Уровень безработицы в современной России обновляет исторический минимум. В ходе парламентских слушаний в Совете Федерации было объявлено, что самый низкий показатель безработицы зафиксирован в Ямало-Ненецком автономном округе и Санкт-Петербурге, это 1,6 процента. Самый высокий в Ингушетии – 27,5 процента.
В Нижегородской области это 1,7 процента мы смело приблизились к лидерам. И этот показатель сравнительно с прошлым годом снизился более чем вдвое. Насколько же эти цифры объективны и как они влияют на экономику региона?
Как всегда, здесь можно увидеть и положительные, и отрицательные моменты. Само по себе сокращение количества безработных это факт отрадный, поскольку косвенно говорит о росте числа трудоустроенных людей.
Однако есть настораживающие факторы. Прежде всего, речь идет о кадровом голоде. Предприятия испытывают большую нужду в кадрах и готовы платить высокую заработную плату, но не в состоянии в полной мере обеспечить себя специалистами.
В Нижегородской области зарегистрировано 5600 безработных, а в банке вакансий службы занятости свыше 76 тысяч вакансий – около 13 на каждого безработного. Причем, ситуация по ключевым муниципальным образованиям повторяется. Так, в Дзержинске тоже исторически низкий уровень безработицы при сохранении кадрового голода, который идет сквозным порядком через все отрасли – от химической промышленности до социальной сферы, здравоохранения и образования.
Одной из причин низкого уровня безработицы являются демографические проблемы в Нижегородской области. Определенная часть населения сейчас оттянута на специальную военную операцию.
Также нужно учитывать так называемую «скрытую безработицу». Далеко не каждый безработный отправляется на биржу труда. Многие не видят перспектив трудоустройства именно через этот государственный институт и не видят необходимости в получении пособия по безработице.
Есть те, кто предпочитает другие варианты, например, «гаражную» занятость, когда человек работает, оказывает какие-то услуги, но не является официально трудоустроенным и не посещает биржу труда. По своему опыту общения с людьми могу сказать, что этот круг не такой уж и маленький, и это достаточно тревожный звоночек для российской экономики – это показатель недоверия граждан к властям, к таким структурам, как центры занятости.
Спрос на рабочую силу растет, и прежде всего он ощущается в строительной, энергетической, химической промышленности. И переломить сложившуюся ситуацию, когда многие уходят именно в неофициальную занятость, будет трудно.
Что касается сельского хозяйства, то здесь достаточно сказать, что уходящий на военную службу по контракту получает 200-250 тысяч рублей, это примерно в десять раз больше, чем он может получить в сфере АПК, поэтому здесь тоже происходит определенный отток кадров.
Так что не могу сказать, что снижение уровня безработицы это большое наше достижение, поскольку необходимо решать ряд насущных кадровых проблем. К тому же можно предположить, что часть покинувших регион за последние полтора года нижегородцев не вернется на прежние рабочие места – либо останутся в армии, либо найдут более привлекательные варианты трудоустройства.
Поэтому тема кадрового голода останется актуальной для Нижегородской области и ее муниципалитетов в течение продолжительного времени.
Александр Егоров, политолог
