Много лет назад, после расформирования нашей воинской части попала моя семья в город Калач-на Дону и началась наша гражданская жизнь.
В нашем подъезде, рядом, жила семья из пяти человек.
Глава ее Иван Петрович трудился электросварщиком, а его супруга воспитывала троих детей.
Через пару месяцев после нашего вселения произошло событие, которое потрясло и меня, и всю мою семью.
В один из поздних зимних вечеров я возвращался с работы и, открыв дверь общей прихожей, услышал женский плач, крики детей, матерную брань. Это был Иван Петрович.
Слышно было, как Анна Петровна сквозь слезы умоляла мужа: "Ванечка, прости, прости, родненький".
Захлебываясь плачем, кричали дети: "Папа, не надо, не бей маму".
Я рывком открыл дверь в соседнюю квартиру и застыл от ужаса: женщина лежала на полу, а муж избивал ее ногами, отшвыривая от себя цеплявшихся за него детей.
"Иван Петрович,-закричал я, - остановись! Что ты делаешь, опомнись!" - и еле оттащил его от Анны.
Он как-то сразу обмяк, сел на стул и сказал: "Все, Леня, иди домой, а я пошел спать"- и, как будто ничего не случилось, завалился на кровать. Дети помогли подняться с пола избитой матери.
С тяжелым сердцем пошел я домой и увидел у открытой двери свою жену Полину, сына и дочь.
Все трое были бледные, испуганные.
А Полина мне сказала, что Анна не раз ее предупреждала о том, что в их ссоры вмешиваться не надо, а то, мол, муж ее точно убьет и дети останутся сиротами.
Только потом я узнал, каковы были причины скандалов в соседской семье.
...Анне шел двадцать первый год, когда она встретилась с молодым лейтенантом на сочинском пляже. Был август сорокового года...
Анна и Олег приглянулись друг другу и через пару дней с согласия родителей отпраздновали свадьбу.
Любовь с первого взгляда...
На следующий день поезд увез молодую пару в Москву.
Молодой семейной паре командование выделило комнату в семейном офицерском общежитии.
Анна устроилась на работу.
И потекла пока еще мирная жизнь.
В июне сорок первого года лейтенант Олег Сафонов попрощался с женой и отправился на фронт в составе артиллерийской бригады.
Прошло более трех лет, в течение которых он дважды лежал в госпиталях с тяжелыми ранениями и контузиями.
И каждый раз писал письма Анне, рассказывая небылицы о службе, которая проходит для него "легко и, главное, безопасно для жизни".
Но обратного адреса не указывал, делая в конце письма приписку : "Жди следующего письма и надейся на встречу".
И вот он в Москве.
Но прямо с вокзала его повезли в Кремль.
К Анне он пришел только поздним вечером.
Для нее это было так неожиданно, что она, открыв дверь, стояла несколько мгновений молча, прижимая руки к сердцу.
...Три дня, отпущенные награжденным, пролетели быстро, как одно мгновение, особенно для Анны.
Это была первая за время войны встреча и последняя.
В мае сорок пятого, когда замолкли орудия, вражеская пуля ударила Олега в висок.
Подполковника Олега Сафонова подхватили верные руки бойцов, которых он уже не видел...
И не знал, что Анна родила ему доченьку Ирочку, назвав ее так по просьбе Олега в честь его матери, замученной фашистами за участие в подполье.
Однако 20 мая, когда она уже вышла из роддома, ее ждал у двери комнаты офицерского общежития бравый капитан в форме артиллериста.
Увидев Анну с драгоценной для нее ношей, он представился: "Капитан Билык Иван Петрович. Я служил с вашим мужем. Мы были друзьями..."
Он не окончил фразу, видя, как у нее подламываются колени и она, прижимая дитя к груди, падает.
Он бросился к ней, подхватил и бережно посадил на скамью.
Впоследствии он стал вторым мужем Анны.
...После того кошмарного для нашей семьи вечера прошло два дня. Иван Петрович работал в дневную смену, а мне предстояло идти в ночь.
После завтрака я намеревался встретиться с Анной, но она сама пришла к нам и с порога заговорила, обращаясь ко мне: "Леня, я тебя прошу, никогда не вступайся за меня, если такое случится снова. Мне будет только хуже.
Как только ты ушел, а дети заснули, он потребовал, чтобы я встала в угол и выставила перед собой руки ладонями вверх.
Это старая практика: своим офицерским ремнем он бил меня по ладоням и говорил: "Проси прощения, с*ка! Когда же ты нашла себе этого защитника?"
Я не могла ни кричать, ни звать на помощь, ни уклониться от ремня.
Мне было больно, но я терпела, потому что дети могли проснуться и тогда все началось бы сначала".
Мне было жутко от такого признания.
"Как же ты, Аня, терпишь? Чем же ты так провинилась перед этим человеком, что так безропотно можешь смотреть на своих плачущих детей?
Если себя добровольно отдала на казнь, то зачем души детские калечишь? Их то хоть пожалей, уходи от этого изверга. Заяви в милицию, в профком завода. Ты же человек!"
Молча слушала Анна мою речь, потом ответила: "Не могу я, милые соседи, ничего с собой поделать. Сама все понимаю.
Раньше, когда мы с ним поженились, после гибели Олега - отца Ирочки, он был другим - хорошим отцом и мужем. Я его полюбила.
Но вот родился Коля. Первоначально ничто не предвещало худого. Но в два годика он стал похож на Ирочку - один в один.
Через два года родился Вова. И он стал копией Ирочки!
Я не знаю, что это. Почему так получилось? Но это и изменило Ваню.
Он часто говорит: "Ты, стерва, в мыслях своих изменяешь мне со своим подполковником. Не думал я,что он будет мне всю мою жизнь мстить похожестью моих детей на него. Да и ты, стерва, живя со мной, думаешь о нем".
Он начал пить, мне отдает только четверть своей зарплаты... Ты, Леня, говоришь про милицию, профком... А Ваня меня предупредил, мол, скажешь кому - я тебя уб*ю. Но прежде на твоих глазах - детей. Леня, Полина, он может это сделать.
Вы уж никому о нас не рассказывайте, а я постараюсь, чтобы он поменьше шумел...
Я молчал, жена моя прикладывала к мокрым глазам платочек.
Анна, шагнув к двери, остановилась и, оборотившись к нам, тихо проговорила: "Люблю я его, паразита, И он меня любит. Вам этого не понять. Так-то, мои дорогие соседушки...
* * *
С подобной "любовью" женщины к постоянно издевавшемуся над ней мужу столкнулся я позднее еще раз в своей жизни.
Однажды проводил плановую ревизию на одном предприятии, где работала кладовщицей очень красивая женщина по имени Евдокия.
Через два года вновь проводил проверку и обнаружил, что та кладовщица опаздывает на работу.
Причем, как сообщил ее начальник, делает это систематически.
Я ее дождался и ужаснулся : в каком виде была эта женщина! Ее лицо в сплошных кров*подтеках, на виске - ссадина, левый глаз заплыл.
Женщина растерянно лепетала, что упала и расшиблась. Я не стал ее расспрашивать, все было ясно и так.
Мужа ее не было на работе - он "отдыхал" в милиции.
Через год ее муж замерз пьяным на трамвайной остановке...
Дуся потом вышла замуж за одного из наших инженеров.
И что вы думаете? После смер@ти мужа, который ее постоянно избивал, Евдокия, придя на кладбище, причитала: "Боренька, любимый, на кого же ты меня покинул, не могу жить с этим нелюбым.
Прости меня, но мне нужно сына нашего растить - он мне всю получку отдает. Встань, родненький, успокой, осчастливь меня..."
Вот так отплачется - и домой идет...
Нет, непостижима женская душа, - заканчивает нашу беседу мой постоянный читатель Леонид Юкин. - Ведь известно, что даже дикие звери относятся к своим подругам теплее, чем иные мужчины к своим женам. Как говорится, любовь зла, полюбишь и...
Не стоит наступать на те же грабли
Не стерпится и не слюбится. Надеяться на это не стоит
Прошлое больше тебя не догонит? Как бы не так...
Вы готовы стать отчимом? Хорошо подумайте, прежде чем сделать такой шаг
Злополучная табуретка (отклик читателя)