На исходе 3-го месяца беременности кое-какие процессы запустились и в моей голове. Я вдруг стал размышлять, что значит быть отцом? Будучи безотцовщиной, я напрочь не знаю, что должен делать отец, и как он должен себя вести, и вообще... О чем он говорит и как выражает свои мысли? Как он сидит и как ходит?
На мысли эти меня натолкнуло видео, которое намедни со скуки я посмотрел от и до. На видео какой-то успешный 70-летний адвокат из Штатов по случаю Дня отца рассказывал о своем бате. А под конец и вовсе всплакнул.
Пафосная и чувственная речь воспевала подвиги американского работяги начала XX века. Дескать, смыслом его жизни была семья. Не жалея себя он трудился каждый день. И в жару, и в мороз. И в дождь, и в снег. Отказывался уходить на выходные и отдыхать в праздники. Недоедал. Недосыпал. Кинул все свое здоровье на алтарь семьи. И однажды сказал: «Сын! Ты станешь адвокатом!» Спасибо тебе, отец, за все! За то, что я стал тем, кто я есть! Ты — мой герой... Ну и далее по тексту.
— И как нужно жить, чтобы мой ребенок воспел меня примерно так же? — подумал я. Ведь ребенок, наверное, должен отцом гордиться. И прикинул возможную речь.
«Всю жизнь мой отец работал не покладая рук. И в жару, и в мороз он, вдоволь отоспавшись, брал свой ноутбук и отправлялся в ближайшее кафе. Там он заказывал кофе с кокосом, капучино или раф. И работал, работал, работал... Проголодавшись, заказывал пирожное. Иногда он не шел в кафе. А оставался дома. И тогда он делал себе зеленый чай или кофе три-в-одном, и работал, работал, работал, перекусывая печеньками, сидя в семейных трусах марки Do-Re-Mi... О, мой герой! Тебе я обязана всем, что у меня есть...»
Так себе перспектива.
Попутно вспомнил о мужчинах, которые в моем детстве заменяли батю. Прежде всего это, конечно же, дед. Деда я видел только по вечерам, когда он приезжал с работы домой. В дипломате он всегда приносил длинный ароматный батон: «Зайчика встретил по дороге, велел тебе передать», — говорил дед, и вручал батон мне. На выходных ездили на дачу, где дед из раза в раз пытался воспитать во мне «мужчину», заставляя помогать со стройкой в духе: «Ну ты головой-то соображай». Получалось не очень. Пару раз воспитывал ремнем. «Умей управлять собой!» — главное наставление деда на все случаи жизни.
Другим мужчиной был мамин коллега Борисыч из НИИ. Никогда не забуду, как однажды в гостях он усадил меня в огромное кресло перед заставленной аудиоаппаратурой «стенкой», надел мне на голову наушники и включил Поля Мариа. «Ты частоты послушай...» Мне было лет 6-7, и я ничего не понимал в частотах. Но зато понимал в жареной картошке с укропом — ее Борисыч жарил, как боженька. Да и вообще он был настоящий волшебник. Как-то раз мама отвела меня в НИИ. Мы зашли в лабораторию к Борисычу и уселись перед осциллографом.
— Смотрите! Сила мысли! — объявил Борисыч и вдруг стал очень серьезным и сосредоточенным. Уставился на прибор. «Смотрите на стрелку...», — процидил он сквозь зубы. Стрелка вдруг медленно поползла вверх. Борисыч напрягся еще сильнее. Еще. И еще... Очки запотели, покрылась влагой и лысина. Стрелка ползла. И вдруг из носа у него капнула кровь. Стрелка осциллографа упала. «Фуф, ну вот...» — выдохнул он и приложил к носу платок.
С Борисычем мы играли в футбол, ходили на надувной лодке под парусом, учились фотографировать. И еще он убеждал меня, что с пролетающих самолетов постоянно падают чемоданы. Поэтому, если присмотреться к деревьям, на них всегда можно найти рассыпанные конфеты — главное допрыгнуть до ветки.
Третьим мужчиной был монах Максим. Это долгая история, о которой можно написать книжещу. Скажу лишь только, что этот монах учил меня быть терпеливым, вежливым и, если есть деньги, покупать маме цветы. И всегда быть верным своим принципам, даже если это кого-то не устраивает.
Вероятно, эти трое мужчин и будут взяты мной (на бессознательном уровне, конечно), в качестве примера при общении с ребенком. А может быть, и нет. Знаю точно лишь вот что: никогда не буду воспитывать ремнем, обязательно научу жарить картошку с укропом, и приобщу к технике.