История о том, как «во мне победил печник».
«Да вы присаживайтесь, а я, с вашего позволения, закурю, разговор длинный будет. Не только же печки кладу, ещё и мозгов немного есть».
Так встретил меня в своём деревенском доме Василий Геннадьевич ЕРМОЛАЕВ из села Городок. По-свойски налил чай, присел на табуретку и с удовольствием начал рассказывать о своём увлечении, которое стало делом всей жизни.
Ура, мама, я печник!
В молодости он и не думал заниматься печным ремеслом, мечтал стать инженером и после окончания минусинского техникума поступил в красноярский институт.
– Дохода же не было, а клянчить деньги у матери стыдно, здоровый все-таки детина, – рассказывает Василий Геннадьевич. – Вот и промышляли с друзьями чем могли. Как-то пришли на пищевой комбинат, а там 11 печей варочных стоят, и печник требуется. Другу говорю: что мы, будущие инженеры, в отопительной системе не разберёмся, что ли, когда обычные деревенские мужики без образования могут это сделать. И то верно... Короче, пустили слушок среди местных работников, что, мол, можем печи класть, что отец мой отличным печником был. Мама рассказывала, что он и правда был хорошим мастером, но отца я не помню, утверждать не буду. В общем, взяли нас, и за неделю мы перебрали и отремонтировали все печи. Даже не знали тогда, сколько эта услуга стоит. Обалдели, когда нам на двоих 640 рублей заплатили. Это же бешеные деньги были! Мы себе костюмы новые купили, я взял кинокамеры, словом, удача была на нашей стороне. Помню, писал маме в деревню: «Ура, мама, я стал печником!» А она мне в ответ: «Приезжай, в селе работа для тебя есть». Приехал на каникулы в Городок, меня прораб хозяйства вызывает на собеседование. А мне страшно, молодой же, опыта немного, а страх быть высмеянным так глубоко засел. Думаю, вот не получится у меня, вся деревня хохотать будет. И вот последняя надежда получить отказ – печку-то русскую сложить надо. А я только отопительно-варочные голландки ремонтировал. Нет, говорю, не умею я с русской печкой обходиться. Прораб мужик умный был, сказал: бери, разбирай до основания и сложи такую же. Шесть дней возился, но сложил.
У каждого мастера своя технология
С тех пор 40 лет Василий Геннадьевич занимается кладкой и ремонтом любых видов печей. А ещё кладёт камины, шашлычницы, устанавливает котлы длительного горения. Сегодня он может сложить печь любого типа и размера.
– Главное – знать закономерности печного отопления и разбираться в технологии работы, – признаётся мастер. – Я человек любознательный, много прочитал на своём веку. Некоторые столько картошки за жизнь не съели, сколько я книжек прочитал. Не хвастовство это, нет. Чтобы быть хорошим специалистом, мало одних только рук, ещё мозги должны быть, знания и опыт. Сейчас русские печки практически не кладут, в основном отопительно-варочные, но в любом случае каждая печь уникальна, одинаковых конструкций нет. Ездил в Курагинский район, смотрел, как местные жители печи делают. Своеобразно, надо сказать. Они с Запада переехали, со своими технологиями, но такие печи не для Сибири. Укладывать кирпич плашмя – это красиво, конечно, но такую печь до обеда будешь топить, чтобы согреться. Надо на ребро кирпич ставить при укладке колодца. Но тут уж хозяин-барин, у каждого мастера свои секреты. Меня некоторые спрашивают: «Вася, ты почему инженером не стал?» Как же не стал, да я на жизнь смотрю как инженер, на любую печь смотрю прежде всего как инженер-механик. Где турбулентное движение воздуха, какую можно трубу приварить, а какую нет, какую балку поставить, чтобы дом не рухнул.
От огня душа чистится
Василия Геннадьевича знают не только в родном селе, он ездит по заказам в Хакасию и по всему краю. Сложить печь он может за полтора дня, но заработать как можно больше денег – не цель печника. Он получает удовольствие от самого процесса.
– Вы бы видели глаза людей, когда первый раз затапливаю печь. Люди намёрзлись, хочется уюта в доме, и тут я выступаю в роли некоего волшебника. И хозяева рады, и мне приятно. Не зря говорят: все печники – колдуны, потому что они с огнём общаются. И то верно, от огня душа чистится.
Пробовал Василий Геннадьевич освоить и другие профессии. В сельской школе 12 лет преподавал ОБЖ и черчение, вёл туристическую секцию для детей, одно время зарабатывал деньги вахтовым методом. Но с годами понял, что вольным мастером ему быть комфортнее.
– Это как свободные художники, музыканты, писатели, да многие творческие люди не могут работать от звонка до звонка. Любой творческий процесс требует большой внутренней отдачи. Это же не коробок спичек с ГОСТом 18-20 85. Это то, что идёт от души. Кто из деревенских просит совета, всегда помогаю, а почему нет, пусть люди учатся и зарабатывают себе на жизнь. Меня тоже этому простые люди научили. Секретов никаких особых нет, принципы горения везде одинаковые. Медведя можно научить печки класть при желании (смеётся). Вопрос в другом – хочешь ли ты этим заниматься. Вот у меня брат любил с деревом работать, а мне с деревяшками возиться ни в какую не хочется. Не лежит душа, и всё тут. А что до денег – да всегда ниже среднерыночной цены беру. Мне за деньгами гоняться ни к чему. Голые пришли на этот свет, голые и уйдём. Не живу потреблением и материальными ценностями. С собой ничего не заберёшь, хоть по миллиону складывай, хоть по десять. Не чувствую себя несчастным человеком, когда меня обгоняют на «мерседесе», а я еду на ржавой «Волге». Важно вовремя осмыслить и понять, что для тебя вечно, что для тебя хорошо. Я ведь не только за печками наблюдаю, я за людьми наблюдаю. Куда они идут, чем живут… И себя в то же время проверяю. В каком-то фильме услышал фразу: «У каждого в грудной клетке должна быть своя астролябия». Это прибор ориентировки по звёздам. Чтобы человек к Богу шёл, к свету, к добру, к любви, к состраданию. А мы зачастую какими хотим быть: успешными, твёрдыми, решительными, умными, принципиальными. Погляди, из какой «стали» мы себя делаем. А каких мы людей-то любим? Добрых, мягких, сострадательных. Таких, которые скажут: да ладно, Васька, успокойся, ну разбилась чашка да и разбилась, другую купим.
Ищи комфорт внутри себя
Сейчас у Василия Геннадьевича начинается сезон работы. Печки лучше летом перекладывать, в зиму тяжело работать. А помимо основной деятельности – коровы, куры, сад, огород. По дому управляться помогает супруга Наталья. Две дочери печника уже взрослые и живут в Красноярске.
– Сына вот только не народил, жду внуков-мальчишек, чтобы свой опыт передать, – говорит мужчина. – Шестьдесят лет уж прожил, надо что-то оставить после себя. И это далеко не материальные вещи. Вот как молодые девочки мечтают: «вот, выйду замуж за принца, куплю «Мерседес» и так далее... Ну купишь ты эту красную машину и красный шарф 12 метров, и будешь ехать, а все будут оборачиваться тебе вслед и завидовать. Но когда ты будешь сидеть в этой машине, внутрь себя загляни, хорошо ли тебе? Счастье, которое ты ждала, пришло или нет? Помните, как в школе мы ждали, что учеба закончится и что-то такое произойдёт светлое. Школа закончилась, началась учёба в вузе. И опять мечты: вот сейчас диплом получу, и всё изменится. Человек мытарится, ему кажется: вот она, радуга – моё счастье, он бежит за этой радугой и, достигая цели, понимает, что за радугой только дождь из разочарований.
Раньше сам таким был, многих вещей не понимал. И к людям по-другому относился, небрежно, скажем так. В силу воспитания совершал какие-то поступки, к примеру, бабушке помочь перейти через дорогу. А внутри мне было всё равно: что шум приёмника, что утренний прибой.
Раньше маманю свою не понимал. Говорю: у тебя столько денег, купи ты новую мебель, одежду, да что угодно. А она мне: Вася, мне это не надо, напускное это всё. А главное-то, чтобы в душе было хорошо. Раньше в походы много ходил, по пещерам лазил, по рекам сплавлялся. Сижу, бывало, у костра на Мане или на Кавказе, думаю: «А зачем я сюда приехал? Дома удобнее, теплее». И не мог понять, что меня куда-то вечно тянет. С годами понял – это бессознательный поиск потерянного рая. Когда-то утратил душевный комфорт и стал искать его, но не в себе, а в путешествиях, в изучении философии, физики, инженерного дела. Изучал женщин, влюблялся, расставался. Входил в ту самую радугу и постоянно разочаровывался. Но однажды заглянул внутрь себя – и оказалось, что никуда не надо идти, всё во мне. Тот же мир, те же соседи, те же начальники, коты, собаки. Но отношение к ним совершенно другое. Мне внутри хорошо, и я уже не могу это затоптать. Порой психану, разозлюсь на кого-нибудь и тут же сам себе говорю: Васька, да успокойся, купим мы другую чашку. И, кстати, из всего того, чем я занимался в жизни, во мне победил печник!