Бывший номенклатурщик Михаил Восленский в книге «Номенклатура: господствующий класс Советского Союза» описал изнутри систему жизни советской верхушки, привилегии, которые были недоступны простым советским гражданам. Командировки за границу, доступ к товарам, недоступным при повальном дефиците, поездки в роскошных по тем временам автомобилях – всё это делало партийных бюрократов «первыми среди равных» в советском обществе. Как номенклатурщики объясняли народу свой статус, как простые граждане выражали недовольство таким неравенством – читайте в отрывке из книги.
Номенклатура – привилегированный класс советского общества
Каждый советский школьник изучает на уроках русской литературы поэму революционного демократа XIX века Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». В поэме 7 мужиков отправляются отыскивать того, «кому живется весело, вольготно на Руси». Выясняется, что так живется лишь молодому Грише Добросклонову, борцу за революцию. Правда, лично ему «судьба готовила... чахотку и Сибирь». Но школьник, сначала недоумевающий, почему же так счастлив Гриша, вскоре смекает, что Гришино дело не пропало, из искры разгорелось пламя, и в итоге можно, наконец, четко ответить на вопрос, кому на Руси жить хорошо: номенклатуре.
Советский школьник проявляет такую точную осведомленность, ибо скрыть этот факт от населения СССР и любой другой соцстраны не удается. Пусть в Советском Союзе не сообщалось о подаренных Л. И. Брежневу в разных странах автомобилях, – советские граждане и так видят черные «ЗИЛы» и «Чайки» с восседающим в них номенклатурным начальством. Пусть ни словом не обмолвились советские средства информации о валютных магазинах или о спецсекции ГУМа – бегающие в поисках товаров советские покупатели уже не раз наталкивались на мрачных вышибал, настоятельно предлагающих им «пройти» от дверей таинственных торговых точек. И вообще слухом земля полнится, так что скрыть свое благоденствие номенклатура не может. Она в состоянии лишь замаскировать подлинные его масштабы и интересующие докучливых сограждан подробности, а также выдвинуть довольно противоречивое теоретическое обоснование этого благоденствия.
Теория номенклатуры
Какое? Процитируем: «В Советском Союзе пока еще сохраняется существенное различие в заработной плате отдельных категорий работников государственного аппарата. Более высока оплата труда руководителей, облеченных широкими полномочиями и в то же время несущих большую ответственность за порученное им дело и обладающих, как правило, высокими деловыми и политическими качествами. Удельный вес этой категории в общем количестве работников государственного аппарата ничтожен».
Оценка ситуации в приведенной цитате вполне реалистична. Во-первых, различие в зарплате номенклатуры и обычных трудящихся существенное; во-вторых, номенклатура облечена широкими полномочиями по отношению к трудящимся, т. е. распоряжается ими по своему усмотрению; в-третьих, номенклатурщики отличаются от трудящихся своими высокими «политическими качествами», по которым и подобраны; наконец, номенклатура – тонкий верхушечный слой, удельный вес которого в массе трудящихся ничтожен. Лишь одно не решились авторы ни в какой форме произнести: что все это относится не только к государственному, но прежде всего к партийному аппарату.
Авангард строителей коммунизма
Каково же теоретическое обоснование необходимости такой ситуации при социализме? В статье «Мера труда и мера потребления» газета «Правда» лаконично констатирует: «Труд не стал еще первой жизненной потребностью всех советских людей. Все это определяет необходимость стимулирования труда». Логика требовала бы сказать, что необходимо материальное стимулирование не труда вообще, а труда только тех, для кого он не стал еще первой жизненной потребностью. Ведь для кого-то из советских людей, судя по словам «Правды», он стал ею. Для кого же? Очевидно, для наиболее сознательных строителей коммунизма, для авангарда, т. е. для номенклатуры. Следовательно, как раз ее труд и не должен материально стимулироваться.
Это – не ехидный силлогизм. Сформулированный нами вывод вполне соответствует идее Маркса и Ленина об оплате руководящих работников не выше заработка квалифицированного рабочего и введенному Лениным положению о партмаксимуме: член партии не мог получать зарплату выше определенного, довольно умеренного уровня. Высокую же зарплату полагалось, по мысли Ленина, платить – да и то лишь «известное время» – буржуазным специалистам, которые по своей продажной натуре готовы были за большие деньги помогать строительству ненавистного им коммунизма. Почему же вдруг авангард рабочего класса, осуществляя сокровенную мечту трудящихся – строительство коммунистического общества, требует за это не меньше, а значительно больше, чем продажные буржуазные спецы? Ответа «Правда» не дает.
Откуда высокие зарплаты?
А между тем, не только сталинский или брежневский периоды, но и горбачевская «перестройка» ознаменовалась резким повышением зарплаты номенклатурным работникам партаппарата. И объяснили это именно тем, что иначе-де квалифицированные и энергичные люди в аппарат не пойдут. И тут на помощь запутавшейся в логическом противоречии партийной теоретической мысли спешит изящная словесность. Она старается без лишних теоретизирований внушить рядовому советскому человеку, что начальственный труд – не чета его, хотя и нужной, но скромной работенке, да и вообще негоже ему сравнивать себя с номенклатурным руководством.
Про себя же номенклатура отлично сознает, что она идет против теории Маркса и заветов Ленина. Это для нее – дополнительная причина старательно, как дурную болезнь, скрывать свою сладкую жизнь от народа.
Письма трудящихся
Накануне XXVII съезда КПСС (1986 г.) расхрабрившаяся от призывов Горбачева говорить и писать правду «Правда» поместила письмо коммуниста из Казани Николаева. Он писал: «Рассуждая о социальной справедливости, нельзя закрывать глаза на то, что партийные, советские, профсоюзные, хозяйственные и даже комсомольские руководители подчас объективно углубляют социальное неравенство, пользуясь всякого рода спецбуфетами, спецмагазинами, спецбольницами и т. п. ...Руководитель имеет более высокую зарплату в деньгах. Но в остальном привилегий быть не должно. Пусть начальник пойдет вместе со всеми в обыкновенный магазин и на общих основаниях постоит в очереди – может быть, тогда и всем надоевшие очереди скорее ликвидируют. Только вряд ли сами “пользователи особых благ” откажутся от своих привилегий...».
А рабочий из Тульской области поднялся до обобщения: «...все еще колышется малоподвижный, инертный и вязкий «партийно-административный слой», которому не очень-то хочется радикальных перемен. Иные только партбилеты носят, а коммунистами уже давно перестали быть. От партии они ждут лишь привилегий...». Эти бесхитростные слова встревожили номенклатурщиков.
Второй секретарь ЦК КПСС Лигачев в речи на съезде совершил небывалое: сделал замечание «Правде». Не удовольствовавшись этим, пресс-центр устроил пресс-конференцию, на которой выступил представитель ЦК КПСС Игорь Швец. Он заявил, что вопрос о «привилегиях в кавычках» «искусственно раздут» и интересен только для «мещан». Да, со времен Ленина есть лечебницы и санатории для определенного круга руководящих работников, но ведь есть они и для рабочих и служащих (о качестве этих учреждений Швец промолчал). Никаких спецмагазинов нет, и вообще все разговоры о них основаны на «незнании».
Верно: с этим незнанием пора покончить.