Одна из ключевых стратегем в геополитических играх гласит: минимум вложений – максимум отдачи. Чем выше ранг рефлексии игрока, тем в большей полноте реализуется этот принцип, принцип загребания жара чужими руками. Рассмотрим подробности.
Древнейшие шедевры человеческого инженерного гения, в которых предельно ясно проявлена суть господства человека над природой – это ветряная и водяная мельницы. Тягловый скот, боевая конница, технологии ведения сельского хозяйства – более сложные феномены, хотя и в них можно проследить те же принципы. Еще дальше в дебри усложнений уводят механизмы господства человека над человеческой природой. Поэтому остановимся на ветряной мельнице. Ее конструкция – не что иное, как ловушка для силы ветра. Ветер, чисто природное явление, улавливается и направляется по искусственно созданным каналам таким образом, что начинает выполнять работу для человека. На том же принципе построена работа парового двигателя и двигателя внутреннего сгорания, работа ТЭЦ, ГЭС и АЭС. На сходных принципах строятся также многие психотехники и психотехнологии. Но нас здесь интересует геополитика.
В политике наиболее затратные процессы, несущие максимум рисков для участников, а также колоссальные материальные и репутационные издержки – войны и совершаемые силой оружия государственные перевороты. Их и следует рассмотреть как аналог «природной силы», которую пытается разбудить, уловить, направить в нужное русло и привести к нужному результату геополитический инженер. Операция спецслужб с парой убийств или терактов, разогнанная вокруг них в нужную сторону информационная волна – и вот уже готовы предпосылки для начала вооруженного конфликта. А остающийся невидимкой кукловод пользуется как прямыми результатами событий, так и вброшенными в инфосферу интерпретациями случившегося. Затраты для тех, кто запускает процесс - на десятки и сотни тысяч долларов, а затраты и последствия для тех, кто вовлекается напрямую – на миллиарды.
Другой уровень инженерного рассмотрения подсказывает метафора двигателя и тубмлера, который запускает его работу. Нажатие на кнопку с усилием не больше килограмма – и вот уже рвет с места тысячетонная махина локомотива с прицепленным к нему товарным составом. В технических системах для срабатывания переключателей, реле и контроллеров задействуются силы, близкие к нулю по сравнения с энергиями запускаемых, направляемых и останавливаемых процессов. По сути это и не силы, а управляющие информационные сигналы. Опрокинем метафору на геополитику. Усилиями дипломатии, спецслужб и внешнеполитических ходов геополитический «ветряк» или «мотор» может выстраиваться годами, десятилетиями, а иногда и столетиями. Таящееся в нем социальное напряжение масс, накопленная сила соблазна, ненависти, тщеславия, жажды реванша и мщения, протеста – в любой удобный для инженера момент может разрядиться взрывом. Система находится в состоянии хрупкого баланса. Тетива уже натянута. Курок взведен и ждет своего часа. Достаточно просто повернуть тубмлер. Та же пара убийств или терактов. А то и попросту информационная волна вокруг фейка, постановочного ролика или вброшенного и разогнанного по соцсетям лозунга.
Добавим, что виртуозы геополитических игр способны создавать многоходовые конструкции, когда спровоцированное событие или действие с участием одних сил неминуемо вызывает ответное вынужденное действие других участников. Вспомните забаву: выставляем на малое ребро кости домино так, что падение одной доминошки ведет к падению остальных в заранее заданной последовательности. Так программируются длинные цепи событий и действий с вовлечением все большего количества участников – в том числе и тех геополитических инженеров и игроков, которых обыграли, разыграли и превратили в фигуры многоходовых комбинаций.
И еще один момент. Геополитические системы хрупкого баланса не всегда рукотворны, они могут складываться и стихийно. Главное для геополитического игрока – увидеть возможность и воспользоваться ею, потянув за ключевое звено. К тому же в игре может быть несколько игроков, сравнимых и в ресурсной оснащенности, и в своей виртуозности, в силе геополитического мышления, в способности влиять и просчитывать заранее,. Подобно партии в шахматах, объект их интереса и конкуренции находится в постоянных трансформациях. Подчас неожиданных для всех, кто сел за шахматную доску, сколько бы черных белых, синих, зеленых фигур ни разыгрывалось. Ни один из гроссмейстеров не видит все ходы наперед и не имеет монополии на управление. Ведь чем интересна захватывающая, азартная, всепоглощающая игра? Прежде всего непредсказуемостью. Когда ее ткань, ее сюжет – вырастают из конфликта, из переплетения направленных друг против друга ходов и создают повороты и ситуации, которых никто из игроков не ожидал и не предвидел. Приходится импровизировать в моменте и каждый раз снова и снова просчитывать. И каждый раз снова и снова сталкиваться с непросчитанными сюжетами. Плюс свою лепту в динамичный хаос вмешательство вносят нерукотворные «черные лебеди» в виде стихийных бедствий, техногенных катастроф или спонтанных, никем не спровоцированных массовых волнений.
Шахматисты высшей лиги, сколько бы их ни было, шаманят на общих плацдармах, представляющих собой динамические системы хрупкого баланса. Эта динамика постоянно перемещает точки перспективного воздействия, точки геополитической акупунктуры, по телу плацдарма. По самой природе своей такие игроподобные системы, включая самих гроссмейстеров, неминуемо превосходят по сложности возможность полного просчета со стороны любого игрока. И здесь помимо способности программировать вдолгую и пользоваться готовыми раскладами исторических предшественников, важнейшую роль играет импровизация, находчивость, смекалка, умение увидеть открывшееся вдруг окно возможностей и сделать свой коронный ход. При всей непредсказуемости игры, мера влияния того или иного участника на общий расклад зависит от его интеллектуальной и ресурсной мощи.