В Уфе местный житель Владимир Беляев убил свою жену Татьяну и троих родных детей: 2-летнего Андрея, 3-летнего Иоанна и 8-месячную Вику. Выжила только 5-летняя Настя, она притворилась мертвой. Мы попытались разобраться, что привело к этой чудовищной трагедии.
Как это ни парадоксально, но сошлись они в церкви. В Крестовоздвиженском храме в Нижегородке. И вряд ли здесь когда-либо венчали более странную пару. 19-летняя Таня Шувалова – чистое создание, три года трудилась в храме уборщицей: ушла из дома, когда родители развелись (вполне благополучная семья), не пропускала ни одной службы, мечтала посвятить себя Богу. И 32-летний уголовник и бродяга. Без паспорта, без работы и без души.
В общем, ангел и демон.
В Россию Беляев приехал в начале 90-х из Казахстана. Там он выучился на автомеханика и закончил кулинарные курсы. Сходил в армию. Работал в автосервисе, сбежал в Россию в поисках лучшей доли, просто сел на поезд и поехал куда глаза глядят (разговорился с попутчиком, он позвал с собой в село Языково, в Благоварский район). Беляев устроился в колхоз чинить комбайны.
Тут же нашел женщину старше себя на 15 лет – это был фиктивный брак, хотел оформить гражданство. Но потерял документы и не успел. Избив сожительницу до полусмерти (словно отомстил ей за свои неудачи), получил первый срок, условный. Через полгода в пьяной драке покалечил незнакомого мужчину и загремел за решетку на шесть лет.
Еще в колонии Беляев услышал, что в нижегородской церкви принимают таких, как он – кому некуда податься после отсидки. В ворота храма Беляев постучал в 2005-м. Из документов у него имелась только справка об освобождении.
– Мы никому не отказываем, – говорит настоятель Крестовоздвиженского храма отец Роман. – Единственное исключение, наверное, если у путника вши или туберкулез. Ну, это и понятно. Стараемся и пьяным не давать приюта. Но в мороз пускаем даже их – переночевать, отогреться и протрезветь.
Владимир Беляев алкоголем не баловался, выглядел прилично. Бродягу с полиэтиленовым пакетом, вмещающим все имущество, охотно пустили в общежитие (тогда там жили около 20 семей) и дали работу в мастерской – он делал рамы для икон. Первое время Беляев вел себя скромно – ходил на службы, исповедовался. С тихой голубкой Таней они сразу решили венчаться. Отец Роман пошел на это, хоть и не принято без официальной регистрации – но в ЗАГС без паспорта не явишься, поэтому для Беляева и Тани единственным вариантом был брак на небесах, как бы кощунственно это сейчас ни звучало.
БИЛ ДАЖЕ БЕРЕМЕННУЮ
Молодоженам выделили отдельную комнату. И очень скоро все узнали, что на самом деле творилось в семье Беляева.
– Когда Таня была беременна первым ребенком, старшей дочкой Настей, она пришла ко мне в слезах. Сказала, что ночью Володя бил ее, душил. На лице были темные очки, в глазах от побоев и удушья полопались капилляры, – рассказывает Роза Гулай, близкая подруга Татьяны.
Почему Таня тогда же от него не ушла? Почему близкие не пожаловались в полицию – ведь речь шла уже не только о самой Тане – теперь рядом с ней были дети!
Почувствовав безнаказанность, Беляев взял привычку издеваться над женой каждый день. В семье это стало нормой. И рождение еще двоих детей его нисколько не смягчило, скорее наоборот: вместо любви к родным в нем росла какая-то дьявольская жестокость.
– Однажды он совсем слетел с катушек, – продолжает Роза. - В окно вылетел утюг, посуда... В комнате он учинил настоящий погром, все разбил. Дети плакали, Таня тоже, ее он, как всегда, поколотил. Потом ушел, неделю его не было. Братья и сестры круглые сутки дежурили у двери ее комнаты, чтобы защитить, если он вернется. В тот день Беляев еще и подрался с одним из работников, разбил ему голову куском арматуры. Несильно, человек выжил. И снова в полицию никто не обратился, историю замяли…
Беляев по привычке исповедался, попросил прощения, но ничего не менялось. Однажды он напился и вылил на голову ребенка содержимое детского горшка. Потом помочился в детскую кроватку. Жена по-прежнему ходила в синяках и на все увещевания уйти от монстра отвечала: «Богу виднее. Что будет, то будет!»
– Я попросил его уехать, – вздыхает отец Роман. – Он вел себя неадекватно. Даже выглядеть стал странно, начали подозревать, что наркоман, но ничего у него не нашли. Беляев перестал посещать храм и исповедоваться, жалобы на него поступали каждый день. Он был бесноватый...
«Я ЕГО ЖЕНА, Я ДОЛЖНА ТЕРПЕТЬ»
В конце 2009-го Татьяна Шувалова с мужем и детьми переехала к маме в Дему. Через два года родился уже четвертый ребенок – дочь Виктория. Владимир зарабатывал на жизнь шабашками, ремонтировал квартиры. В деньгах семья не нуждалась – хватало на всех.
Помогали родители Беляева – присылали деньги из Казахстана, порой по 30 тысяч рублей. И это при том, что люди они отнюдь не богатые, на заводе трудятся простыми рабочими.
- Он пил нечасто, – говорит Юлия Шувалова, сестра Тани. – Но когда выпьет, у него словно крышу сносило. В детей своих плевал! Конечно, мы уговаривали ее бросить мужа. Много раз умоляли. Она лишь одно твердила: «Я его жена, я должна терпеть».
– Ни с того ни с сего мог сломать кран в ванной, дверную ручку, разбить посуду или мебель испортить, – рассказывает мама Тани. – Один раз ковер в комнате ножом изрезал вдоль и поперек. Или купит детям сок в пакете, принесет домой, бросит на пол и раздавит ногой. Я потом Таню спрашиваю – что случилось? Она лишь потупит глаза и молчит.
Однажды терпению Татьяны вроде бы пришел конец. В тот день изверг выпил две бутылки крепленого вина и решил покормить из бутылочки плачущую дочь Вику. Та есть не хотела, капризничала. Он избил ее. А когда вернулась Татьяна, ударил ее резаком для дерева и ушел из дома.
Женщина наконец написала заявление в полицию. Но ее заявление перенаправили «по подследственности» в Чишминский район Башкирии. Будто бы у полиции появилась информация, что Беляев может скрываться там. Потом станет ясно, что никакой информации у полицейских не было, заявление Татьяны просто решили отфутболить. Две недели заявление Шуваловой болталось между Демским и Чишминским районами, полицейские знали, что именно Беляев избил грудного ребенка, но уголовное дело завести так и не удосужились. Кстати, после убийства четыре сотрудника Демского отдела полиции, включая начальника и его зама, потеряли работу. А одного даже осудили за халатность.
Татьяна тогда набралась мужества и решила уйти от Беляева. Даже матери пообещала.
Все две недели Беляев бухал со случайными знакомыми. Потом позвонил Татьяне и поплакался – мол, сходил в церковь, причастился и теперь он новый человек. А она… снова поверила и простила.
– И сразу побежала к нему – отнесла куртку, чтобы не мерз на улице. Эх, доброта! – сокрушается подруга Роза Гулай. – А сама только-только из больницы выписалась! Я тогда сказала ей – один раз тебя порезал, выжила, второго раза не будет! Не послушала… И попросила меня не рассказывать маме, что они снова сошлись.
Чтобы не расстраивать маму, Таня и Беляев с детьми сняли в Черниковке на улице Вострецова однокомнатную квартиру. До трагедии оставалось несколько месяцев.
НАСТЯ ВЫЖИЛА И СПАСЛА ВЕСЬ ДОМ ОТ ПОЖАРА
Первое время внешне все выглядело благопристойно. Когда случилось несчастье, соседки недоумевали: «А ведь какой хороший папаша был, с детьми гулял, пьяным не видели…»
На самом деле Беляев просто запретил Татьяне общаться с матерью, сестрами, подругой Розой и другими людьми. Так и сказал: «Узнаю – зарежу!».
Татьяна готовилась оформить материнский капитал, хотели купить свое жилье. Даже домик присмотрели в Миньяре (Челябинская область), в 140 километрах от Уфы. Жилье там дешевое, с хозяевами дома уже договорились.
В роковой день Беляев уехал в Миньяр, посмотреть, что нужно ремонтировать, какие материалы и инструменты купить. На обратном пути в электричке напился со случайными попутчиками. Домой вернулся около десяти вечера, еле стоя на ногах, и зачем-то сел в кухне точить ножи.
– Я не спала еще. Слышала, как папа на кухне точил ножи, а мама уговаривала его пойти спать, – рассказывает Настя, выжившая в кровавой резне (на тот момент ей было пять лет). – Мама говорила: «Володя, ложись, ложись спать». Он накинулся на нее с ножом. Мама плакала: «Ванечка, кричи! Ванечка, кричи!». Ванечка неспокойный ребенок был, часто плакал. Мама хотела, чтобы он снова начал плакать, а соседи проснулись и спасли нас…
Убив Татьяну, Беляев накинулся на Настю, ударил ее несколько раз ножом. Девочка родилась в рубашке – все удары прошли по касательной, не причинив серьезного вреда. Настя упала и закатилась под стол. На столе была длинная скатерть, девочка затаилась за ней и спаслась.
Владимир прошел в зал и методично убил сыновей – Андрюшу и Иоанна. Все длилось не более пяти минут. Вернулся на кухню, помыл руки, потом переоделся, открыл все конфорки газовой плиты, плотно закрыл окна и балконную дверь. Прислушался – стоны утихли, все мертвы – и вышел из дома. Он рассчитывал, что в квартире случится пожар и заметет следы.
Но Настя успела закрыть конфорки и распахнуть окна. Еще два с половиной дня она жила в этой квартире. Ела яблоки и пила воду из графина.
У оперативника, который нашел девочку, чуть сердечный приступ не случился (это не для красного словца, абсолютная правда). Девочка от пережитого шока не могла осознать, что родственники мертвы, и мирно заснула у мамы на руке. Проснулась от вспышки фотоаппарата – место происшествия снимали для уголовного дела. Открыла глаза и сказала: «Я хочу хлеба с вареньем».
Настю тут же завернули в одеяло и отвезли в больницу.
– Мать Беляева звонила во время следствия, говорила, что хочет взять Настю к себе. Об этом и речи быть не может! Я Настю никому не отдам! Она только в себя стала приходить, без меня жить не может, – говорит Юлия Шувалова (сестра Татьяны), она оформила опекунство над Настей.
«Я ТОЛЬКО ЧТО ПОЧИКАЛ СВОИХ ДЕТЕЙ»
А что Беляев? Три дня после убийства, пока не нашли тела, он бухал, не просыхая. Со случайными знакомыми, со старыми собутыльниками в Нижегородке (пригород Уфы). Некоторым он заявил: «Я только что почикал своих детей». Так и сказал – «почикал»! Его взяли в тот же день, когда открылась страшная правда.
На следствии изувера спросили, зачем он убил детей? Жену – еще как-то можно понять, пьяные семейные разборки с убийствами постоянно случаются, все привыкли. Но собственных детей, которые в этот момент спали?
- А кто за ними смотреть будет? Их же в детдом отдадут! – не моргнув глазом, отчеканил Беляев, судя по всему, очень гордый этим бредовым ответом.
И еще один штрих к портрету нелюдя: следователи признались, что давно не видели, чтобы убийца с таким интересом разглядывал фотографии своих жертв в уголовном деле…
На суде Владимир Беляев признал свою вину. Его приговорили к пожизненному лишению свободы. Приговор он выслушал с улыбкой на лице. А через несколько дней ему снова захотелось на свободу. Беляев подал кассацию. В ней он написал: «Прошу приговор Верховного суда изменить или смягчить наказание». Но ни о каком «смягчении» и речи быть не могло.
КОММЕНТАРИЙ МВД
– Уже через несколько дней после убийства министр МВД по РБ уволил четверых сотрудников Демского отдела полиции. Еще 25 руководителей и сотрудников МВД по РБ и Управления по Уфе привлечены к строгой дисциплинарной ответственности. Министр настоял на том, чтобы начальника демской полиции привлекли к уголовной ответственности за халатность, – отметили в пресс-центре МВД по РБ. – Кстати, когда вскрывали квартиру с убитыми, участковому за свой счет пришлось оплатить услуги слесаря. Так что неравнодушные люди у нас тоже есть, их много.
ВЗГЛЯД С 6-ГО ЭТАЖА
Убийственное равнодушие
Эта история – даже не о маньяке и изувере Беляеве. Скорее о человеческом равнодушии. Если бы Беляева вовремя изолировали от общества, его семья осталась бы жива. Таня – прекрасная мать, трепетная жена, но справиться с комплексом жертвы она не смогла, а к профессиональной помощи, конечно, прибегнуть не догадалась – не принято у нас. И вообще на этом «не принято» и зиждется порочная цепочка отсутствия реакций, которая довела до беды.
И винить подругу в молчании почему-то не поворачивается язык: да опять же не принято у нас поступать иначе…
По соседству муж дубасит жену. Все знают. Но пока они не трогают вас лично, жаловаться вы не пойдете. «Дети? Ну и что? Мне бы со своими разобраться» - как и вы, подумали обитатели общежития при храме. Да и промолчали.
И последний траурный аккорд, злая насмешка судьбы: полицейские в этой ситуации оказались нисколько не полезнее бабушек на скамейке. Круг немых свидетелей замкнулся. Таня вспомнила о том, что нужно кричать, только в последний момент. Но даже тогда никто не услышал, как плачут ее дети…
Архив «КП-Уфа», 2013 год