«Вопросы возникали и возникали в голове! Бессонница измучила, аппетита не было вовсе, и через месяц невыносимой жизни Ольга выпросила у Андрея адрес и поехала в деревню».
Но лучше не стало совсем. Когда доктор сказал, что они сделали всё возможное, и теперь только хороший уход и время - лучшие лекари, и разрешил забрать Марину домой, мать обрадовалась, а Андрей расстроился и даже не поехал с Ольгой.
Санитары помогли внести её в дом и уложить на кровать.
Ольга Александровна много суетилась, покрикивала на медработников, ей казалось, что они неаккуратно несут Марину, а потом она упрекнула их в том, что они причинили ей боль, перекладывая на кровать.
Один из мужчин, уходя, сказал:
-Мамаша, она ничего не чувствует. Понимаете? Ничего, - произнёс он по слогам.
-Вы врёте! - прошептала Ольга, - Вы все врёте! - повторила она несколько раз дрожащими губами.
Зайдя в комнату, она натянула улыбку на лицо:
-Мариша, ты никого не слушай. Всё будет хорошо, я у доктора спросила, а это всего-то санитары. Кто они? Да никто. Ты не думай, я уже умею готовить еду для тебя. Тётя Надя научила. Она хотела сама варить, но ты знаешь, я отказалась. Зачем? Мы сами. Правда ведь? Я всё смогу. Не веришь? Я тебе сейчас покажу, - и мать начала хлопотать вокруг девочки.
Андрей ничем не помогал, и вот странность, Ольга почти не уставала. Она готовила, умывала, стирала, убирала. Иногда ей помогала Надежда Васильевна. Купать лежачую больную, а это нужно было делать обязательно, было непросто. И здесь Андрей устранился, и женщины сами как-то справлялись.
Андрей пил, много курил и старался почаще и надолго исчезать из дома.
Но мать не взывала к его совести и ни о чём не просила. Она делала то, что она хотела и не чувствовала себя жертвой ни минуты. С Мариной она разговаривала ласково и весело. По-прежнему приходили ученики, ведь нужно было на что-то жить.
Мать купила специальное устройство. Во время урока она слышала, что происходило у Марины в комнате, хотя там ничего не происходило, Марина почти не издавала никаких звуков, а девушка, соответственно слышала то, что происходило в кабинете. Ольга очень надеялась, что Мариша слышит и понимает.
****
Как-то месяца через два такой жизни Андрей исчез на несколько дней, а вернулся не один, а в сопровождении наглой бабы лет шестидесяти, которая, войдя в квартиру, шарила по всем углам своими маленькими глазками и трогала всё своими жирными пальцами с грязными ногтями. Она зычно спросила:
-Где Маринка?
-Здравствуйте, - поздоровалась Ольга, - простите, а вы кто?
-Что? Громче говори! Глуховата я! Тетка я ей. Родная сестра её покойного отца. Так где племяшка?
-Проходите! - пригласила Ольга Александровна в комнату.
-Ах ты ж неудача какая! Ах ты ж! Говорила я ей, плохо кончишь. Вот и случилось. Заберу я её, она у меня прописана, так что мне и пенсию получать. А вы что думали? Вам денежки достанутся? Ну уж нет. Хотя… - она ещё раз окинула взором комнату, - денег вам особо и не надо, а мне не помешают.
Вмиг всё поняв, Ольга Александровна сказала:
-Вы просто не представляете, сколько расходов у вас будет на Марину. Той пенсии, которую вы так желаете, не хватит. Вам ещё и добавлять придётся.
Баба кинула презрительный взгляд в сторону Ольги:
-Не учи, я сама ученая.
-Андрей, зачем ты это сделал? - что-то больно разорвалось в груди, когда за санитарами, уносящими
Марину, закрылась дверь.
-Мама, я думал вы будете рады. Я не мог смотреть больше, как вы надрываетесь. К чему? Она нам чужая.
Мать вскинула на него глаза, полные слёз:
-Да, Андрей, чужая. Ты прав. Ты, конечно, прав, - прошептала она и зашла в свою комнату.
Много дней всё валилось из рук у бедной женщины. Она все время думала о Марине. Это было какое-то наваждение.
«Что ела? Кормили ли вообще? А сможет ли эта женщина её купать? Справится ли? А вдруг причинит ей вред? Ведь она не училась обращению с парализованными!»
Вопросы возникали и возникали в голове! Бессонница измучила, аппетита не было вовсе, и через месяц невыносимой жизни Ольга выпросила у Андрея адрес и поехала в деревню.
Путешествие на машине соседа, которого она уговорила за умеренную плату отвезти её в деревню, прошло словно миг, хотя расстояние было более двухсот километров.
Ольга очень волновалась и не заметила как они оказались около покосившегося забора. Калитка едва висела на одной ржавой петле, но дом был большой, бревенчатый.
Войдя в сени, Ольга споткнулась, что-то грохнулось громко и покатилось. На шум выскочила хозяйка - Маринина тетка. Увидев Ольгу, она не стала скрывать удивления:
-Чего приехала? Что тебе нужно? Понимаю, что ее пенсия для тебя копейка. Что тогда?
Ольга присела на лавку:
-Сама не знаю. Беспокоюсь и тянет меня к ней! - искренне призналась она, - можно я хоть посмотрю на неё?
-Ну проходи, коль приехала. Только нос заткни. Памперсов-то у нас нет, - фыркнула женщина.
-Ой, чего ж я? - Ольга вскочила, - а я привезла! - она выскочила из дома и вернулась назад с двумя большими сумками.
-Вот, здесь не только памперсы! Ещё и многое другое для Марины!
Тётка с интересом стала расковыривать то, что было внутри баулов. Но, видимо, осталась недовольна.
-Никчемно-ненужное натащила, - поджала она губы, - ну иди, иди, - легонько подтолкнула она Ольгу.
Марина лежала в дальней комнате, и дух там действительно стоял ужасный. Но Ольга, словно бы и не заметила этого. Она не заткнула нос двумя пальцами и не скривилась. Так мать не замечает, что её ребёнок сотворил разные запахи, на которые все, кроме неё, реагируют именно так - морщат лицо и затыкают нос ладошкой.
Когда Ольга вошла в комнату, увидев её, Марина пошевелила губами, Ольга это отчётливо увидела.
Она подошла к кровати и встала на колени:
-Милая, ты что-то сказала? Повтори пожалуйста, - сердце бешено колотилось, но Ольга сохраняла внешнее спокойствие.
Тогда при выписке врач напоследок сказал, что речь может вернуться, и скорее всего неожиданно. Возможно, после какого-то потрясения.
-Можешь повторить? Я не расслышала, - и Ольга наклонилась над Мариной, практически касаясь ухом ее губ.
Ольга готова была поклясться, что Марина прошептала: «Repeat after me»!
Именно эту фразу она чаще всего говорила своим ученикам: «Повторяй за мной!»
-Марина, - сбивчиво зашептала Ольга, - я тебя заберу, обязательно! Я придумаю, как это сделать, я тебе обещаю. Потерпи ещё немного!
Ольга поднялась и посмотрела на девушку. Она была абсолютно лысая. Белье было грязным, ещё грязнее, чем когда-то у самой Ольги, когда она совсем ничего не умела делать.
-Почему она лысая? - спросила Ольга, выйдя из комнаты.
-А как ты хотела? - вопросом ответила тётка, - у меня нет такой ванны как у тебя, а в баню её таскать - не натаскаешься.
-Вы что не моете Марину? - ужаснулась Ольга.
-Чай не на свидание ходить! - отрезала хамка.
-Да как вы не понимаете… - начала Ольга, но, увидев надменно сжатые губы, осеклась.
«Нет! Нужна другая тактика! Совсем другая!»
-Сколько? - спросила она.
Тётка не стала играть в кошки-мышки. Зачем? Она всё поняла, а потому ответила:
-Пенсия остаётся мне, и ещё столько же за каждый год, что она проживёт.
-Хорошо, я завтра привезу вам деньги и заберу Марину.
Андрей был в ужасе, когда на следующий день он вернулся домой и обнаружил Марину.
-Мама, ты в своём уме? - сын откинул своё воспитание и привычное обращение на «вы», - Зачем ты её притащила? Тебе нечем заняться? Я в шоке!
-Сама не знаю, - устало сказала мать, - но одно могу сказать, впервые с тех пор, как ее забрали, я чувствую себя спокойно и хорошо.
На следующий день Ольга Александровна пригласила доктора. Он долго осматривал Марину, и вердикт был таков:
-Поразительно! Но я наблюдаю полжительную динамику! Этого не может быть!
-Доктор! Может я зря её вытащила из деревни? Получается, что ей там стало лучше? - чуть не плача, спросила Ольга.
-Не сказал бы! Я думаю, что такое неожиданное резкое улучшение наступило скорее в результате вашего приезда в деревню. Увидев вас, Марина обрадовалась. Вы же уверены, что даже слышали, как она сказала пару слов?
-Да, доктор! На английском! - подтвердила Ольга.
-Яна английском? — переспросил врач. — Отлично. Это просто отлично. Я выпишу вам курс лечения и массаж. Обязательно массаж.
***
Ольга Александровна, воодушевившись словами врача, в тот же день купила все необходимые лекарства и позвонила массажисту, которого рекомендовал доктор.
Вечером она прыгала от счастья как девчонка, рассказывая сыну замечательные новости. Но Андрей смотрел на неё как на полоумную:
-Ма-а-а-м-а-а, - протянул он, - останови-и-и-сь! У неё в голове дыра-а-а-а! Понимаешь? Дыра! - ещё раз повторил он по слогам. - Ну станет она стишки читать да хороводы водить вокруг ёлочки! Но она никогда не будет прежней! Понимаешь? Никогда! - и снова по слогам.
-Андрей, ну как же ты не пони..
-Довольно! - сын перебил мать, - делай, что хочешь! Меня не впутывай.
-Я и не собиралась, а лишь хотела поделиться радостью.
-Пф-ф-ф, - фыркнул сын, - нашла радость.
-Сынок, а что для тебя радость? Я вот смотрю и понимаю, что ничего тебя не радует!
-Мамочка, а ты себя вспомни! Это вот ты сейчас нашла себе игрушку в виде Маришки, и довольная. А что тебя саму-то радовало ещё полгода назад? - Андрей смерил мать презрительным взглядом и исчез за своей створкой.
Зато Надежда Васильевна радовалась от души таким замечательным новостям и снова заверила Ольгу в том, что во всём поможет ей с Мариной.
Каждое утро Мариша начинала с тех слов на английском. И говорила их громче и громче, все отчётливее, а потом стала улыбаться, да так хитро, что Ольга поняла, Марина хорошо соображает. Она осознаёт, что именно она говорит, и что это не на её родном языке.
Ольга Александровна посоветовалась с врачом, он не возражал против логопеда.
Каждый день был расписан по минутам.
Массаж, водные процедуры, логопед, прогулка на балконе, ну и, конечно, уроки! Ольга Александровна по-прежнему преподавала. Учеников набрала много, нужны были деньги: расходы были серьёзные. Андрей не вносил свою лепту в семейный бюджет, но требовал завтраки, обеды и ужины. Вечерний приём пищи обязательно полировался алкоголем. На выпивку мать денег не давала, где-то добывал сам.
Время от времени он приводил девиц, с которыми проводил ночь или две, на Марину он не обращал внимание, словно бы её и не существовало.
Однажды он вышел на балкон, чего никогда не делал, девушка как раз была на прогулке, сидела в кресле. Увидев её, он не выразил никаких эмоций, а она, напротив, посмотрев на него долгим и осмысленным взглядом, отчётливо сказала:
-Не люблю тебя!
Андрей глянул на неё удивлённо и презрительно вымолвил:
-Благодарю покорнейше! Вот уж радость, так радость!
Зайдя в комнату, он бросил матери:
-Иди! Там твоя очередную порцию слов выдала!
-Что ты говоришь! А каких? - сердце матери радостно забилось.
-Так сама спроси! Она и тебе то же самое сейчас скажет! Вот и ты обрадуешься, как я!
Мать выскочила на балкон.
-Маришенька моя! Девочка! Что ты ему сказала? Ну скажи и мне! А? Милая моя! Мне то же самое скажи! Прошу! - мать кинулась к Марине, встав перед ней на колени.
Марина посмотрела на мать, подняла дрожащую руку, погладила Ольгу по щеке, мать затаила дыхание.
Шёпотом, медленно, словно тщательно подбирая слова, Марина сказала:
-Люблю тебя, мама.
Татьяна Алимова
