Подписывайтесь на наше сообщество в "ВКонтакте" https://vk.com/tylfrontu. Там доступны все части, видео и фото материалы к ним.
* * *
Итак, давайте знакомиться.
С сентября 2022 года я живу с позывным. Мой позывной – «Горыныч». Я - доброволец, как и четверо моих сыновей.
Когда была объявлена частичная мобилизация, мы приняли решение идти на фронт.
Мы не стали осуждать тех, кто выехал из страны.
Мы не стали осуждать тех, кто по тем или иным причинам остался дома.
У каждого своё - так же, как и у нас.
Наши деды и прадеды прошли через все войны, выпавшие на их долю. И так случилось, что и в нашей жизни - как бы ни мечтали наши деды, чтобы нас не коснулась война - война пришла и в наш дом, поэтому в сентябре 2022 года мы собрались и поехали.
Всё началось с того, что всеобщая паника, неразбериха и хаос были настолько всеобъемлющими, что мы больше двух недель ходили от одного военкомата к другому и никак не могли попасть ни в одну группу, но при этом мы наблюдали такую удивительную картину: с улиц приводили - фактически силой - пойманных людей. За руку приводили. Заставляли расписываться в повестках. Можно сказать, «забривали» силком.
На мои вопросы: «что происходит?», «почему мы не можем, а этих людей вы забираете против их воли?» - военкомы, все как один, разводили руками и говорили, что они ничего не могут поделать.
Была паника, была неразбериха, был хаос.
В итоге мы приняли решение и отправились через Батальон А…
На тот момент новости о нем лились практически из каждого утюга.
По приезде нас достаточно хорошо встретили: оформили практически сразу же. Единственная загвоздка в нашем случае была в том, что я был с сыновьями, и собралась комиссия, чтобы вынести вердикт: могут ли они взять и отца, и сыновей.
По итогу решили, что могут, ведь мы же добровольно.
Две недели мы провели в подготовительном лагере.
Откровенно говоря, хоть инструкторы и старались сделать всё, что они могли на тот момент, но подготовка была слабая… Да подготовка была слабая - её было просто недостаточно, её практически совсем не было. Время было такое, что надо было скорее-скорее отправлять, борт за бортом, на фронт.
И уже где-то через десять дней два борта с нашим призывом в количестве двухсот человек вылетело на территорию СВО.
Конечно же, мы не напрямую летели. Мы приземлились в одном из южных городов на военном аэродроме.
И тут начался первый для нас шок…
Еще будучи в подготовительном лагере, мы как-то сработались, разбились на расчеты, на отделения, на взводы.
У каждого взвода был свой командир, каждый командир знал своих подчиненных в лицо: и их способности, и их особенности, а солдаты знали своего командира.
На аэродроме, после выгрузки, взводные начали выстраивать личный состав для погрузки в транспорт, но прибывшие за нами военные с криками и максимальной суетой погнали в сторону стоящих неподалеку военных УРАЛов - началась неразбериха.
Командиров, назначенных в подготовительном лагере, никто уже не слышал и не слушал, так как над всем этим сборищем людей стоял какой-то один протяжный вой: «Бегом, бегом, бегом, бля, в машины».
Мы хватали рюкзаки и баулы - кто какой успел.
Перед каждым УРАЛом стоял боец и также безумно орал: «В машину, бля, быстро, быстро! По двадцать человек! Бегом, бегом!»
Погрузка происходила настолько хаотично, что в итоге слаженные отделения и взводы оказались разбиты максимально, и личный состав оказался кто где.
Мы перестали быть слаженным механизмом. Мы практически стали толпой, если не сказать стадом.
Почти сорок минут мы стояли на месте. Никто ничего не понимал, никто ничего не объяснял.
Бойцы потихоньку, а потом и массово, стали выпрыгивать из машин: кто в туалет, кто перекурить.
Я понял, что пока у нас возникла какая-то пауза, надо действовать, и принял решение тоже начать просто орать, орать на тех, кто приехал за нами и так безобразно организовал посадку.
И вы знаете это подействовало.
Ором я добился того, чтобы два моих взвода рассадили так, чтобы все держались вместе.
Перегрузили людей, вещмешки, и тут наконец прозвучала команда «по машинам!», и мы начали свой путь...
Для большинства из нас он стал последним, но мы тогда еще этого не знали.
Колонна двигалась на максимальных скоростях. «Границу» и пункт пропуска мы пролетели фактически по полю, оставив в клубах пыли стоящую очередь из гражданских авто…
Уже на закате мы, проезжая окраины Мариуполя, видели в откинутые тенты, что осталось от этого города.
Наступила ночь. Ночи там чернее черного, не видно абсолютно ничего – даже лицо рядом сидящего нельзя было рассмотреть.
Ехали мы еще час-полтора, начало казаться, что водители просто заблудились: мы то съезжали куда-то на обочины, то снова выезжали на трассу и начинали гнать. Как потом выяснилось, нас привезли под Марьинку и раскидывали по частям и по ротам.
Просто останавливалась колонна из первых машин, забирали хаотично бойцов в нужном количестве, и мы двигались дальше.
Сначала мы возмущались, мол, и сумки тех, кого забрали, остаются у нас в машинах, и вообще, почему так распределяют? Но дальше понемногу стало приходить безразличие к происходящему.
Единственное, что меня хоть немного успокаивало, так это то, что парни, с которыми мы проходили учебку, и мои сыновья со мной.
С этого дня всё изменилось.
Как говорится, на жизнь «до» и на жизнь «после».
Жизнь «после» для нас началась сразу же после того, как мы выгрузились из этих УРАЛов.
Да, мы ожидали всего, мы, можно сказать, морально пытались подготовиться к тому, что нас может ожидать, но в итоге всё оказалось в десятки раз не так, как представлялось.
Ту часть, которая при погрузке смешалась и осталась без командиров, просто вывезли в поле, дали лопаты и сказали копать траншеи и блиндажи. Несколько ночей они спали в канаве вдоль посадки. Все, что было в вещмешках из провизии, воды, сигарет и одежды - это единственное, что у них было и... лопаты.
А время было к осени, как раз сезон дождей, несмотря на это, неделю парни окапывались.
Вторая часть - та в которой оказались мы (может быть, нам и повезло больше, но это как посмотреть).
Нас заселили в полуразрушенное какое-то помещение полуразрушенного цеха, в которым был бетонный пол и стены с огромными зияющими глазницами выбитых оконных рам - все остальное отсутствовало, а крыша протекала так, что даже просто чисто технически не могла считаться крышей.
Когда нас завезли в это помещение, как оказалось, в нём уже лежали обессиленные бойцы: кто-то был ранен, кто-то уже просто вымотан физически и морально.
Бойцы, пришедшие со штурмов, и мы - новобранцы - размещались кто где мог: кто-то вжимался между уже лежащими бойцами, кто-то прикорнул около стеночки, кто-то пытался что-то придумать, что бы перекусить.
И тут раздалась команда «стройся!»
Мы, бегом выскочив на улицу кто в чем, построились.
Темнота, ничего не видно, команда «налееее-во, шааа-гом – марш!»
В темноте, натыкаясь на впередиидущего, мы двигались, как стадо, за тем старым солдатом, который впоследствии стал для нас отцом-кормильцем в прямом смысле этого слова, который с тусклым потайным фонариком повел нас куда-то.
Метрах в ста показался свет электрической лампы, и мы направились в её сторону.
Как оказалось, это была, так называемая, кухня и место приема пищи. Грубо сколоченный стол, куча хлама, каких-то костей, объедков и очень много грязной немытой посуды. Очень много – это когда рота несколько раз оставила после себя много грязной посуды - примерно так было много. Огромные чаны, в которых плавали объедки, жир и какая-то непонятная субстанция.
Поступила команда разделиться: часть - убирает, часть - моет посуду, часть - добывает дрова, часть - отправляется за водой…
Уже под утро, кое-как приведя в относительно божеский вид место приема пищи, мы снова забились в этот промозглый насквозь сырой цех, в котором, помимо всего прочего, совсем обессиленные справляли малую нужду, даже не вставая с лежанки, которой служили туристические коврики-пенки. Это была жесть...
Вот как-то так прошел остаток ночи.
С самого утра приехал комбат. Было общее построение, и нам объявили, что мы поступаем в распоряжение батальона «А», но что с нами делать, никто не знает, так как пополнение у батальона «А» впервые, поэтому каждый из нас, как доброволец, будет присоединен к штурмовым группам, а пока они попытаются решить, чем нас кормить, во что одевать, ну, и чем вооружить...
Комбат уехал, а вопросов остались вагон и маленькая тележка.
Нас разделили на взводы, распределили по ротам.
Новый ротный, в распоряжение которого мы попали, объяснил буквально на пальцах, что «тут вам - не там» и предоставил нас самим себе.
Три последующих дня пролетели как в каком-то колесе хомяка: нас постоянно подрывали, давали какие-то указания, приказы и распоряжения, не объясняемые ни логикой, ни обстоятельствами.
В итоге мы начали откровенно забивать на все эти команды и приняли решение самоорганизоваться.
Первым делом привели в более-менее человеческий вид помещение, где нам предстояло жить.
На выход из территории базы в населенный пункт изначально был запрет, потому что у нас не было оружия, поэтому из вооружения у кого-то был нож, кто-то взял палку. Из всего, что попадалось в кучах хлама на территории, мы пытались организовать свой быт.
Немного отступлюсь: добровольцы - это люди, которых вы встречаете в метро, на улице, в очереди в «Пятерочке», во дворе. Мужчины от 20 до 70 лет.
Собираясь на СВО, каждый из нас обулся и оделся по своему вкусу и усмотрению. Никто не знал, что на самом деле будет необходимо, поэтому, когда мы собирались в количестве больше трех человек, вид у нас был и удручающий, и какой-то даже пугающий…Так и ходили банда бандой.
Потом как-то и это наладилось: через три дня нам привезли оружие - выдали автоматы. Мы смогли пойти в городок, купить еды, купить сигарет и еще что-то по хозяйственной части. И самое главное – каким-то невероятным чудом раздобыли пару баночек оружейного масла и наконец занялись чисткой вверенного нам оружия и приведения его в рабочее состояние.
«Калашник» - это, конечно, серьезный, всемирно признанный, лучший автомат, но, когда ты видишь, что он обслуживался последний раз году эдак в 80-м, и потом все это время, скорее всего, он валялся в такой же куче, в какой нам их привезли, на самом деле, становится грустно.
Кто как мог и чем мог почистил свое оружие: кто-то уже успел где-то раздобыть гранат, кто-то патроны к автомату.
Мы оставались той же голоштанной бандой, но уже приобретали максимально «Апасный» вид, как нам тогда казалось. ))
Наступил очередной день.
С самого утра началась какая-то нервная суматоха, наши, так сказать, товарищи почему-то очень старательно и по-братски отдавали нам свое последнее: каски, бронежилеты, дополнительные магазины.
Как выяснялось несколько позже, нас готовили на штурм… то, что штурмовать надо будет врага, мы понимали на каком-то прям примитивном уровне, но как, когда и где - никто не понимал, и никто не объяснял.
Над всей этой безобразной суматохой выделялась только одна более-менее ясная задача - раздобыть белый скотч и намотать на руку и на ногу.
Где брать скотч, никто не понимал. Все носились с этой единственной, кажущейся спасительной, идеей, буквально как куры. Её важность была такой, словно от этого зависит успех нашего штурма.
Наконец-то откуда-то привезли скотч.
Несколько раз принималось решение, что скотч на ноге должен быть справа, а на руке - слева, но потом оказывалась, что наоборот, и всех заставляли менять положение скотча. Как итог - все намотали кто-куда, и скотча больше не осталось.
Забив на все это, стали грузиться в «мотолыги» (МТ-ЛБ - многоцелевой транспортёр-тягач, лёгкий бронированный «Объект 6», «мотолыга»).
Кошмар.
Мы шли туда добровольцами и понимали, что это не прогулка по лесу, но даже прогулка по лесу требует плана и хоть какой-то организации. У нас же основная проблема была в отсутствии организации как таковой. Мы все были готовы. Мы готовы были воевать. Мы готовы были сражаться с врагом, но то, как было организовано всё это...
На всю роту у нас была всего одна «мотолыга».
В её консервное нутро забивались так плотно, что по прибытии на место без сторонней помощи вылезти из нее было практически невозможно.
На ухабах и воронках, куда мы то и дело попадали, несясь на ней на передовую, нас утрамбовывало так, что мы превращались в какую-то банку тушенки на колесах…
Учитывая, что вражеские позиции были чуть ли не в прямой видимости нашей передней линии, и они даже несколько лениво так постреливали из минометов по движущейся с нашей стороны технике, нас довезли на ноль и еще порядка 4 километров пешим порядком в полной выкладке с тройным БК и бутылями воды, мы, медленно меся грязь, двинулись в сторону Кошмара.
Кошмар - это не то слово. Это, наверное, хуже, чем Кошмар.
Во-первых, это была наша, так называемая, линия обороны и то место, куда мы прибывали перед началом штурма. Оно еще делилось на «Кошмар 1» и «Кошмар 2».
Во-вторых, ранее это были вражеские окопы и блиндажи, в которых они просидели несколько лет, и все это время там копились отходы их жизнедеятельности.
Далее начались бои.
Все это было взрыто артиллерией: и отходы жизнедеятельности, накопившиеся за долгое время, смешанные с землей, и остатками уничтоженного врага - и среди этого всего были остатки окопов, больше похожих на мусорные канавы, и какие-то ямы или, скорее, норы вместо блиндажей – они-то и стали нашими позициями, укреплять которые командование не видело смысла, так как по плану мы, буквально перекурив, должны были с победным «Ура!» двинуть на запад.
Но что-то пошло не так, и мы подзадержались на несколько месяцев, но, так как изначально победоносных планов никто не отменял, то и приводить занятые нами остатки укреплений в нормальный вид, никто не собирался.
Добравшись до Кошмара под проливным дождем, вымокнув насквозь не столько от дождя, сколько от собственного пота, ужарившись внутри и окоченев снаружи, мы все попадали прям в грязь, не разбирая и не выбирая.
Была единственная мысль-мечта - скинуть поскорее с себя и этот броник, и эту каску, и этот БК.
Большинство так и поступило, раздевшись буквально до исподнего, что впоследствии отразилось на здоровье, и почти все добровольцы заболели какой-то формой бронхита, сопровождающейся таким лютым кашлем, что наше присутствие враг слышал даже на западе.
Так начинался день нашего боевого крещения...
Подписывайтесь, ставьте колокольчики и следите за каналом.
Скоро мы перевернем следующую страницу дневника добровольца.
Также вы можете следить за нами:
✅ В INSTAGRAM:
https://instagram.com/tylfrontu
✅ В TG-канале:
✅ В VK:
Данный материал является художественным вымыслом. Любые совпадения с реальностью ни в коем случае не возможны :)