(Маленькая подсказка для читателей: фото много и есть неплохие. Не пожалейте времени - посмотрите их на полном экране.)
До "4-х танкистов и собаки" мы не дотянули. Четвертый "танкист" в самый последний момент слинял. Остались "Трое в лодке, не считая собаки" любимого мною Дж.К.Джерома. Правда и здесь небольшой косячок: собачка не совсем одна, она беремчатая. И оправдывает свое гордое имя - Микендра. (Для тех, кто не знает - это древнегреческая богиня, покровительница автослесарей). Никто не виноват, что она беременеет от первого непорочного поцелуя своих многочисленных поклонников. Это не наследственность. Это - благоприобретенное от своего хозяина и достигается длительным и строгим воспитанием. "Яблоко от яблони..." и т.п.
Осталось еще три члена экипажа: Мишка (это для меня он Мишка, потому как знаю его 300 лет. А для остальных Михаил Георгиевич).
Он же сокольничий, т.е. собачий ... или псарь? Не помню, как назывались предводители собак. Ну, вы меня поняли. Он же наш Дерсу Узала, Наставник, Проводник, Хакер и Сталкер. Всё в одном флаконе. Кто его знает лично - сразу узнает и согласится со мною. Пускай будет - Вожак стаи! Остальным придется поверить мне на слово.
Мишка с Микендрой (она же Микиша и просто Мики) на пиратском кливере с гордым названием "Сузуки Эскудо" (между прочим дизельных! кровей), возглавили наш небольшой караван, который замыкали на моем крейсере мы с Ватсоном. Ватсон - это не родственник героя Конана Дойла. Наш Вадик Ватсон - это гуру рыбалки и автослесарь 80 уровня. Или наоборот, кому как больше нравится. Вы будете смеяться, но к этим двум высоким званиям, в буквальном смысле слова, приложил свою натруженную руку всё тот же Мишка. Он разглядел в сопливом пацане, пришедшем к нему в лабораторию картинга в Клуб Юных Техников (знаменитый КЮТ, созданный академиком Лаврентьевым), будущего плешивого покорителя Алтая и его окрестностей. Вадик с завязанными глазами, на ощупь, может отличить второй цилиндр "Camry" от третьего "Suzuki", выпить за один присест 4 (четыре!) банки сгущенного молока и порвать все сухожилия на руках, показывая, каких тайменей он ловил вот на эту вот блесну.
Для какой-то там собаки 1000 вёрст - это не крюк. Вот и у нас получились всё те же 1000 верст в один конец. Чуйский тракт.
Семинский перевал нас встретил ранним снегом, брильянтовой изморозью на кедрах и тонким слоем льда на асфальте. На Чике-Тамане (такое лиричное название следующего перевала) уже не было ни льда, ни снега. Зато сразу за ним началась Сказка с простым русским названием - Бабье лето. Не на то озеро ездил Петр Ильич Чайковский...
А то был бы у нас вместо принца шаман и лебеди с раскосыми глазами. Но, с названием Петр Ильич, я уверен, не промахнулся бы: Золотая Осень. Да и Вивальди с "Временами года" - бесспорно гениально, но в его Осени чуть-чуть не хватает Алтайского золота...
Чтобы быть справедливым, необходимо заметить, что самый пик Золотой осень впереди. Лиственница только начинает желтеть и золотиться. Внизу, по логам и у рек. А по верхам хитрый ночной мороз уже залез ей под... ну, скажем ветви. И зазолотилась она, красавица. На фоне дремучих, темно-зеленых кедров это как вспышки меди полкового оркестра в городском саду. (Во, загнул!). Красиво, одним словом. Дорога петляет вверх, где парят над лесами и долами снежники перевалов и хребтов. После асфальта появляется щебенка, дорога становится пыльнее и уже. Немногочисленные незатейливые дорожные знаки "Опасный поворот" используются местным населением по прямому назначению - для пристрелки оружия. Просто потому, что все не опасные повороты остались позади.
С начала 80-х я уже раз двадцать с лишним проезжал перевал Кату-Ярык. Первый раз это было в марте, под перевалом не было бригады дорожников с мощной техникой и все осыпи и камни в марте приходилось разгребать самим. Как-то так получалось, что самые большие и тяжелые норовили упасть поближе к стене. Ни ломами, ни бампером их не удавалось сдвинуть. Поэтому обкладывали более мелкими и переползали по ним со скоростью гусеницы. При этом машинка наклонялась очень сильно наружу, т.е. в сторону пропасти. Адреналин пёр в самых неожиданных местах...
У меня есть старинный товарищ Серега, которого мы с большим трудом уговорили спуститься с Кату-Ярыка в качестве пассажира с закрытыми глазами уже в нонешнем веке, когда перевал бригада дорожных рабочих "вылизывает" регулярно и тщательнО. Смеяться - грех. Серега - отважный мужик. Но, не любит высоту. Я же отношусь к ней спокойно, но с уважением. Потому не злоупотребляю осторожностью и включил пониженную передачу на весьма приличном подъеме. Надо признаться, что мой крузер на трассе... так себе, пенсионер с одышкой и рыхлыми коленями. И всякая шпана норовит его обидеть/обогнать. Зато в перевале, крутом, сыпучем и злом, да на пониженной, крузак даёт жару всем. Недостаток конечно есть. И очень большой - длинный капот. Из-за него на подъеме не видно дороги. Зато лежишь в кресле аки космонавт в ракете перед стартом, задрав ноги и очами к солнцу. Такое длинное предисловие к тому, что Ватсон меня успокоил: это первая полка, основной подъем и веселуха впереди. Вот тут я и вспомнил моего Серегу.
Кату-Ярык чем хорош? Тем, что с каждой полки просматривается следующая (а всего их там 7). И ты можешь подождать в повороте встречную машину и даже есть места, где можно спокойно разойтись посередине полки. Наш перевал был предательски узок и часто поворачивал за поворот, где мы не знали, что и кто нас ждёт.
Немножко про автомобиль: первая передача дёрганая и жёсткая. Второй уже не хватает. Истина, как любил говорить дедушка Соломон, посередине. И он таки был прав! Третья пониженная - это как раз где-то посередине. Я бы сказал - очень эластичная передача. Вот на ней мы и начали карабкаться вверх.
Когда рулишь - занят делом и не до сантиментов. Поэтому в мозгу пульсировала только одна мысль: а как же я по такому подъёму буду потом назад спускаться?! Вы будете смеяться, но на спуске было всё наоборот. Как же я по такому спуску буду потом подниматься? А спуск был "веселее". И Кату-Ярык казался детским утренником.
А за перевалом была долина. Волшебная долина с хрустально-чистой рекой, растерзавшей и разорвавшей два склона, облизавшей камни до зеркального блеска, вырвавшейся из стремнины ущелья на простор и разлившись устало перед расступившимися берегами.
Мы крались в эти гребеня за двумя рыбками: хариусом и тайменем. Если посчитать затраты нервов, денег, запчастей, времени - то рыбка эта выходила даже не золотой, а брильянтовой. Всё с лихвой компенсировало ожидание биения в руках спиннинга, когда сердце обмирает и начинаешь уговаривать себя бешено бьющуюся на другом конце шнура, рыбку - "Тихо, тихо, тихо..."
А вечером, когда холод стекает с гор и пытается нас расстроить, мы подвешиваем над костром старый, закопчённый чайник, в заварку добавляем чабрец и лист смородины. Надо надеть зимний бушлат, накинуть капюшон, взять в замерзшие пальцы обжигающую кружку и уткнуться в нее носом. Сквозь пар от кружки всполохи огня в костре гипнотизируют и завораживают. Усталость наваливается всей тысячей километров, но заползать в палатку не хочется. Надо дождаться темноты и ночного представления стрептиза звезд.
Чем дольше ты находишься рядом с рекой, тем меньше замечаешь ее шум. И скучаешь длинными зимними вечерами, листая эти фотографии, по рокоту реки, ее запахам, непередаваемому вкусу живой воды... Чувствуешь, что не только вода, но и ты сам, становишься живым.
Смотрите, ребятки. Смотрите внимательнее. Я буду счастлив, если после прочтения этого топика, хотя бы один из вас сподобится на путешествие в этот замечательный край. Ойкумена отдыхает!
Из-за отсутствия пыли в воздухе, прозрачность его просто зашкаливает. До белков километров 50, а то и более. Я не мерил.
Пусть бросит в меня камень тот, кто скажет, что это не золото!
В этих местах живут аргали и снежные барсы.
Иноземляне тоже решили полюбоваться земными красотами. И чтобы не сильно пугать аборигенов, задрапировали свой корабль вот такой вот хреновиной.
Потом всполошились, что засветились и устроили вот такое вот представление. Солнышко село у нас за спиной.
Цивилизация у Владимира Ивановича. Можно спать не в палатке и на кровати!
Нет, ребяты. Это не фотошоп. Это улаганское озеро. Одно из многих.
Буду весьма признателен за отклики. Потому как разбередил себе память, как кочергой уголья и показал самое сокровенное.