Привет всем на канале Птица-муха. Ловите очередную историю от уникального деда.
Дед Митрофан только что закончил свою историю про портняжку, который хотел обманом стать принцем.
– А я бы на месте портняжки ткань бы порезал и ничего бы не шил! – высказался Стёпка.
– Дюжа ты, Стёпка, умнай задним умом, как я погляжу! Лучше скажи, что ты из энтай истории понял?
– Что болтать меньше надо. Меньше знают, крепче спят!
– Энта тожа верна. Но и ещё, Стёпка, тута пра то, что каждай сверчок свой шасток знать должон, туды ево через карамыслу!
– Танька, принеси мне водички! – толкнув меня локтем, почти приказала Светка.
– У-у-у, не охото.
– Принеси, а то я с тобой дружить не буду!
– Ладно, – согласилась я и уже было начала вставать с лавки, но дед Митрофан меня остановил.
– А ну ка, Танюшка, обожди. Сядь, сядь. Я ей сичас сам принесу, чай не перломлюси. А вы посидити, подождити, я вернуси и ещё одну историю расскажу, чем така дружба оборачиваитьси.
Спустя несколько минут дед вынес нам трёхлитровую банку воды и пару эмалированных кружек. Все, кто хотел пить, напились и приготовились слушать деда.
– Историю мине энту пленнай немец рассказал, случиласи она, понятна, тама у них, на Немчуре, не у нас. Так вота. В одной деревне жил беднай садовник Ганс и богатай мельник. Мельник был хитрющщий, пряма, как ты, Светка. А Ганс наабарот – проста&дыра, пряма, как ты, Танюшка. Я жа давно гляжу, как тобой Светка вертить. Так вота. Повадилси энтат мельник ходить до Ганса. Обопрётьси об забор и давай сад евойный нахваливать. Мол, и красива всё у тибе, и цветов-то у тибе скольки, а огурцов – помадорав всякашных сортов, мол, какой ты, Ганс, рукастай!
Ганс по простодушию ухи поразвесить и радуитьси, что ево такой уважаемый сосед нахваливаить. А у энтава уважаемава соседа уже корзинка в ногах стоить. Мол, ни дашь чутка цветочкав, да пару-тройку огурчикав, а то у мине ничаво ни уродиласи. Ганс и рад старатьси, мол, бери, авось не обедняю! А мельник, туды ево через карамыслу, корзину понаполнить до краёв и прёть домой. А ещё Гансу лапшу на уши подкидаваить, мол, вона какой у мине хорошай друг, качарыжку ему в рот! Мог бы на базаре продать, а денежки на зиму оставить, а он мине за бесплатна отдаёть!
А Ганс-то и правда жил тольки тем, что за сезон на базаре сторгуить, да на зиму припрячить. Вота-а-а. Наступила зима. Ганс голодам сидить, деньги быстра позакончилиси, хату топить нечем, мёрзнить. А евошнай дорогой друг, мельник, у сибе в тёплай хате сидить, супружнице сваёй рассказываить, как он за сваво друга, садовника, перживаить.
А сходить до нево, нет, как жа можна? Энта же Ганс увидить, как тепло и богата одет мельник, что он весь такой гладкай, аж лоснитьси, так ему, Гансу, обидна станить, а ещё чего не хватала – завидавать начнёть, патома стыдитьси, что позавидавал. Зачем человеку таки муки доставлять.
Супружница ево чай пьёть, калачём закусываить, слезьми от умиления заливаитьси. Мол, какой души ты у мине человек! Так заботитьси об сваём друге! Высокаи чувства. Высокаи! А сынишка мельникав возьми и скажи, мол, а чаво нам не помочь Гансу, раз вы с им таки друзья? Давайти ево к нам пригласим, мол, накормим, напоим, согреим.
– Ах ты, малинькай паганиц! – заорал на сынишку мельник. – Чаму тольки вас в школах учуть! Ты саабражаишь? Придёть он до нас, увидить хорошай дом, тёплаю печку, богатай стол, он же от зависти помрёть. А зависть знаишь, кака штука погана, знаишь, как она людёв спортить можить? Иди, говарить, с глаз моих, не знаю куды, да вон хотя ба, телевизир смотри. И ещё падж&опник ему дал для ускорения.
А тута и зима прошла. Наступила весна, Ганс худющий, в сваём саде возитьси, любуитьси на свои первацветы. Думаить, мол, снесу их на базар, продам и сваю тачку у барыги выкуплю. А тута евойнай друг нарисовалси с карзинкай. Мол, здрасти, жо&пу покрасьти! Я, мол, всю зиму думал, как ты тута? А Ганс обрадавалси, как дурачок, мол, а я уж была подумал, что про мине все забыли.
И энта он здря сказал. Мельник на ево как обсерчалси, туды её через карамыслу, как начал лекцию ему читать про дружбу. Мол, дружба – энта навсегда, а ежели Ганс так про ево плоха думаить, то, скорее всего, он проста плахой человек и не знаить, чаво тако дружба есть. Не, Танюшка, ты представляишь, кака паскуда?
– Ага.
– Гад! – высказался Стёпка.
– Так вота. Отчитал мельник Ганса так, что ему, Гансу энтаму, аж стыдна стала, что так плоха про друга сваво, качарыжку ему в рот, подумал. Застыдилси и говарить ему, мол, не обижайси на мине, я пока в дружбе плоха понимаю, нарви вона супружнице сваёй первацветав, а то я тороплюси, мине тачку у барыги выкупать. А мельник и говарить, мол, у мине тожа есть тачка. Нову купил, а стара без делу по двору валяитьси. Подарю я её, наверна, тибе. Правда, она поломатая, но ты жа починишь? И сорвал, зараза така, все первацветы, ничаво Гансу не оставил.
И вот как тольки мельник пообещалси тачку Гансу подарить, так и дружба у их стала ну така крепка, аж ни выскажишьси. Каждай божий день мельник чиплялси до Ганса, то ента ему отремонтируй, то тама подсоби. Ганс, бедалага, уже и сад свой почти забросил. А как откажишь другу, тем более, он тачку пообещалси подарить, туды её в качелю.
И вот как-то в один день заметил мельник, что сынишка евойнай дюжа к мёду пристрастилси, жрёть и жрёть ево, а он дорогущщий. Взял и припрятал ево на шкаф, чтобы тот ни обож&ралси. Пацанёнак ночью полез за мёдам, да и грохнулси, чаво-та там сибе обламал.
Мельник бегом до Ганса, а тот спить сибе и ничаво не подазриваить. Мельник разбудил ево и просить, мол, сбегай до хфельдшара в соседню деревню, мол, сынок убилси. Гансу так не охота была, он и говарить, мол, сбегай сам. А мельник щёки раздул! Я, мол, ему, можна сказать, целу тачку подарить собралси, а он такой юрунды для друга сделать ни жалаить!
Стыдна стала Гансу, он говарить, мол, ладна, сбегаю, тольки ты мине дай свой фонарь, а то темно, ещё руки-ноги поперломаю. Мельник поглядел на свой фонарь и говарить, мол, не, не дам. Фонарь новай, ты ево еще чаво в болте утопишь али волки отбируть. Дуй без фонаря. И Ганс подул. Хфельдшера-то для мельникова сына он вызвал, но на обратнам пути в потемках заплутал и в болоте потанул. Ага. Так ево на утро и нашли – потонутым. Уконтрапупил сваво друга мельник, Танюшка! А ты, говаришь, дружить не будишь, Светка. А оно вона как. Иногда лучша и не дружить, чем така дружба, кака у мельника с Гансом была, туды её в качелю!
Спасибо, что прочитали.
Все материалы канала можно посмотреть здесь.
Весь дед Митрофан здесь.
Заходите на мой телеграм канал там тоже интересно.