екатерина II принимает его с почетом и триумфом. Бесконечная череда празднеств длится до весны 1789 года. В середине мая Потемкин, обремененный всеобщим славословием и поклонением покидает столицу и возвращается в армию.
Едва поправивший здоровье генерал-аншеф Суворов также вынужден посетить Петербург этой же весной. Он добивается аудиенции с Императрицей под предлогом того, что хочет поблагодарить ее за награду. Поклонившись, по своему обыкновению государыне до земли, Александр Васильевич жалобным голосом говорит:
- Матушка, я прописной.
- Как это? — любопытствует Екатерина.
- Меня нигде не поместили с прочими генералами и ни одного капральства не дали в команду, — сетует Суворов на произвол фельдмаршала Потемкина, как видно, решившего затереть великого полководца.
Понимая полезность Суворова для воюющей армии, но при этом не желая ссориться со своим фаворитом, императрица Екатерина II принимает единственно верное решение, направить Александра Васильевича в войска фельдмаршала Румянцева-Задунайского. В результате, генерал-аншеф Суворов 5 мая получает в свое командование дивизию в Украинской армии, куда и выезжает в этот же день.
К этому же времени относится и легенда, записанная современниками, о том, как Екатерина убеждала Потемкина в незаурядном уме и способностях Суворова.
Согласно этой истории, Императрица однажды пригласила к себе великого полководца для беседы наедине, предварительно спрятав светлейшего князя за ширмой. Во время аудиенции Александр Васильевич блещет глубиной ума, широтой и энциклопедичностью познаний абсолютно в любых сферах. В результате, озадаченный и ошеломленный Потемкин через некоторое время покидает свое укрытие и, неожиданно представ перед Суворовым, строго у него вопрошает о том, почему тот говорит с ним иначе, чем с государыней? На что ничуть не смутившийся Александр Васильевич отвечает, что для Императрицы у него один язык, а для светлейшего князя другой.
Достоверность этой легенды вызывает некоторые сомнения, по причине того, что Суворов с Потемкиным имели давнее знакомство, еще с 1773 года, в первую Русско-турецкую войну. Вряд ли Александр Васильевич на протяжении 16 лет мог вводить в заблуждение светлейшего князя относительно истинных способностей своего ума, находясь с ним все это время практически в непрерывной переписке?
Но есть, также, и довод подтверждающий эту легенду, согласно которому примирительная встреча Потемкина с Суворовым в покоях Императрицы все-таки состоялась в том или ином виде. Ведь именно после этого события, блистательный фаворит прекращает опалу великого полководца, признав его авторитет, и не пытается мешать ему выполнять свои обязанности командующего одной из дивизий Украинской армии, которая в этом же году полностью переходит под командование Потемкина.