Русская культура космична, она естественным образом объединяет в себе всё лучшее, что есть на Земле. Все русские должны, наконец, признаться себе, что быть русским — это круто. Все мы — наследники великого прошлого, и нас ждет великое будущее. Не потому, что мы чем-то лучше других, но потому что таково наше космическое предназначение, причём не только на этой Земле, но и во всей вселенной. Мы никому не хотим и не делаем зла, мы стоим на страже мира, и потому даже в неравной схватке мы победим.
Русский вклад в мировую культуру
Русские сделали свой мощнейший вклад в мировую культуру.
Такие величайшие представители русской культуры, как Достоевский и Толстой, Пушкин и Тургенев, Гоголь и Чехов, Набоков и Булгаков внесли неоспоримый глубочайший вклад в сокровищницу мировой литературы, это признано всеми, данный факт бессмысленно оспаривать.
Великолепна русская живопись. Начиная от величайших иконописцев Андрея Рублева и Дионисия и вплоть до наших дней русский мир рождает гениев и талантов. Айвазовский, Серов, Паленов, Брюллов, Врубель, Крамской, Саврасов, Шишкин, Суриков, Куинджи, Малевич, Шагал, Филонов, Кандинский, Дейнека, Петров-Водкин — работы этих и многих других авторов не раз побывали на выставках в самых прославленных музеях мира. Тут нам безусловно есть, чем гордиться.
Русская музыка также хорошо известна и признана во всем мире. Чайковский, Глинка, Мусоргский, Рахманинов, Шостакович, Прокофьев, Рихтер и Ростропович, Скрябин и Стравинский, Лемешев и Шаляпин. Эти имена вызывают за рубежом устойчивую ассоциацию именно с Россией. И этот факт “отменить” невозможно.
Весь мир знает Блаватскую и Рериха, и не случайно — эти люди заложили основы духовности нового века (”new age”). Мало кто сегодня ассоциирует их именно с русской культурой — они настолько фундаментальны, что уже навсегда сделались достоянием культуры мировой. И тем не менее они русские.
Во всех сферах человеческой жизни русские оставили свой неизгладимый культурный след. Русские святые, полководцы, первооткрыватели, исследователи, учёные прославили человечество.
Гагарин русский!
И тут мы слышим голос скептика, который вещает: но ведь и другие нации сделали свой немалый вклад. Чего стоят, например, итальянская опера, голландская живопись, театральный триумф Шекспира, немецкая философия, французская поэзия, и прочая, прочая. С какой же стати именно русская культура — величайшая?
На это следует заметить вот что.
Древние русские письменные источники
Прежде всего, напомним, что русская культура имеет тысячелетние корни. Многое нам неизвестно, многих фактов мы просто не знаем и уже, вероятно, никогда не узнаем. Ибо множество первоисточников утрачено: утеряно, украдено, уничтожено.
Летописи и сказания, дошедшие до нас в рукописных памятниках убедительно доказывают, что уже в первом тысячелетии нашей эры на нашей земле жили сильные, умные, образованные, грамотные люди.
Берестяные грамоты использовались обыкновенными людьми для бытовых нужд. Это как минимум говорит о том, что люди тогдашнего времени умели читать и писать по-русски, а также и считать.
Вот пример послания заимодавца Жировита своему заемщику Стояну (взято тут).
Скептик скажет, мол, подумаешь, немало есть древних культур. Египет, Вавилон, Индия, Римская империя, Византия… Вспомним хотя бы Платона с Аристотелем, Александрийскую библиотеку. А Бухара и Самарканд? А в Китае вообще есть рукописи, которым по несколько тысяч лет. На этом фоне русская культура сравнительно молода, уж чем-чем, но древностью ей похвастать едва ли удастся. Во всяком случае, подтвердить эту древность фактами.
Важно понимать следующее.
Мировое наследие в русской культуре
Русская культура впитала в себя всё мировое наследие. Она сделало его — это наследие — частью себя самой.
На русский язык переведены миллионы книг со всех языков мира, в том числе — и это особенно важно — литературные памятники.
Цезарь и Цицерон, Махабхарата и Рамаяна, Одисея и Иллиада, Кодзики и Фудоки, Шахнаме и Фирдоуси, Плутарх и Иосиф Флавий, Дао Дэ Цзин и И Цзин, Фома Аквинский и Николай Кузанский, Гильгамеш и Пополь Вух, Овидий и Апулей, Дэфо и Сервантес, Ибн Сина и Парацельс, Данте Алигьери и Франсуа Рабле, Новалис и Джон Ди, Песни о Роланде и Нибелунгах, Николай Коперник и Галилео Галилей, Тибетская и Египетская “книги мёртвых”, Евангелие и Коран…
Все эти и ещё миллионы других книг мы с вами хорошо знаем и читали благодаря труду сотен тысяч переводчиков, которые кропотливо вписали в канву русской культуры это бесценное наследие древних и современных цивилизаций. Их культура сделалась частью нашей русской культуры, расширила горизонт, открыла новую духовную перспективу.
Философская мысль, художественные образы, сюжеты сказок, эпосов, новелл, романов всего мира — все это является неотъемлемой частью русской культуры. Всё это мировое наследие обогащает русскую культуру.
Хорошо, снова скажет скептик, но ведь и другие культуры впитали в себя весь этот мировой опыт. Всё то же самое, если не более того, переведено и на английский, и на немецкий, и на французский, и на испанский и на многие другие языки. Не следует ли отсюда, что все мировые культуры как минимум равновелики, ибо все они соединяют в себе все мировое наследие?
А вот и нет. И вот почему.
Самобытность русской культуры
Все дело в том, что русская культура во всём её многообразии и самобытности практически не известна за пределами нашей русской культурной среды. А не известна она, потому что непонятна. Мало кто понимает, как и с какого боку к ней подойти.
Есть вещи принципиально недоступные западному сознанию: Антоний и Феодосий Печерские, Сергий Радонежский и Александр Невский, Иосиф Волоцкий и Нил Сорский, Митрофан Воронежский и Серафим Саровский, Филарет (Дроздов) и Иоанн Кронштадтский, Матрона Московская и Ксения Петербургская. Этого для них как бы и вовсе не существует.
Практически никто на Западе не понимает и более простых вещей. Например, значения и масштаба русских философов Николая Федорова и Владимира Соловьева, оказавших мощнейшее влияние на весь русский культурный код XIX и последующих столетий: эти имена там известны разве только узким специалистам. Что уж говорить о Чаадаеве и Хомякове, Лопухине и Новикове, Белинском и Добролюбове, Ильине и Розанове, Карсавине и Бердяеве, Флоренском и Трубецком. Хотя многие из этих философов прожили значительную часть своей жизни на Западе, кому они там нужны?
Даже имена Грибоедова и Фонвизина, Лермонтова и Некрасова, Вяземского и Карамзина, Островского и Гончарова, Мельникова-Печерского и Салтыкова-Щедрина, Бажова и Лескова, Есенина и Блока, Цветаевой и Ахматовой, Шмелёва и Грина, Чернышевского и Горького, Хармса и Успенского, а также сотен и сотен других русских писателей, поэтов, исследователей, собирателей древностей, эссеистов, драматургов, песенников и прочих представителей творческих профессий на Западе, как, впрочем, и на Востоке мало кому известны. Не знают ни имён авторов, ни названий их произведений, не говоря уж о сюжетах.
Так или иначе, они просто не в состоянии понять и оценить, например, тонкость и глубину исполнения Анны Герман и Александра Вертинского, едкий сарказм и меткие метафоры Галича и Высоцкого, песни Пахмутовой на стихи Добронравова, задушевность Таривердиева, томную напевность Окуджавы, а также песни в исполнении Петра Лещенко, Иосифа Кобзона, Муслима Магомаева, Вадима Козина, Изабеллы Юрьевой, Сенчиной, Зыкиной, Толкуновой, Лещенко, Барыкина, Антонова и прочих, коих тысячи, и которых мы-то все любим. (Чего стоит один только “Маленький плот” Юрия Лозы).
И дело не в языковом барьере. Хотя и тут мы их “сделали”: мы говорим на всех их языках, а у них редко кто может пару слов связать по-русски.
И здесь мы снова слышим отрезвляющий глас скептика, который утверждает, что ведь, например, и в Англии и Германии, и в Италии и Франции, и в Мексике и Японии, а особливо — в Китае найдутся такие уникальные особенности и преимущества, о которых мало кто знает в мире, но которые служат столпами местного культурного кода.
Это, конечно, так, но и не так. Дело тут вот в чём.
Неравный обмен
Русская культура впитала в себя все лучшее (впрочем, и не только лучшее), что есть в культуре мировой, потому что мы занимались этим целенаправленно. Мы искали, мы ищем. Нам это нужно. Потому что русский человек — пытлив. Нам интересно, а как у них? Что они думают, как они делают, чем живут…
А им — не интересно. Особенно им не интересны русские люди со своей русской культурой. Наши бескрайние просторы — да, это их привлекает, потому что тут есть, чем поживиться. Но какие-то там наши духовные ценности — нет, увольте, зачем это?
Мы перевели на русский язык все голливудские фильмы. Мы усвоили практически всё, что есть в мировом кинематографе, включая и бразильские сериалы. А что из русского кинематографа известно на Западе? Почему они не смотрят нашего “Шерлока Холмса” — (ведь это же их же Конан Дойль)? За исполнение этой роли в 2005 году Василий Ливанов стал почётным членом ордена Британской Империи — а кто об этом знает там, у них?
“Броненосец Потёмкин” Эйзенштейна, “Летят журавли” Калатозова, “Война и мир” Бондарчука, несколько лент Тарковского. И из недавнего — “Чебурашка”. Вот, пожалуй, и всё, что им известно о русском кинематографе. Получается, тут снова баланс в нашу пользу. И так везде.
В рок-музыке, например. Мы знаем их всё, а что знают они из нашего?
На концерте на стадионе “Лужники” в Москве в 2019 году группа “Металлика” исполнила песню группы “Кино” “Группа Крови”. Было круто. Зал ревел. Судите сами.
Но как вы думаете, зачем им это надо? Конечно, таким образом они пытаются “сойти за своих”, выстроить доверительные отношения. Не потому ли, что они и сами понимают — и признают — что тут мы с ними как минимум наравне?
Абба, Бони Эм, Джо Дассэн, Тото Кутуньо, Адриано Челентано, Арабески, Ирапшн, Чингис Хан… Даже во времена строгой цензуры совдепа мы слушали — и любили — эту музыку. Потому что это хорошая музыка. Она была у нас гиперпопулярна. И она стала русской музыкой. А что из нашего слушали они? Вопрос риторический…
И так во всём.
Мы смотрим их фильмы и слушаем их музыку, читаем их книги, играем в их игры, ездим на их машинах, говорим на их языках… И при этом а) мы не становимся ими, б) они нас все равно не принимают, в) мы культурно обогащаемся за их счёт, а они — нет. Максимум, до чего доходит с их стороны, это распил наших активов, эксплуатация наших ресурсов. Но и тут всё им выходит боком. Чуть что — и отобрали. Потому что вкусно. И точка.
Как показывает многовековая практика, иноземцы ни за что не готовы по достоинству оценить русскую культуру. Вероятно тут дело не только в том, что они не хотят пускать нас на их и без того перенасыщенный культурный рынок. Дело в другом.
Им не хватает каких-то душевных струн, что ли. Может быть, у них просто мёртвые души?
У русских определённо есть то, чего нет у них. Это практически невозможно объяснить, но все это понимают, и мы, и они. При этом мы от этого испытываем чувство национального превосходства переходящее в лёгкий и ненавязчивый русский шовинизм, а их это пугает и раздражает, ибо им нечего противопоставить. В культурном плане они перед нами беззащитны. И в этом кроется причина их оголтелой русофобии.
Они хотят нас победить, и не получается. Хотят нас уничтожить, и гибнут сами. Теперь вот сцепили лбами русских с русскими, чтобы мы сами поубивали друг друга.
Знаете чем это закончится?
Мы-то между собой разберёмся. Не первый раз уже дерёмся. Есть ведь у нас и Борис и Глеб, и Царь Николай убиенный со всею семьёю, и много и много еще страстотерпцев, от своих ли, от чужих претерпевших. Но так ведь есть и Дмитрий Донской, и Илья Муромец, и Ослябя с Пересветом, и Фёдор Ушаков, и Александр Суворов, и многие ещё святые и победители войн и усобиц.
Мы не просто догадываемся, мы твёрдо знаем, что с нами Бог. Потому что так устроен мир. Россия — это не просто государство на планете, это космическая реальность. Она воплощена здесь с определёнными целями: мир, справедливость, добро.
PS. Никого не хочу обидеть. Знаю иностранных граждан, которые проникаются русской культурой, встраиваются в наш культурный код и, можно даже сказать, становятся русскими. И таких много, а будет ещё больше. Мой совет всем иностранцам: учите русский язык!
—
Тимофей Решетов