Итак, поскольку о продвинутых карточных играх у меня представления нет, в качестве стартовой метафоры можно попробовать шахматы. Геополитические игры чем-то напоминают шахматы, но есть и отличия.
1. Участников игры много: может быть, полтора десятка, а может быть и несколько десятков.
2. В игре можно различить игроков и фигуры. При этом фигуры могут с самого начала сознавать себя фигурами. Например, политические деятели и главы государств, на которых собран неслабый компромат или близкие которых находятся в уязвимом положении, могу подвергаться шантажу и действовать под диктовку шантажистов. Иные же могут сознавать себя игроками, но по факту находятся во внешнем рефлексивном управлении со стороны более изощренных игроков, с более мощным интеллектом и более широким кругозором.
3. Теоретически возможны несколько уровней рефлексивного превосходства: игроки манипулируют фигурами нижележащего уровня, но их собственные действия программируются более продвинутыми игроками.
4. История игрока, в какой-то момент осознавшего себя фигурой – сюжет, достойный Шекспира.
5. Откровенно слабые фигуры тоже могут сознать себя игроками. Даже вышедший на площадь человек протестной толпы полагает, что действует в своих интересах и преследует некую благую и самостоятельно им поставленную цель. Случаи полной бессознанки возможны и описаны в учебниках по психологии толпы; мой однокурсник рассказывал о случае немыслимо иррационального поведения на митингах национал-социалистов в Германии.
6. На поверхности игровых событий действуют государства, но по факту они – не обязательно и не всегда главные игроки и фигуры.
7. Более продвинутые игроки могут выходить на сцену уже после того, как менее искусными уже разыгрывается какая-то партия. А могут из-за кулис, будучи невидимыми, запускать игры между своими фигурами.
8. Игроки могут превращаться в фигуры по мере вступления в игру других игроков. Бывает и наоборот: созданная игроком фигура может выйти из под контроля и затеять собственную игру.
9. Неясно до конца, что является главным призом для игроков: выживание, материальные ресурсы или власть. Возможно, у каждого – свои приоритеты и комбинации, а возможно – все это грани одного и того же.
10. По ходу разворачивания событий, в зависимости от текущего расклада, между игроками происходят постоянные метаморфозы отношений враг-союзник. Похоже на поведение стеклышек в калейдоскопе: при каждом встряхивании пара осколков то далеко, то близко. То примыкают друг к дружке гранями, то утыкаются друг в друга острыми краями. Возможен также союз игроков в одних пунктах и региональных ситуациях – и одновременно противостояние в других ситуациях. Отношения на троих, на пятерых, на десятерых или вообще на всей глобальной конфигурация, вероятно, более сложные и должны описываться какой-то специальной математикой или моделью. У меня пока идей на этот счет нет.
P.S. Я был убежден в том, что наделять такую сущность, как государство, субъектностью, и уподоблять его существу, наделенному сознанием, желаниями и волей – метафора слишком грубая и во многих случаях нерабочая. Теперь понимаю, что если говорить о внешней политике, то метафора вполне рабочая. Психология такого антропоморфного существа специфична, но она и некоторым людям присуща.