10 сентября 2023 года Егору Летову могло бы исполниться 59 лет. К сожалению, этот поэт, музыкант и абсолютно гениальный сибирский панк умер очень рано, 15 лет назад в возрасте 43 лет.
Тем не менее, даже спустя столько лет о творчестве Игоря Фёдоровича, как его звали на самом деле, помнят не только близкие, но и фанаты со всей России.
Ранее мы рассказывали, как эксперты оценивают творчество музыканта, и почему по нему можно писать целые научные работы. А в честь дня рождения Летова, 10 сентября, корреспондент издания omsk.aif.ru побывал в знаковых для него местах Омска и поговорил с близкими музыканта о том, каким они его запомнили.
Квартира родителей Егора Летова: ул. Петра Осминина, 5
Сергей Летов — музыкант, саксофонист, импровизатор, старший брат Егора Летова:
«С раннего детства запомнилась такая фраза Игоря, которая, мне кажется, многое объясняет в его характере - "Пусть мне будет хуже!". Это когда его предостерегали от чего-то, мотивировали, как-то пытались им управлять... Это ставило старших - родителей, бабушку, меня - в тупик.Ну и со слов Сергея Попкова, экс-директора "Гражданской обороны" и директора фонда Егора Летова "Сияние": для того, чтобы не травмировать слух соседей, мой брат, проживавший в панельной хрущевке с очень большой слышимостью, тренировал голос, уткнувшись лицом в подушку».
На самом деле, Егор Летов родился не в этой квартире, но его родители переехали в неё, когда тот был совсем маленький. Жил в ней будущий легендарный музыкант с отцом, матерью и старшим братом Сергеем.
В 1982 году Летов поехал за братом в Москву и поступил в столичное ПТУ, но там долго не продержался и был отчислен. К 1984-ому он вернулся в Омск и до конца жизни так почти никогда и не покидал родные стены. Только в год смерти вместе с женой Натальей Чумаковой Игорь Фёдорович съехал в новое жильё на улице Учебной.
Именно в этой знаковой квартире появилась легендарная домашняя студия «ГрОб Records», в которой музыкант часами и днями экспериментировал, записывал песни на магнитные бобины и работал над альбомами. Кроме того, студия-комната стала местом записи музыки не только самого Летова, но и близких ему по духу музыкантов.
После смерти отца Игоря Фёдоровича квартира досталась его старшему брату. В первые годы после смерти Егора, Сергей даже пускал в неё всех желающих, но после многочисленных жалоб соседей аттракцион невиданной щедрости закончился. Впрочем, хрущёвка на улице Осминина до сих пор остаётся местом притяжения для фанатов музыканта. И уже много лет ведутся разговоры об открытии в ней музея Егора Летова и даже сибирского панка в целом, но сейчас проект заморожен.
Школа №45: ул. Василия Товстухо, 4а
Евгений Ломов — художник омского ТЮЗа, преподаватель, одноклассник Егора Летова:
«Среди моих учеников сейчас популярно становится повторить подвиг имени Егора Летова.
Однажды мы с Игорем шли после уроков домой через детский клуб "Ландыш" и болтали. Он мне в очередной раз рассказывал про кактусы, спрашивал, какие у меня есть, я их описывал.
И вот, проходя мимо какого-то дома, Игорь в окне увидел тоже кактус. И говорит, мол, какой хороший экземпляр, какой красивый, у меня такого нет. Напоминаю, советское время, все люди братья, так что я ему и сказал, чтобы он зашёл и попросил отросток, из которого можно вырастить своё растение. Он отнекивался, вдруг ему откажут, но я сказал, что бояться нечего, все к друг другу должны хорошо относиться.
Мы пошли дальше по домам, а через несколько дней Летов подошёл ко мне на перемене и рассказал, что всё-таки заимел тот цветок. Он решился зайти и попросить, и ему дали отросток. Игорь сказал: "Сначала было страшно, а потом уже нет”.
И сейчас, когда моим студентам нужно куда-то сходить, что-то попросить, но они чего-то не знают — например, у них есть только адрес, но они не знакомы с человеком, который там живет — я говорю: "Сходите и совершите подвиг имени Егора Летова”».
В пяти минутах от дома музыканта находится школа, в которой он учился. Мы были там в конце лета, так что вокруг не было ни детей, ни учителей, но само учебное заведение, конечно, до сих пор функционирует.
Летов нормально учился в школе, но особого пиетета к ней не имел. Будущий отец сибирского панка уже тогда был погружён в свои мысли и стремился к собственным мечтам. Именно поэтому и ПТУ Игорь Фёдорович по итогу не окончил, зато успел в то же время поиграть в легендарной «Поп-механике» Сергея Курёхина.
То, что Егор Летов не получил высшего образования, да и школу не очень любил, не говорит о нём, как о неуче. Сам он считал: чтобы писать стихи литературного образования не нужно. Но в то же время музыкант очень много читал и писал, и это повлияло на формирование его творческой уникальной идентичности. Часы музыкальных сессий, огромное поэтическое наследие, гигантский список просмотренных фильмов — творчество не могло появиться на пустом месте.
Тяга к познанию, пусть и не в формате классического образования, у Игоря Фёдоровича была. Насколько правильным был его путь — судить не нам.
Дворец культуры «Шинник»: ул. 3-я Транспортная, 25
Алексей Коблов — музыкальный обозреватель, автор нескольких книг о Егоре Летове и группе «Гражданская Оборона», друг музыканта:
«Мы были близко знакомы и дружили около двадцати лет, это один из самых важных и дорогих периодов моей жизни, едва ли не самый важный, во многом меня сформировавший. После личного знакомства и регулярного общения только и оставалось или стараться соответствовать, или отойти в сторонку и жить обычной жизнью. Я предпочёл первое. Он очень сильно влиял на тех, кто был рядом, тормошил, не давал покоя, требовал этого соответствия. Зачастую это было нелегко, не все выдерживали такой напор. Но зато в тебе открывались такие вещи, о которых ты и подумать не мог. Он действительно был именно такой, как в стихах и песнях, яростный, непримиримый, пламенный, настоящий. Таких действительно много не бывает, их, по большому счёту, почти и нет. Как явление природы, объяснять которое бессмысленно, нужно воспринимать и принимать».
Чкаловский посёлок — промышленный район Омска, центр большого количества заводов, фабрик и производств. Шинный завод — один из крупнейших, в своё время районообразущий.
В Советском Союзе почти при каждом крупном предприятии существовали свои дворцы культуры. Именно в ДК «Шинник» Егор Летов после возвращения в Омск в 1984 году работал художником — рисовал агитационные плакаты и портреты Ленина. На самом деле, этот факт говорит о многом: часто мы забываем, что Игорь Фёдорович был не только талантливым музыкантом и поэтом, но и художником.
Одной из его любимых форм творчества были коллажи — обложки для сайд-проекта, которой Егор Летов создал во время распада группы «Гражданская оборона», он делал сам. И сейчас фанаты скрупулезно пытаются найти оригинал каждого элемента с этих работ, которые, кстати, даже выставлялись в галерее.
Клиническая психиатрическая больница им. Солодникова: ул. Омская, 85
Сергей Синицын — основатель журнала «Архив Омского рока», исследователь этого явления, знакомый Егора Летова:
«Меня познакомил с Игорем двоюродный брат. В то время я был помешан на пластинках, слушал очень много музыки, и брат к этому скептически относился. И вот однажды он говорит: "А у нас по соседству такой же помешанный живёт". Я и попросил познакомить.
На дворе был 1982 год. Мы сразу сдружились с Летовым, я ходил к нему домой слушать пластинки, мы много чего любили, но особенно нас связал Высоцкий. С Игорем мы выписывали тексты, делали книжки на печатной машинке. И тогда же я стал ему помогать с записью собственной музыки.
Я работал в Калачинске, вёл дискотеки в Доме культуры. Мне выдали много аппаратуры, которую я на электричке втихую возил домой к Летову, чтобы он мог музыкой заниматься. И вот однажды выхожу я из подъезда Егора и подходят ко мне граждане с ксивой комитета госбезопасности. Начинают спрашивать, мол, где был, что делал, кому аппаратуру носил. Я им все спокойно и рассказал: сидели с другом слушали музыку. Отвёл КГБшников к квартире Игоря.
Это было задолго до ареста и отправления в психушку Летова. Но уже тогда "антисоветскими” настроениями рок-молодёжи и окружения "Гражданской обороны” заинтересовались. Меня ещё долго возили по допросам в КГБ и запретили предоставлять Игорю аппаратуру для записи. Конечно, его это не остановило».
В 1984 году Егор Летов и его друг и коллега Кузя Уо создают группу «Гражданская оборона». Почти сразу они широко разворачивают свою деятельность, записываются, распространяют свои песни и ищут «таких же, как они», как пелось в песне «Зоопарк». Мать одного из участников группы, узнав, что делают товарищи сына, пишет на всех донос в КГБ.
По воспоминаниям Сергея Синицына, комитет госбезопасности и раньше уже интересовался деятельностью «тусовки», а сейчас донесение, по факту, развязало ему руки. К группе и их окружению было приковано ещё большее внимание, вечные допросы и расследования. Их итогом стало отправление Кузи Уо в армию, а Егора Летова — на принудительное лечение в психиатрическую больницу.
КПБ имени Солодникова до сих пор остаётся главной профильной лечебницей в городе. На фотографии выше — её главный корпус, рядом находятся стационары: в одном из них несколько месяцев в 1985 году и пролежал Игорь Фёдорович. Ему поставили типичный диссидентский диагноз — «вялотекущая шизофрения». В современной российской психиатрии его не существует, потому что и болезни такой нет.
Дело в том, что рамки диагноза очень широки — лицу, которому он поставлен, не нужно иметь признаков реальной шизофрении, на то она и вялотекущая. Зато всем, кому он поставлен, было запрещено, по факту, участвовать полноценно в жизни общества, выезжать за границу, водить автомобиль и т.д.
Летова, впрочем, удалось спасти из психлечебницы, и все благодаря его брату.
На дворе была перестройка и Игоря Фёдоровича вскоре отпустили. Впрочем, КГБ через несколько лет ещё раз устроит погоню за Летовым, от которой он будет скрываться, кочуя по разным городам. И наконец, в 1987 году, сможет спокойно жить в родном Омске.
Но даже из психушки Игорь Фёдорович смог вынести для себя что-то полезное и даже прекрасное: «Может, мне повезло, или, может быть, такое было стечение обстоятельств, но в психушке я не встретил ни одного из реально больных, никаких маньяков или опасных дураков, именно СУМАСШЕДШИХ. Зато все, кого встречал — великое количество очень странных людей, прирожденных художников, с которыми было очень приятно, интересно и полезно общаться».
Берёзовый лес за Окружной дорогой
Наталья Чумакова — музыкант, режиссёр, бас-гитаристка «Гражданской обороны», вдова Егора Летова:
«На одних из первых наших гастролей, когда еще не были так уж давно знакомы, мы с Егором сидели в компании организаторов концерта и он рассказывал какую-то историю, случившуюся в предыдущем городе. В некий момент я встряла и воскликнула: "Да не так же все было!”. Он отмахнулся и продолжил рассказ. А когда мы остались наедине, сказал: "Чего ты лезешь? Так же красивее!”»
В одном из своих интервью Егор Летов сказал: «Много приходится бывать в Москве, очень много дел. Но сочинять я могу только дома. Я живу рядом с лесом, много там гуляю, и вот там все и сочиняю».
Максим Семеляк, друг музыканта и журналист, в своей книге про Игоря Фёдоровича «Значит, ураган» тоже вспоминал о значении леса в его творчестве. Мама Егора Летова сильно болела. Музыкант любил сочинять в том самом берёзовом лесу в Чкаловском посёлке, и вот однажды ушёл туда и написал легендарную теперь песню «Моя оборона». Он пошёл домой, чтобы спеть её матери, но не успел. Она умерла в 1988 году, это был удар для Игоря Фёдоровича.
Эти истории показывают, как уединение с самим собой помогало Летову творить, добиваться нужного звука, нужной красоты песен. Но его нельзя обвинить в эстетстве: добиваясь максимальной красоты своего творчества, он не пренебрегал его смыслом. А вот ещё при жизни мэтру удалось создать вокруг себя миф неприкасаемого, непоколебимого панка.
При этом он очень любил котов, жену, конфликтовал с братом, но очень ценил и его. Он жить не мог без музыки и литературы. И пусть сейчас его личность обросла мифами, которые он сам в том числе и строил, его творчество говорит намного больше, чем эти часто неприглядные истории.
Да, когда-то Игорь Фёдорович считал себя коммунистом, а до этого не любил СССР и признавал только анархию. Но должны ли политические взгляды музыканта влиять на то, как мы воспринимаем его искусство? Он не сделал ничего ужасного, даже будучи сторонником ныне запрещёной группировки.
Как в одном из интервью говорил уже упомянутый Максим Семеляк, самым главным событием современности для Летова бы стали пожары в Австралии, а любимым политиком — Грета Тунберг. И это говорит о многом.
Могила Летова на Старо-Восточном кладбище
«Звёздная болезнь не минула Летова. После всероссийской известности он зазнался и начал выпендриваться. Не прошёл испытание водой, огнём и медными трубами. А под конец жизни стал сильно пить.
Когда я узнал о смерти Летова, то сам сильно увлекался алкоголем. Ко мне приехали парни и сказали, что Игорь умер, а я настолько пьян был, что стоять на ногах не мог. Только через несколько месяцев, уже осенью 2008 года я с сыном смог съездить на кладбище.
Памятника тогда ещё не было. Я стоял возле креста, рассказал сыну о том, почему Егор Летов так важен. Несмотря на то, что после известности про меня он забыл, это была трагедия», — рассказывает Сергей Синицын.
Егор Летов умер 19 февраля 2008 года, ему было 43 года. Причиной стала сердечная недостаточность вкупе, по уверению брата, со злоупотреблением алкоголем. Многие рок-звёзды того поколения погибли так же.
Могила Летова, даже спустя 15 лет, аккуратная и ухоженная. Его жена и брат живут в Москве, но и здесь, в Омске, находятся люди, которые следят за захоронением. Рядом с Игорем Фёдоровичам лежат его мать, бабушка и отец.
Вокруг много живых цветов, венков, сигареты и алкоголь. На заборе стоит пробковая доска — специально, чтобы рок-паломники не портили памятник, а оставляли свои мысли на ней. Сейчас на доске множество имён, городов (от Самары до Владивостока), фотографий и благодарностей.
Памятник смогли установить не сразу, но всё-таки смогли — всё благодаря жене покойного Наталье Чумаковой и пожертвованиям фанатов группы «Гражданская оборона». На мемориале нет фотографии, только красивый иерусалимский крест. Сам Летов называл его вселенским и носил такой же в качестве нательного.
Будучи с группой в Иерусалиме, Игорь Фёдорович решил принять Крещение — он не хотел обращаться в конкретную конфессию, а хотел объединить в своей вере христианство в целом. Узнав, что за крещение берут немыслимые деньги, Летов посчитал это неправильным, и обратился в веру самостоятельно. В качестве нательного крестика выбрал именно такой, как сейчас на надгробии. Он рассказывал об этом так: «Нельзя брать деньги за крещение, это убивает всю красоту сего момента! Тогда мы взяли и поехали на Территории, добрались до Иордана, и там я окунулся и считаю себя с тех пор "официальным” христианином, причем всех религий скопом, и потому и ношу именно вселенский крест. Хотя если бы я это и не совершал, все равно таковым бы и являлся».
Стена Летова: ул. 1-ая Индустриальная, 5А
Дмитрий Гудз — музыкант, политик, знакомый Егора Летова:
«Для меня странно слышать о том, что Летов был таким авторитарным деспотичным человеком, которого не интересовали окружающие, которые не чувствовал, не понимал чувства других людей. Скажу на своем опыте, я знаю совершенно другого Егора Летова — очень внимательного, очень чуткого собеседника, которого действительно интересовало общение с другими людьми и который очень внимательно относился к тому, что говорит другой человек.
Егор Летов - это символ того, что каких знаний бы ты не достиг, чему бы не научился, всё время нужно искать что-то новое и познавать даже те вещи, которые кажутся уже очевидными. Либо попытаться посмотреть на них с другой стороны, под другим углом зрения. Нельзя останавливаться, нужно быть в поиске, нужно быть в движении постоянно».
Память Летова, конечно, родной город хранит, но она практически никак не отражена в визуальном облике города. Одно из исключений — проект «Стена Летова», ради которого множество художников и музыкантов объединились, чтобы вдоль железнодорожных путей создать мурал с музыкантом.
Это, впрочем, ещё не всё, — в 2019 году к юбилею Игоря Фёдоровича в омском Литературном музее состоялась выставка и начал собираться целый фонд Егора Летова. Как нам сообщили в учреждении, он и сейчас хранится в архиве музея. Фонд большой — есть то, что передавала мать Махно, Евгений Ломов, редкие книги, экспонаты художников. Всё это выкупали у держателей с помощью средств меценатов. Нам сообщили, что в 2024 году выставка снова откроется — уже в честь 60-летия Летова, но пока, конечно, подробности неизвестны.
Музыканты тоже не забывают о Игоре Фёдоровиче — на базе Киновидеоцентра существует «Орден сибирского рока», который объединяет авторов песен, продолжающих традиции Летова. Они проводят посвящённые ему мероприятия, собираются вместе для творчества, делятся идеями и, конечно, поют песни.
И сейчас сибирская панк-сцена — особенная, выделяющаяся на фоне остальной России. Лидерами остаются Омск, Тюмень, Новосибирск и Томск. «Шумные и угрожающие выходки», «Печатная машина», «Узница совести», Саша Огородников, «Позоры», «Союз озверелых» и многие-многие другие.
Впрочем, они не привязывают себя к Егору Летову ни в коей мере. И это, наверное, правильно.
Егор Древлянин — музыкант, сибирский панк, автор поэтических сборников «Одиночество в Сибири» и «Смерть в столице», солист групп «Шумные и угрожающие выходки», «Убийцы» и др.:
«В кругах современной независимой омской сцены о нем почти не вспоминают. Летов — это икона для кавербэндов, посетителей концертов с кавербэндами, шантрапы в переходах с гитарами. Столичные комерчески успешные группы участвуют в трибьют альбомах его памяти, по телевизору его песни поют пьяные менты в сериалах, а в государственных театрах и концертных залах устраивают вечера исполнения его песен с симфоническим оркестром.
Короче, люди моего круга с ним сталкиваются только когда в гости кто иногородний заглядывает в рамках тура и просит показать могилу. Благо от центра города тут недалеко».
Сибирская сцена, появившаяся благодаря Игорю Фёдоровичу, сейчас живёт своей жизнью. Нельзя сказать, что это плохо, что старших нужно чтить и уважать — если бы сам Летов об этом думал, то нового ничего бы не смогло появиться. Они сбрасывают Пушкина с корабля современности, потому что двигаются дальше и напоминают России о том, почему Сибирь — это не только холодно и далеко, это ещё и важно.
Но всё-таки Егор Летов жив в наших сердцах. И до сих пор сложно осознавать, что он давным-давно уже не с нами.
«Когда я умер
Не было никого
Кто бы это опроверг».
Егор Летов, 1988 год.
