🚴 347 км 🔺7420 м 🔻6350 м Трек на Komoot
Позавтракали и выехали в сторону Казармана. На спуске я притормозил, и ручка заднего тормоза провалилась. Увидел пятно масла на передней сумке — приехали, перебита гидролиния. У нас не было никаких расходников, мы к подобной поломке не готовились. Запахло жареным, и я начал думать, в каком городе можно найти веломагазин. Решили резать гидролинию на месте поломки и пытаться вытащить внутренности.
Мимо ехала маршрутка — останавливаю и спрашиваю, какое масло есть у водителя. Нашли что-то похожее на минеральное, и водитель отдал мне бутылку, пожелав удачи.
Решили вернуться к отелю, потому что ремонт предстоял серьезный. Администратор дал нам ящик с инструментами, мы нашли в нем газовый баллон и принялись выжигать из провода штуцер и оливку, чтобы установить их в обрезанную гидролинию, которую я предварительно отсоединил от рамы и проложил по наименьшему пути до рукоятки.
Нужен был шприц, и я поехал на Санином велике в больницу. Она была закрыта. Нашел ветеринарный пункт, но он тоже не работал. Рядом стояла «Нива» — ребята забежали домой и принесли мне шприц. Всё это время я не верил, что у нас что-то получится, но мы всё собрали, залили масло, и тормоз заработал. Аллилуйя. Три часа потерянного времени — и мы на треке. В 9 утра уже было жарко, мы пошли в подъем.
Через 15-20 км въехали в живописную и зеленую деревню среди пустыни. Встретили Пита — он тоже был в восторге от вида вокруг. Тут же была пара индонезийцев — они шли всегда где-то рядом с нами. В магазине по дороге ничего толком не купили. Саша пил пиво и ел сухарики, я — мороженое. Записали веселый кружочек в канал и двинули, еще не зная, что нас ждет.
Дорога была очень плохой: гравийная, с гребенкой, пыльная, с постоянным грейдом 3–5% и проезжающими машинами — и всё это накрывало палящей жарой в 30 °C. Через 15 км подул встречный ветер, и каждый метр пути был просто невыносимым. Еще в Москве мы договорились, что в такие моменты отдыхаем и не тратим силы. Нашли большое дерево у дороги и свернули к нему. Рядом были какие-то хозпостройки и картофельное поле. Мы надули коврики и легли спать.
Через час ветер не прекратился, жара тоже. Решили ждать до 18 часов. Саша снова вырубился, а мне не спалось: я почистил цепь велосипеда, перепаковал подрамную сумку и что-то еще по мелочи. Все манипуляции руками происходили очень медленно, потому что пальцы онемели за предыдущие дни и плохо сгибались. Позже в Москве я выясню, что это туннельная компрессионно-ишемическая невропатия срединного нерва, причем на обеих руках.
В лучах закатного солнца появился силуэт — мужчина плохо говорил по-русски, но из обрывков знакомых слов я понял, что он следит за картофельным полем. Я спросил, когда закончится ветер. Жестами мужчина указал: когда солнце зайдет за горы. Он исчез, но вернулся с бутылкой белой газированной смеси. Не помню, как называется этот лакомый халяльный напиток. Мужчина с гордостью вручил нам бутылку, и она спасала нас весь вечер.
Ветер действительно стих, и мы выдвинулись. Набрали воды в жилом доме и решили ехать до последнего. Чуть в стороне от дороги была деревня, и мы решили поискать там магазин. Выглядело всё как в сериале «Пищеблок»: вроде обычное, но какое-то странное. Навстречу из темноты пригнал всадник: глаза его были безумными, он хлопал себя по губам и что-то бормотал. Я сообразил, что ему нужна сигарета. Мы попросили провести нас к магазину. Он махнул рукой в стиле «следуйте за мной», и мы поехали. По дороге он куда-то звонил. Через минут десять темноту рассек свет зеленой неоновой вывески — это и был магазин. Мы не могли поверить, что это всё правда да еще в таком виде. Тут не бывает вывесок, максимум напечатанный на баннере натюрморт, а тут целая световая надпись!
Продавец говорил по-русски, но еды не было. Взяли три плитки шоколада (одну отдали всаднику), печенье и кока-колу. Решили выехать за деревню и поставить палатку. Я чуть замешкался с навигацией, и всадник предложил нас вывести. Мы шли по темным переулкам среди зажиточных домов (деревня действительно выглядела богатой), за нами увязался еще один всадник. Не отпускало чувство тревоги, но мы вышли на трассу, попрощались и поехали искать место для ночлега. По обычаю встали в русле реки. Вдалеке виднелся фонарик райдера — это был Марк Энтони Колона. Позже мы его еще встретим.
Утро было хорошим и началось с восходом солнца. Мы принялись считать пробег и норму. Поняли, что потеряли много времени с жарой, но всё равно идем по плану. Только сожгли наш километровый дебет прошлых дней.
Я написал письмо организаторам и спросил, когда именно финиш. Оказалось: суббота, 26 августа, конец суток. Нам нужно было проходить по 120 км в день, и это выглядело реально. Мы весело собрались и погнали, через 5 км закончился очередной 200-километровый сплит в компьютере, и я посчитал набранные высоты за предыдущие дни — 16 500 м. Прошли мы уже 1200 км, то есть 65% расстояния и чуть больше половины набора высоты. Снова зазвенел звоночек: 120 км в день уже внушали опасение. Я снова начал загоняться.
Въехали в Казарман. Жара стояла градусов 35, а по ощущения все 45. Город был грязный, шумный и неприветливый. Я зашел в аптеку — купил «Милдронат», леденцы для горла и колу. Витаминов не было. Мы нашли гест-хаус и решили переждать жару. Гест — обычный дом, весьма уютный: бегали дети, хозяйка старалась нам помочь, приготовила пиццу. Мы постирали все наши вещи, сходили в магазин и решили поспать два часа. Выход был запланирован в полночь.
Выходя ночью из ворот, встретили американку Катрин — она искала, где переночевать. Я договорился с хозяйкой на ночлег для Катрин и завтрак в 6 утра, понимая, что скоро эта отважная девчонка сойдет. По моим подсчетам, столько спать ей было нельзя, ехать надо было сейчас.
Пошли на перевал. Каменистый, длинный, зато в прохладе и без машин. С рассветом на вершине решили сделать кофе перед дальней дорогой, и снова я завел разговор про время и расстояние. Саню это всегда раздражало. Он считал, что мы едем как едем, а мне всегда хотелось рассчитать необходимый пробег. Кто из нас был прав — непонятно. Правда где-то посредине.
Проехали пару десятков километров между гор, и начался еще один большой перевал. Дорога была изматывающей. Увидели будку с заколоченным окном и металлической дверью. Что-то вроде домика лесничего или геолога. Решили поискать ключи под камнями и во всех возможным местах вокруг. Не знаю, зачем. Не нашли. Я посмотрел на строение чуть в стороне на горе, которое напоминало колодец. Решил проверить и через минуту кричал Сане, чтобы нес бутылки. Тонкой холодной струей из шланга текла родниковая вода.
Мы двинули по небольшому шорт-кату, чтобы срезать зигзаг, и в этот момент на горизонте появилась control car — мы в голос заржали. Надо же было вот так нарушить и сразу попасться, но нарушением это не было, как мы потом узнали.
Машина остановилась, из нее вылез фотограф и чувак с камерой на ронине. Они подошли к нам и молча начали снимать. Фотограф дал понять жестами, чтобы мы не обращали на них внимания. Ситуация была дурацкая: нам нужно было, как актерам, сыграть обычный день райдеров. Затем я начал что-то говорить в пустоту — этот монолог оператор снимал минут пять, не меньше. Я говорил что-то про местное гостеприимство и что надо бы Нельсону сделать три категории в гонке, чтобы всем было интересно, как в Red Bull Romaniacs: золото, серебро, бронза и заезд для туристов, кто не соревнуется.
Ребята проводили нас камерами, и мы уехали. На перевал поднимались 4-5 часов, и не зря: вид просто ошеломляющий. Это был уже совершенно марсианский пейзаж с высоты 2700 м. Я остолбенел и не мог насмотреться.
Дед на старом мерседесе-фургоне, которого мы встретили, сообщил, что ехать вниз минут 30, как и то, что он работал в Москве на Хованской, несколько раз это уточнил.
Мы спустились в очень опрятную деревню, с торжественной белой школой, асфальтовой дорогой и счастливой ребятней. В трех найденных магазинах был стандартный набор: кола, спички и трусы. Походили кругами, купили что купили и погнали дальше. Меня тормознул ребенок со словами: «Money, money!» В этот раз я решил остановиться и объяснить, что это плохая просьба и так делать не надо. Дети в этой деревне говорили по-русски.
Решили проехать еще 20 км до поворота на озеро Сон-Кёль — нашу финальную точку отрезка и Чек-поинт 3. Уже по темноте въехали в поселок перед подъемом, и — чудо! — тут было работающее кафе и магазин. Поели пельменей, накупили еды с собой и выяснили, что рядом сдается комната, где можно переночевать.
Хозяйка указала на большую комнату, оформленную в стиле постсоветского классицизма. Рядком на полу лежало четыре матраса. Нас всё время сопровождал кислый запах браги. После душа я пошел на кухню за водой: пацан лет 8–9 переливал из огромной бутылки мутную жидкость — вот и источник запаха.
В 3 утра пошли на подъем. Сил не было совсем. У меня перестала перекидываться цепь на большую заднюю звезду, и это был плохой сигнал перед подъемом. С рассветом обнаружил, что раскрутилась задняя ось. Со страхом и облегчением подумал, что я мог вчера так проходить спуск.
К 7 утра мои ноги перестали работать, и я предложил Сане разделиться, потому что не хотел его тормозить. Через часа два мы снова встретились и решили крутить вместе, я чуть пришел в себя и мог нормально ехать. На вершине мы были к полудню и накинули теплые вещи, потому что холодало. Через пять минут хлынул ливень, и мы стартанули. Руки немели от холода, дорогу не было видно, но мы топили в просвет подальше от этой тучи.
Выезд к озеру Сон-Кёль был пустынный, светило солнце, и через 5 км мы подъехали к нашей юрте. Навстречу попался Марк Энтони Колона, но даже не поздоровался. Я подумал: «Какой-то странный чел». Но мы его еще встретим.
На Чек-поинте нам предложили чай и кофе сразу, мы начали снимать мокрую одежду и озираться в поисках еды. Каждый приезд на Чек-поинт — это маленький праздник изобилия и удовлетворения нужд.
Тут появился Ильдар — наш друг-казах. Они зашли сюда в ночь и решили поспать в юрте. Вид у Ильдара был немного уставшим, и вскоре он исчез за юртами. На Чек-поинте 3 мы пробыли полтора часа: отдохнули, поели, взяли еды с собой, пофоткались и чуть не упали с качелей. Нам предстояла относительно ровная дорога с озера с двумя «пупырками» в виде будто бы несложных подъемов.
Читать дальше Часть 7: Сон-Кёль – Кегеты