Сашка пришёл в себя, потрогал лицо, шею. По центру груди протянулось белое и широкое. Ба, да это бинт. Огляделся. Всё белое, больничное. Что он делает здесь?
Тело покалывало, как бывало после того, когда отлежишь руку.
- Что, браток, отходит? – сосед повернул голову и с трудом улыбнулся.
- Кто отходит? – испугался Сашка.
- Наркоз, говорю, отходит, - морщины на лице чужого человека собрались гармошкой. Улыбался. Радовался чужой радости.
- Ещё бы знать, что я здесь делаю.
- Главное, голова в порядке, говоришь, видишь, слышишь, - успокоили с другого лежака реанимации.
Но оказалось, что нет, голова не самое главное. Со временем вспомнил Сашка свою нерадостную историю.
Взвод подняли ночью по тревоге. Это не было необычным там, где Сашка находился уже три месяца. Солдаты сели на боковые скамейки крытого грузовика, автоматы им приказали держать со снятым предохранителем. Видимо, далеко ехать не предполагали. Как известно, мы предполагаем, а Бог располагает. Несмотря на грохот снарядов, шлёпанье грязи под колёсами молодой здоровый сон сморил новобранцев, не привыкших к тяготам военной жизни. Один из солдат начал клониться вперёд и автоматически нажал спусковой крючок. Пуля влетела в живот солдата напротив. Им оказался Сашка.
Как его доставили в госпиталь, он не помнил. Наскоро сделали операцию. Едва солдат смог сам вставать и ходить, его живенько списали и отправили домой. Но перед этим серьёзно поговорили, наказали молчать про всё, что видел и делал. А заодно, напев про Родину, героизм и тому подобное, забыть про то, что с ним случилось.
Сашка и рад бы забыть, да не получалось. Боли мучали нешуточные. Врачам врал напропалую про свой простреленный и еле заштопанный желудок.
Иногда боли уходили, давая передышку. И тогда молодой парень, конечно, думал о девушках. Верил он, что найдёт верную подругу, которая не сбежит, узнав, что он комиссованный, а значит ущербный, больной, не посмеётся ехидно, как сделала соседка, знакомая с детского сада. Но, видимо, сказки не превращаются в реальность.
- Малыш, ведёрко забыла, - Сашка сидел на кромке песочницы, где играла девочка лет пяти.
- Я его специально там поставила. Вот налеплю куличиков, тогда разолью чай по стаканчикам, - девчонка не лезла за словом в карман.
Так они разговорились и несколько потеряли счёт времени. Из-за угла вывернула молодая женщина с двумя сумками и строго сказала: «Маша, домой». На тягучее «ну, мам, ещё немного-о-о» не среагировала.
- Вы не волнуйтесь, - успокоил Сашка мамочку, - мы подружились с Машей, она – прелестная девочка.
- Мам, давай и ты познакомишься с ним, - заулыбалась девочка. – Он – хороший, тебе понравится.
- Я помогу, - Сашка взял сумки.
Вера, так звали маму Маши, передёрнула плечами, но промолчала: сумки и правда оттягивали руки.
С тех пор Сашка воспрял духом. Вера жила без мужа, с дочкой. Работала медсестрой в поликлинике. Так трудно пришлось женщине одной все эти годы, что она приняла предложение Сашки стать его женой, хоть и была старше.
Наверно, потому что Вера сама узнала трудности, огорчения, предательство, она приняла спокойно и Сашкину болезнь, о которой он рассказал без утайки, и разницу в возрасте. А помучаться им пришлось почти год. Наконец, Вера не выдержала, собрала все бумаги и отвезла мужа в Москву, где его прооперировали, как надо и как положено лечить солдата, пострадавшего на войне.
И пришло в их семью настоящее счастье, когда оба здоровы, работают, любят друг друга и мечтают о детях.
А не случись в Сашкиной жизни войны, кто знает, как сложилась бы судьба.
