Единственное, что хотел Роман, так это поскорее проводить людей и остаться одному со своими мыслями, воспоминаниями, болью. Устал от соболезнований, устал от лжи и лицемерия. На похороны жены пришли даже те, кто её не знал, и вот, видя тупые выражения лиц , хотелось крикнуть: «Представления окончены, можете снять маски и с чистой совестью расходиться по домам» Роме хотелось поскорее обнять подушку, на которой спала его жена, и, уловив запах её волос, уткнуться лицом в неё, уйти в забытье.Ему хотелось закрыть двери, выключить свет и в тишине послушать её тихое дыхание. Он прекрасно понимал, что её нет, но она рядом. Он понимал, что её не видит, но всем нутром чувствовал, как её прозрачное облако обвалакивает его тело, и сердце от этих обьятий стучало в учащенном ритме. Чувствовал, как ее нежные руки проводят по его волосам, и её голова ложится на его плечо, губы нежным голосом шепчут его сердечку успокоиться. Роман смотрел на поминальный, богато собранный стол и видел, как уплетают блюда с аппетитом, словно отмечают обыкновенное торжество. Иногда говорили, делая артистически скорбное выражение лица, что все там будем, вечно никто не живет, и так далее. Роману хотелось крикнуть, что она обязана была жить вечно, что она не должна была его оставлять, что он не успел сказать ей те слова, которые она ждала. Роману хотелось перевернуть все столы, крушить все, выгнать всех и остаться с любимой женой вдвоём. Но понимая, что этого делать нельзя, налив себе в большой стакан для сока коньяка, выпив залпом, и под понимающие взгляды друзей, он пошел в спальню. Он не хотел спать, он хотел побыть рядом с женой и насладиться запахом её тела, нежными прикосновениями рук, тихим голосом. Роман лежал и все это чувствовал, но слова не мог проронить. Коньяк сковал руки, язык, он просто лежал и наслаждался присутствием жены. Роман боялся её спугнуть Язык не мог проронить ни слова, а вот сердце вырывалось наружу и требовало, чтобы она, единственная, любимая, ненаглядная, его успокаивала. Роман бы так лежал вечно, чувствуя её присутствие, он боялся уснуть. Зная, что Надя всегда берегла его сон, всегда тихо уходила на цыпочках, оставляла одного, Роман с силой оказывал сопротивление векам, но в конце концов веки победили и Роман заснул крепким сном. Проснулся от грохота в другой комнате. «Ох эта непоседа, моя любимка опять посуду разбила, опять к счастью». Но, открыв глаза, вспомнил вчерашний день, страх, ужас, бессилие сковали все тело. Как будто в панцирь заточили его, и не было никакой возможности освободиться. Только голос вырвался наружу, и то не голос, а вопли, вой и дикие стоны. Словно заблудившейся раненый зверь, обреченный на погибель, собрав последние силы , выбросил своим воем всю боль и свой страх. Сколько лежал Роман, сколько он выл, никто не знает. Обессиливший, выжатый как лимон, медленно встал и, ничего не видя перед собой, вышел из дома к направлению кладбища. Свежий воздух, мелкий хлестающий дождик по лицу остудили Романа, и даже помогли прийти в себя. Не было видно холмика. Цветы, кругом живые цветы, венки и большое фото атаковали могилу, и Роману захотелось все это убрать, прилечь на бугорок. Ему казалось, что она так лучше услышит стук его сердца. Незаметно к могиле подошла старушка и поздоровалась. Роман никого не хотел видеть, но посмотрев на женщину, проглотил ком в горле, и на приветствие тихо ответил. На лице старушки он прочитал спокойствие, умиротворенность. -Сынок,не стесняйся плакать, не стесняйся выразить свою боль. Не надевай на лицо маску, будь всегда самим собой. Я тоже в молодости схоронила мужа, знаю, что это такое. Но запомни, что когда плохо нам, плохо им. Она умерла, но она рядом. А есть живые, которые рядом, но как будто они умерли. Время конечно плохой лекарь, я ведь по сей день хожу на кладбище. А уж сколько лет то прошло после гибели мужа, и не помню. Но время ставит на свои места, время затягивает раны, которые будут поднывать всю жизнь, но первоначальную боль убивает. Время и бог. Больше тебе никто не поможет. Ты не знаешь, что будет завтра. Не думай, что она оттуда молча наблюдает за тобой. Она будет вымаливать у бога для тебя счастливую жизнь, а ты должен здесь у бога просить простить её грехи, и там для неё царствие небесное. Ты молодой, наверное и в бога не веришь, у самой сын на все мои слова о боге ухмыляется и рукой машет. Но горе открывает глаза на многие вещи, а в первую очередь ведёт к богу. Мы ведь только при горе просим у бога силы, прощения, помощи. А когда нам хорошо, то мы считаем, что мы счастье сами заработали без божьей помощи. Но я вот, что скажу. Вспоминать, любить жену ты обязан, но нарушать её спокойствие постоянными воплями, слезами - нет, как бы ты её при жизни жалел бы, так и...,- не могла даже подобрать нужное слово. Роман все понимал, но не хотел верить, что её больше нет рядом. Он смотрел удивленными глазами на могилу и повернув голову к бабушке прошептал: - И это все здесь? Всю жизнь, все радости, все воспоминания, все мечты, все счастье, взять и закопать вот здесь? Роман двумя руками обхватил могилу и зарыдал. Когда очнулся, рядом с ним бабушки не было. Придя домой, самопроизвольно подошёл к маленькой иконе и начал молиться. Конечно молитв не знал, да и у них с женой не было красного угла. Была маленькая иконка, у которой жена молилась, просила у бога ребеночка. Вот к этому образу и припадал Роман за день несколько раз. Не ел, не пил спиртного, просто бродил из угла в угол. На работу не ходил, так как без него хорошо справлялись его компаньоны. Роман превратился в беззащитного ребёнка, постоянно с заплаканными глазами, с болезненным выражением лица, и главное, чем больше он понимал, тем сам себе становился более непонятным. Со стороны Роман напоминал тень, скользящую бесшумно по всем комнатам, по всем вещам, к которым прикосалась Наденька. Иногда эта тень разговаривала, могла улыбнуться искаженным от боли лицом. Иногда приходили друзья, но плохо у них получалось успокаивать Романа и они быстро уходили. В таком смятении прошло сорок дней. Однажды Роману приснилась Наденька. С букетом цветов, с распущенными волосами она бежала по лугу и смеялась. Роман не мог ее догнать, ноги не слушались, при попытке побежать подкашивались. Уж как он хотел её обнять. . И вдруг вместо цветов она поднесла к нему девчонку, маленькую, красивенькую, словно облако невесомое оказалось в руках Романа. Он проснулся с очущением тепла от этого ребёнка. Прошло полгода, Роман кроме дома и работы никого не замечал. Также молился, также посещал могилу, также и все также. От своего коллеги узнал, что умерла работница от лейкоза, муж у которой спился, оставил её с маленьким ребёнком. Роман был внимателен к своим работникам и по долгу и по совести не скупился деньгами. На этот раз решил оказать большую помощь этой семье, хотел сам пособолезновать родным. Его просто тянуло поддержать незнакомых людей.. Какое же было его удивление, когда он увидел рядом с гробом умершей совсем молоденькой женщины ту бабушку, которая подошла к нему на кладбище. Это оказалась её внучка.Нельзя описать ту боль, тот страх, те переживания. Роман готов был убежать, себя укусить, чтобы убедиться, что это всего лишь сон. Но увы, ничего не видя перед собой, медленно пошёл к выходу. От безумия открыл дверь в небольшую комнату. Роман увидел детскую кроватку и в ней маленькую девочку, спокойно сидевшую с куклой в руках. Увидя его, она встала, заулыбалась и протянула к нему ручки. Роман взял её на руки, прижал к груди крепко и ласково прошептал: -Ну здравствуй, моя доченька,моё облачко,моя звездочка, здравствуй моя новая жизнь с именем Надежда.
Наталья Артамонова
копирование запрещено
