Положив руку на плечо официанта, Сергей погружался в полную темноту. Бархатные занавески отсекали последние крупицы света, он силился рассмотреть хоть что-то пока глаза не заболели. Семеня следом за человеком, который за секунду приобрёл полную власть над ним, Сергей старался ничего не задеть и не отстать. Катина рука напряженно сжимала плечо. Наконец они достигли цели. Парень посадил их, напротив, друг друга и растаял во мраке. Сережа сглотнул, его охватила паника. Дыша надрывисто, он беспорядочно моргал, не понимая открыты его глаза или закрыты. Наконец взяв себя в руки, он дрогнувшим голосом спросил:
- Ты как?
Катя молчала, он чувствовал запах ее духов знал, что она рядом, но не видел ни выражения лица, ни позы, сложно было угадать, в каком она расположении духа.
- Мне как-то не по себе, - наконец произнесла она неуверенно.
- Мне тоже, - отозвался Сережа и потянулся было взять ее за руку, но пальцы замерли, натолкнувшись на холодную сталь приборов.
- Вино, - нависая произнес невидимый официант.
Он поймал руку Сергея, слепо шарящую по стала, и вложил в нее граненый стакан. Поднеся его к губам, мужчина почувствовал терпко-сладкий запах Мальбека и сделал первый глоток. Теплый, обволакивающий глоток.
- Не чокаясь, - произнесла Катя.
Они продолжили пить в тишине. Осушив первый бокал и набравшись смелости, Сергей спросил.
- Как ты?
- Что ты заладил? – женщина произнесла слова быстро, стараясь скрыть раздражение.
- Просто захотелось узнать, - монотонно отчеканил Сергей.
- Что узнать?
- Что ты захочешь рассказать, - он пожал плечами, хотя она не видела его, жест показался глупым и неуместный, словно он не уверен в том, что хочет знать хоть что-то.
Катя вздохнула и ее бокал встретился со столом с глухим звуком.
- Да в общем то хорошо, насколько это возможно, при данных обстоятельствах. Начала ходить в спортзал, после долгой тренировки проще заснуть, если не выходит, то читаю лежа в кровати.
- Что читаешь?
- Анну Каренину.
Вдалеке послышался грохот тележки, она приближалась к их столу.
- Закуски, - официант поставил тарелку и помог Сергею нащупать края, - Приятного аппетита, - ровно сказал он и удалился.
Только сейчас вслушиваясь в глухие шаги, мужчина почувствовал, как же здесь тихо. Ни шума машин, ни голосов, только музыка словно тонущая в складках бархатной темноты. Запах еды насыщенный, вино пьянящее. Он откинулся на спинку дивана и сделал еще глоток. Улыбнувшись слепому миру, приподнял бокал и принялся есть.
- А ты как? – спросила Катя, покончив с едой.
Сергей вздрогнул, словно она возникла из ниоткуда. Слившись с пустотой, он словно сам стал ее частью.
- Я? - неловко переспросил он.
Да ты? – голос прозвучал чуть ближе, словно она наклонилась вперед и ищет его там за черной вуалью. Дрожь пробежала по затылку, от одной мысли, что она может коснуться его.
- Я начал писать.
- Писать? Что писать? – она снова отдалилась.
- Стихи.
- Стихи?
- Ну да.
- Про что? – не унималась она.
- Про боль, - хрипло ответил он.
Они снова утихли. Тележка остановилась рядом. Привыкнув к темноте, обосновавшись и поняв, что никто его не увидит Сергей стал есть руками. Перепачкав пальцы, он с наложением облизывал их.
- Прочти мне что-нибудь, - молящий шепот нарушил тишину.
- Я не думаю, что это хорошая идея, - запинаясь произнес он.
- Прошу тебя, - голос ее дрожал.
Два глухих стука в унисон отразились от стола.
- Я в темноте, один, покинут,
В пустой квартире и в тоске.
Тобой унижено отринут,
Хоть предан был одной тебе.
Слова его прозвучали громче, чем ему хотелось. Рождаясь в темноте, теряли настроение, которое он вкладывал в них, когда писал. Теперь они звучали не как жалобный укор, а как смирение. Удивившись той легкости, которая разлилась по телу, он не сразу услышал всхлипы.
- Прости, - голос ее дрожал.
- Простил, - шепнул он. Они допили вино и вышли из темноты. Щурясь и беспомощно моргая, неловко осматривали друг друга. Сергей опять ссутулился, смотря на ее потекшую тушь и выбившуюся черную прядь из прически.
- Ну что же прощай, - произнес он.
- Может до свидания, - посмотрела она с надеждой.
Он развернулся и на ходу бросил.
- Все, может быть, и быть все может… - он не закончил, но она знала продолжение.