Это окончание. Продолжение здесь. Начало здесь.
Сообщение огорошило Сергея. Он понимал, что Полина приедет, но не думал, что так скоро.
Впрочем, подумал он, это даже к лучшему – ситуация быстрее разрешится. Ему опротивело жить в состоянии раздвоенности. Даже, если он любил двоих женщин, заводить гарем резона не было. У мусульман многожёнство – многовековая традиция, у них сама культура включала в себя это органической частью. Другое дело – христианская мораль.
Сергей понял, что погрузился в какие-то смысловые дебри – нет, нет, о жизни с двумя женщинами не может быть и речи, даже если они – паче чаяния, вдруг возжелают этого сами.
Ему иногда казалось – по вопросам и репликам Полины, что она с сочувствием относится к его любви с Галей и занимает странную позицию – провоцирует его на высказывания на этот счёт и тут же сама «заминает» разговор. Будто подкидывает пробный камень и смотрит со стороны, как он отреагирует.
Отчаявшись разобраться со своими мыслями, он позвонил Гале. День клонился к вечеру.
- Галочка! Может погуляем? Я устал бродить один.
- Давай, погуляем. Я могу через полчаса выйти.
- Я как раз подойду к твоему дому. До встречи!
Галя вышла даже раньше, но Сергей уже был на месте. Она подошла и испытующе посмотрела на него. Сергей протянул руки и обнял свою подругу.
- А поцеловать? – спросила она.
- И поцеловать, - ответил он и поцеловал Галю.
- Между прочим, ты меня без ужина оставил, - сообщила Галя.
- Можно куда-нибудь зайти перекусить.
- Никуда заходить не хочу. Мама пельмени вчера стряпала, я их хочу, а не общепитовские кулинарные изыски. Может погуляем и к нам?
- Можно и так. Пошли, что-ли…
И они пошли. Сергей рассказывал армейские прибаутки, некоторые были смешны и Галя смеялась, но большинство было серо и казённо, это Сергей понял только сейчас, произнося всё это вслух, а раньше – в казарме - это казалось ему вполне приемлемым трёпом.
Рассказывая о своём быте он старательно обходил тему увольнений. Галя это почувствовала и спросила прямо:
- У тебя там кто-то был?
- Да, - честно ответил Сергей.
- Спасибо за правду. А я это почувствовала ещё вчера, только говорить не стала. Что же мы с этим будем делать? Я не хочу знать никаких деталей, меня интересует только одно – ты что-то решил?
- Ты смиришься с тем, что у меня была другая? – так же откровенно спросил Сергей.
- Что значит смирюсь? Я не знаю, что было, но я почувствую всё. Я решать буду через чувство. Слишком долго я тебя ждала, чтобы … Ты знаешь, я у мамы спросила, как быть, если твой любимый изменяет. Она сказала – бывают измены, а бывают ошибки. Отличить их трудно, но можно. Отличать надо не рассудком, а сердцем. Если любишь, то ошибку можно простить, а измену – нет. Это можно только почувствовать, понять это нельзя. В этом одно из отличий мужчин и женщин: мужчины стараются жить головой, а женщины – сердцем. Вот так я с мамой поговорила.
- Галя, я запутался в своих чувствах. Не хочу оправдываться, но я виноват перед тобой. Я, наверное, напрасно это говорю тебе, я просто устал психологически. Длинные разлуки – это серьёзное испытание на прочность. Я его не выдержал.
- Ты мне ничего нового, что я бы не поняла, не сказал. Ты не сказал главного – как нам жить дальше, каково твоё решение. Ты, значит, не готов. Давай так – совместные пельмени отменяются, я ухожу домой. Захочешь мне кто-нибудь сказать – звони. Только не звони по пустякам, чтобы просто побередить моё сердце.
Они как раз подходили к дому Гали.
- Пока! – на ходу сказала она и быстро пошла к подъезду.
- Подожди! Я люблю тебя. Мне нужно три дня, чтобы закрыть все вопросы. Я позвоню. Обязательно.
Галя выслушала его, ничего не сказала и зашла в подъезд.
Сергей ещё с час бродил по улицам, только потом пришёл домой. Родители уже легли.
Сон снова не шёл к нему – это уже становилось традицией. Наконец, он уснул.
Через два дня он стоял в зале прилёта и высматривал Полину. Наконец, она вышла в зал.
- Привет, - сказал Сергей и протянул ей цветы.
- Ты даже не поцелуешь меня? – удивлённо спросила девушка.
Сергей взял её за плечи и поцеловал. Он был, как каменный. Не телом, а душой. Поля это почувствовала и лишь спросила:
- Куда двигаться будем?
- В город.
- Что ж, поехали.
В городе Сергей повёл Полину в кафе.
- Я не очень голодна, - сказала девушка.
- Я тоже, просто поговорить хочется с тобой.
- Да, у нас в городке ты был другой. Что, кончилась наша любовь? Попал в объятия твоей здешней подруги и меня, далёкую, забыл? Теперь только говорить можешь?
- Может ты и права, что заостряешь. Только сильное течение может обнажить истину, вялый поток лишь нанесёт слой ила.
- Смотри, как заговорил, прямо хоть в бронзе твои слова отливай. Но я приехала не к философу, а к любимому, только найти его пока не могу.
- Я как раз хочу разобраться, любимый я тебе или что-то другое. Несколько дней я восстанавливал в памяти всё, связанное с тобой. Помнишь, как мы познакомились?
- Помню, к чему ты это вспомнил?
- Ты споткнулась и налетела на меня. Только там не обо что было споткнуться, да и когда спотыкаешься, то двигаешься строго по тому направлению, по которому шёл, а ты метнулась в сторону, налетев на меня. Очень странным наше знакомство кажется.
- Вот как? И что тебе ещё странным показалось?
- У нас парень один в роте был – Гена. Он мне рассказывал, как гулял с некоей Полиной.
- Мало ли Полин на свете, я тут при чём?
- Ты послушай, что он ещё говорил. Я сказал, что у моей Полины есть ухажёр, звать его Сергеем, как и меня, он сейчас в армии на срочной. А он и говорит – у моей тоже есть ухажёр, звать так же, как и его – Геной и он тоже в армии.
- Вот видишь, у той Полины Гена, а у меня – Сергей.
- Странно как-то: у тебя имя твоего парня с моим совпадает, у той – тоже так.
- Да, странно, ну и что?
- Я ему сказал – кончай заливать. На что он мне поведал интимную деталь: сказал, что у его Полины на левой ноге выше колена пятно большое родимое есть. Но у тебя же оно тоже есть! Я решил, что он надо мной издевается и дал ему по роже. Он не стал со мной драться, только сказал, что я дурак. Больше мы с ним до дембеля не разговаривали. Только здесь до меня дошло, что про пятно не я ему первый сказал, а он мне, так что издевательства с его стороны не было!
- Пинкертон, да? Или кто, Шерлок Холмс? Это же надо было тебе с этим придурком в одной роте оказаться, да ещё и разговоры такие вести! Тебя разве не учили, что интимные разговоры с сослуживцами затевать не стоит?
- То есть ты Гену отшила и со мной сезон заканчивала?
- Да, ты мне перспективней показался. Но я всё равно уеду из городка. Таких сластолюбцев, как ты или Гена – пруд пруди.
- Вот ты как заговорила! Что, любимого в моём лице искать уже не хочешь? Про подругу мою местную вопросы задавать ещё будешь?
- Да пошёл ты! Не тебе мне морали читать. Лучше вспомни, как ты бегал за мной с поднятым хвостом.
- Бегал, не отрицаю. Только я любил тебя и думал сдуру, что ты – моя судьба. А на поверку судьба вон какой оказалась.
- Ладно, давай заканчивать разговор.
- Куда ты теперь, тебе же где-то жить надо.
- А ты за меня не волнуйся, найду, где приткнуться. Ты, хоть и первый номер был, да не единственный, – с ехидцей сказала Полина, встала, оделась и ушла.
Сергей заказал сто пятьдесят водки, закуску и просидел ещё час, переваривая состоявшийся разговор.
Он добрался до истины, но, трезво оценивая свои похождения, не находил себе оправдания. Цена, которую приходится платить за удовольствие, иногда становится неподъёмной. Собственно, даже не за удовольствие, а за отсутствие мыслей о последствиях удовольствия.
Он думал, сейчас звонить Гале или подождать до завтра. Решил, что разговор у них должен быть на трезвую голову. Он не стал допивать остатки, рассчитался и ушёл.
Утром на следующий день, он вышел из дома, выдохнул и набрал Галин номер.
«Удачи!» - пожелал он сам себе, ожидая, пока она снимет трубку.