Начало рассказа по ссылке ниже:
– Понимаешь, мама, – Катя комкала в руках салфетку, – ему совсем плохо, я случайно в театр с подругой пошла. Ты знаешь, сто лет там не была, не хотела идти, но подруга очень просила, мы с ней ведь не на спектакль, на оперетту шли, там артисты из Москвы, а не наши. И его там встретила в антракте. Смотреть страшно. Весь какой-то неухоженный, измученный. Ну мы с ним в буфет пошли, а Лена смотреть осталась. Всю вторую часть этой оперетки проговорили. У него отец умер 5 лет назад, а мама еще раньше, уже, наверное, лет 12.
Вера Михайловна слушала и понимала, о ком рассказывает ее дочь! Да неужели спустя столько лет она еще питает какие-то чувства к этому актеришке! Вера Михайловна и имя его забыла, потому что после случившегося с Катей тогда перестала общаться той семьей. Да, кажется, его Леонидом звали. Немудрено, что родители уже умерли. Тут не только возраст роль свою сыграл, употребляли они оба крепко.
Оказалось, что после того вечера в театре Катя привезла Леонида в свою квартиру. Однушку она давно продала и обзавелась хорошими апартаментами в центре города, сына дома не было, он уехал на весенние сборы от спортивной школы.
И Леонид, вдруг попав в нормальные условия после той бедности, в которой жил, никуда уезжать не захотел.
Судьба действительно крепко потрепала его. Пока был молод и здоров, жил легко, будто роль какую-то играл. Менял дам сердца, гулял с друзьями, принимал ухаживания поклонниц. Да и в театре дела шли неплохо, ведь его отец был закадычным другом худрука.
О семье и детях Леонид не задумывался. Смерть матери принял спокойно, помогать им с хозяйством стала одна из давних знакомых отца, которая прекрасно готовила и содержала их жилье в чистоте.
Трудно стало после смерти родителя, хлопотливая Татьяна Егоровна сама как-то быстро сдала, и ее взрослые дети забрали мать к себе. Леонид остался один в большой трехкомнатной квартире и сам не заметил, как превратил ее в неухоженный сарай.
Он выпивал, что-то играл на сцене, часто забывая текст, и не слышал, как за его спиной недоброжелатели шепчутся. Мол, был Леонид Серебрянский, да весь вышел.
Последней каплей стал уход на пенсию худрука, а сменивший его руководитель начал потихоньку убирать спектакли с Леонидом из репертуара, а новых ролей ему не давал. Актера, который давно уже ждал звания заслуженного артиста и все никак не получал его, это возмущало, и однажды в нетрезвом виде он явился в кабинет начальника и высказал ему все, что о нем думает.
Кричали они друг на друга так громко, что работники театра собрались в коридоре, слушая перебранку.
– Да таких, как вы, гнать нужно прочь из искусства. Возомнили себе, что они гении. А зритель плевать на такое хотел. Почему в премьере я не играю?
– А ты на себя посмотри! – кричал ему в ответ худрук, – у тебя же такая физиономия, что только бомжей играть, а не чеховских героев. Какой из тебя дядя Ваня? Даже на проходную роль такого взять нельзя. Стыдно!
Леонид после этого разговора ушел из храма искусства по собственному. Отмечать горькое событие начал еще в театре, продолжил дома с друзьями, а когда вышел из запоя, понял, что жизнь ему совсем не мила. Перебивался случайными заработками, потерял по глупости квартиру. Один из знакомых устроил его в общежитие. Это была комната его родственников, которую он когда-то выкупил по дешевке.
Вот так подающий надежды актер стал никому не нужным бичем.
Впрочем, иногда по старой памяти он приходил в свой театр, куда сердобольные вахтерши пускали его без разрешения начальства. Все-таки там родные стены, друзья-знакомые, которые даже угостить могут чем-то вкусненьким.
Так Леонид случайно и увидел Катю, вспомнив в этой хорошо одетой уверенной в себе женщине ту самую наивную влюбленную в него девочку. Чем она ему понравилась, он не мог определить точно. Возможно, покорила ее внутренняя сила, благополучие, но, скорее всего, ему вспомнилась собственная молодость, то легкое и счастливое время, когда у него все было настолько хорошо, что он даже этого не замечал.
Вера Михайловна долго не хотела встречаться с Леонидом. Тогда она еще сказала дочери, что ни к чему хорошему эти отношения не приведут. Но Катя не стала слушать мать. Вскоре со сборов вернулся Миша, который сначала сильно ревновал маму к чужому поселившемуся у них человеку, но потом с его присутствием как-то смирился.
Катя настояла на официальной регистрации отношений, и Вера Михайловна с горечью пошла на эту свадьбу.
Впрочем, все прошло хорошо. Гости веселились от души, невеста сияла от счастья, а постаревший жених, растерявший всю былую красоту, выглядел по крайней мере удовлетворённым.
Катя, используя все свои связи, нашла Леониду работу в другом театре города. И пусть масштабы были уже не те, но все-таки ее муж выходил на сцену. И тем самым находил силы для жизни. Даже заслуженного ему дали пусть и с опозданием на 10 лет.
А Катерина оказалась на редкость заботливой женой, беспокоилась о своем муже, водила его по врачам, чтобы убрать последствия алкогольной зависимости, обсуждала с ним рабочие планы. Да и о Мише не забывала. Хотела даже родить ребенка от любимого человека, но, видимо, возраст был уже не тот. Но надежду на чудо все равно не теряла.
А Вера Михайловна смирилась с выбором дочери. Ведь в конце концов она обрела семейное счастье, а это для матери было главное.
– И все-таки какие извилистые берега у реки жизни, – думала пожилая женщина поздними одинокими вечерами, – кто бы мог предположить, что моя девочка сможет так полюбить этого обормота. А вот ведь что: души в нем не чает. Но может быть, именно в этом ее судьба?
И мать снова ворочалась в постели, молясь о том, чтобы у ее Катюши все сложилось благополучно.
Спасибо, что дочитали. Другая история о любви: