В общем, их и еще персонал — того же оператора, например, не тронули… А вот Барри куда—то делся. И потом Мироновым объяснили, что вот какое дело…
В общем, компания эта — организатор лотереи, как оказалось, была замешана в большом и грязном деле по отмыванию денег, полученных от колумбийской мафии. И по сути, выигрыш могли бы отдать… Компания планировала потратить такую «малость» из вращающихся на ее счетах действительно гигантских средств, но… Это было невозможно! Потому что, как были уверены те, кто компанию разгромил сейчас — все средства были получены преступным путем. А значит… В общем, они должны были быть конфискованы!
— То есть… — Саша из сказанного, из причудливых и звучащих как на инопланетном языке объяснений понял немногое. — Мы не выиграли?!
— И да и нет одновременно, — вздохнул юрист. Его звали Джеймс и он, как объяснил, должен был в грядущем большом деле представлять интересы всех людей, пострадавших от этой компании. Да, часть лотерей проводилась с нарушением каких—то там правил, так что люди могли получить компенсацию денежных сумм, потраченных на невыигрышные лотерейные билеты. Те, кто свой выигрыш уже получил и потратил, им, кстати, было сказано, ничего не будет — то есть их не собирались заставлять возвращать деньги… Александру и Юлии сказали, что они могут вернуть деньги, потраченные на билет. И при благоприятном развитии событий — даже могут подать на то, чтобы получить возмещение морального ущерба…
— Да что же это твориться, а?! — в сердцах воскликнул Александр. — Единственный раз в жизни решился купить билет, сорвал джекпот и тут он, видели ли, не настоящий оказывается!
— Поверить не могу… — дрожащим голосом сказала Юлия. — Неужели ничего совсем нельзя сделать?!
— Боюсь, что нет… — с искренним сочувствием ответил Джеймс. — Я вам искренне сочувствую… Должно быть, вы уже сильно рассчитывали на эти деньги!
— Да уж, — буркнул Александр. Он вдруг подумал о том, что Педро вряд ли удовлетвориться ответом о том, что вот так вот дела повернулось… Значит, придется должок возвращать! И теперь очень, очень страшно было думать о том, сколько там жена успела потратить!
Наконец, когда со всеми формальностями было покончено, супруги Мироновы получили возможность вернуться домой… Они сели на самый поздний рейс на автобус — лишь бы поскорее вернуться! Ехали измотавшиеся физически и морально, голодные, раздраженные и до самого бездонного дна, до уровня Марианской впадины разочарованные в жизни.
Вообще, изначально они планировали, что заночуют в городе — остановившись в гостинице. Но планы, вот так уж насмешливо распорядилась судьба, переменились так быстро, что возвращались самым последним рейсом и в ночи подошли к дому. Александр отпер дверь, вошел.
— Тихо… Не разбуди сына то! Пусть спит… Суетится целыми днями, молодежь, — с отеческой заботой сказал Александр.
— Саша, — услышал он голос жены, когда уже дошел по темному коридору до спальни. — А Максима дома нет…
— В смысле? — растерялся Александр. — Опять убежал к кому—то на ночевку, паршивец?!
Под потолком зажглась лампа, Александр зажмурился, заморгал с непривычки от света, а потом увидел в руках жены сложенный тетрадный листок. Сердце кольнуло дурное предчувствие.
— Он пишет… Он пишет… Сам лучше! — Юлия протянула записку с таким видом, будто в ней было не послание от сына, а к примеру, рисунок гадюки, способный под влиянием какого—нибудь зловредного волшебства ожить и ужалить.
Александр подумал, что по хорошему — надо бы очки надеть. Потом вспомнил, что вроде захватывал их в поездку, да и забыл — потому что в какой—то момент по дороге домой полез срочно в сумку для лекарством — ныло сердце и Александр, пока не отпустило, судорожно перебил в уме все симптомы надвигающегося инфаркта. Но сейчас, кажется, инфаркт ему не грозил… Просто так тоскливо стало! Казалось, вся жизнь как—то наперекосяк вдруг пошла… Рухнул мечты о счастливой и богатой жизни. Единственный сын вообще — опять из дому ушел и похоже, в будущем с ним будет общаться еще сложнее.
Вообще, судя по содержанию письма, Максимка был не так уж далеко от дома в масштабах географических, но ощущение было такое — словно непутевый сын сбежал на край света! И вообще содержание письма было до крайности странным…
В нем Максим извинялся перед родителями за то, что плохо учился в школе и отвратительно себя вел в личном общении с ними. И выражал надежды, кстати — подкрепленные множеством восклицательных знаков в том, что однажды все изменится, все изменится так, что они смогут о прежней жизни и начать все заново — одной большой и дружной семьей. Он писал, что нашел у кого поселиться в городе и что ему надо обо всем подумать.
— Вот же я дурак старый! — воскликнул Александр. Нужно было просто взять его с собой!
— Саша… А что конкретно он пишет? — дрожащим голосом спросила Юлия и когда муж протянул ей записку — мол, сама ознакомься, Юлия схватилась за сердце. — Странно…
— Что именно странно? Что сын — балбес? — вздохнул Александр.
— Нет… Вот это, видишь? Он стишок в конце приписал…
— Ну, значит, хоть к творчеству у него способности есть! Может, поэтом станет…
— Саша! — Юлия покачала головой. — Ой, ладно… Ну тебя! Поставь ка чаю, а я позвоню по знакомым… Может, он у кого из тех, кого мы знаем, засел? Вот, тот же Мартин, ну, друг его… Может, он с ним? Или с Эллис… А что ты на меня так смотришь? Нормальная вроде девочка…
— Делай что хочешь! — махнул рукой Александр. Ему просто сейчас хотелось максимально остаться самому и обо всем подумать.
Наскоро выпив чаю и перекусив, супруги легли спать. На следующее утро Юлия сказала, что она пойдет в магазины — сдать большую часть купленных вещей, потому что, к счастью, не срезала с них еще бирки и следовательно, должны принять и вернуть средства.
— Жалко, конечно, — вздохнула жена, доставая из шкафа платье расцветки «зебра» и укладывая его в пакет. — Ну, да ладно! Все равно не по возрасту такое носить… Да и куда мне наряжаться? Немолода! Так что…
Александр с удивлением понял, что ему жаль его жену… В том плане, что вот — расстраивается человек. Что не может одеваться красиво. А ведь для женщины это очень важно! И он в уме сделал мысленную заметку — крутиться—вертеться получше, дополнительную подработку найти, но обязательно порадовать супругу в ближайшее время — выделить ей денег, чтобы купить смогла себе обновок!
А время шло… И сын не возвращался. Не звонил. Со стороны гор к вечеру подул сильный, холодный ветер, а низкие облака, казалось, готовы были вот—вот пролить дождь или быть может — даже просыпать первый снег…
— Так, хватит! — сказала Юлия, снимая с вешалки куртку. — Я к шерифу! Сын пропал! Он ведь даже не звонит! Нет… С ним точно что—то случилось… И никто из знакомых его не видел!
— Я тоже иду, — отозвался Александр, до которого вдруг с пугающей ясностью дошло — а ведь Макс и в самом деле так надолго не уходил из дома никогда. Да, написал, что будет где—то жить… Но где? Терпеть эту неизвестность дальше было невозможно! И на сердце стало безмерно, безбрежно тревожно — а что, если они упустили время и пока ждал, сами такие — непутевые, разобиженные на сына родители, с ним уже случилось что—нибудь плохое?!
До полицейского участка дошли быстро и здесь, правда, пришлось еще подождать — потому что какой—то мужик с группой поддержки в лице двух женщин — должно быть, жены и тещи, а также громко тяфкающей мелкой собачки, сидящей в сумочке последней, возмущался неправильно якобы выписанными штрафами и тем, что его машину отогнали на спецстоянку.
— А можно побыстрее нам с кем—нибудь поговорить?! — Александр помахал руками, привлекая внимания одного из офицеров, который стоял у кофеварки.
— Да, сэр. Чем могу быть полезен? — откликнулся рослый темнокожий парень. — Офицер Джерри Смит. Что у вас случилось?
— У нас пропал сын! — воскликнула Юлия. — Он… Мы поссорились и… Это я виновата! — женщина, не в силах больше сдерживать обуревавшие ее чувства, заплакала. — Это я во всем виновата! Не замечала, как ему плохо… И вот, Максимка мой решил, что лучше из дома уйдет!
— Мэм, все будет хорошо! Присядьте и… вот, может быть, воды? — дружелюбно говорил с ней офицер Джерри. — А теперь расскажите по—порядку… Сколько лет вашему сыну? Когда он пропал? Есть версии о том, куда он мог пойти?
Перебивая друг друга временами, супруги рассказали обо всем, что случилось в последнее время между ними и Максимом.
— Вообще то, поскольку он совершеннолетний, мы не может его найти и привести домой. Вы же это понимаете?
— Да все я знаю! — сказал Александр. — Но… Неужели совсем ничего нельзя сделать? Поймите, он бывало обижался, потом приходил… Мы обзвонили всех друзей и знакомых, у кого он мог бы остановиться… Его негде нет! А еще эта плохая компания, мы боимся, как бы с ним чего не случилось...
— И вот еще… записка… — шмыгая носом, Юлия протянула смятый клочок бумаги.
Джерри прочел его, потом еще раз, нахмурился…
— Вероника! — позвал он и через минуту к ним подошла женщина—офицер. — Взгляни на это…
— О чем вы? — спросил Александр.
К ним подошла девушка—офицер. Джерри вкратце рассказал ей, что случилось. И добавил, строго глядя на родителей пропавшего юноши, что, теоретически, они могут его найти, но… Дальше могут только убедиться, что с ним все в порядке. Могут передать ему, что нашли его по просьбе родителей… Но не более!
— Понимаете, ваш сын включил в записку стихотворение и… — Джерри замялся. — Может быть, это тоже какое—то скрытое послание? Вы говорили, что это странный поступок для него…
— Эй, а я знаю этот стишок! — воскликнула Вероника. — Это же из моего детства, ну, когда мне лет четырнадцать было…
— О чем вы? — спросил Александр.
— Вот, хмм… — протянула Вероника. — Точно! Слушайте…
Там, где сердце замрет,
Там, где солнце целует пуму,
Там я обрету покой,
Там я станцую под луной…
Закончив читать, Вероника посмотрела на Александра и Юлию.
— В начале девятнадцатого века был один поэт… Он выпускал стихи подписываясь как «аноним» и в них воспевал местные красоты природы. Ваш сын почему—то привел отрывок из стихотворения, посвященного нашим горам… И он, насколько я знаю, указывает на Утес Пумы.
— А вот это плохо! — Джерри покачал головой.
— То есть, он может быть там?! — ухватилась за проблеск надежды Юлия.
— Мы не можем знать этого наверняка, мэм, — осторожно начал Джерри. — Мы обязательно все выясним! И отправим поисковую группу, но…
— Что?! Да говори же уже! — Александру было тошно от неизвестности и он готов был схватить офицера за ворот форменной рубашки и потрясти как следует, чтобы тот перестал тянуть время и сказал уже все как есть!
— К сожалению, похоже, ваш сын не в городе. Здесь речь идет о труднодоступном и опасном месте… На Утес Пумы вообще запрещены восхождения в это время года — там часто присутствуют обледенения и даже профессиональные туристы… Рискуют получить серьезные травмы. А ваш сын, мэм, сэр… Он ведь не профессионал?
— Нет, — Юлия покачала головой. — Мой Максимка — тихий, обыкновенный домашний мальчик! Он… Он просто не может выжить в горах! Умоляю, спасите его!
— Джерри! Эй, Джерри! — к маленькой компании подлетел еще один коп. — Там в больнице… В общем, один из людей Педро серьезно ранен и кажется, тебе надо это увидеть!
— Неужели этот идиот все—таки решил воспользоваться оружием? — приподнял бровь Джерри.
— Нет… Похоже, случилось кое—что посерьезнее!
— А вы что, не собираетесь искать моего сына?! — Юлия цепко схватила за руку офицера, который было собрался уходить.
— Мэм, Вероника поможет вам заполнить соответствующие бумаги, а также позаботиться о том, чтобы поиски начались как можно скорее. Но я прямо сейчас должен отойти… Я давно надеялся, что у меня будет схватить этого урода Педро и если появился повод — я ни за что его не упущу!
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение — лайк и подписка))