Тень ЧВК "Вагнер" вновь и вновь нависает над Европой. Поляки читают девиз на шевронах русских бойцов: "Груз 200", мы вместе" - и боятся погибшего главы "Вагнера" Евгения Пригожина ещё больше.
Все мы прекрасно помним, как "Вагнер" оказался в Белоруссии, поближе к границам Польши и Прибалтики. Пересказывать эту историю не имеет смысла - её обсудили уже неисчислимое количество раз. Важно здесь другое. Как только "Вагнер" двинулся на Запад, со всех сторон пошли разговоры о том, что ЧВК стоит под Минском не просто так. И есть смысл ждать от русских бойцов захода на территорию ЕС.
В массовом польском сознании эта версия быстро прижилась и укоренилась. Причина очень проста. "Вагнер" всегда отдавал дань памяти погибшим русским бойцам. А то, как западная техника шла через Польшу, в Варшаве, Познани, Лодзи и Щецине будут помнить ещё долго. Жители страны в какой-то степени осознают свою вину в гибели русских бойцов и боятся кары "Вагнера". Ведь именно об этом говорит шеврон "Груз 200", мы вместе".
"Вагнером" пугают свою "паству" и польские власти. И тут сплошная шизофрения. Дело в том, что президент Дуда и премьер Моравецкий нагоняют жути на граждан в канун президентских выборов. Они даже перебросили несколько тысяч солдат на границу страны с целью показать реальность своих намерений.
После гибели Евгения Пригожина 23 августа нагнетаемая напряжённость вокруг "Вагнера" для поляков должна была ослабеть. Но не тут-то было. Мёртвый Пригожин, как оказалось, пугает польское правительство ещё больше, чем живой. В понедельник поляки заявили, что ждут "возможные инциденты" с участием ЧВК "Вагнер" на границе в ближайшее время. Об этом обмолвился министр внутренних дел и администрации Польши Мариуш Каминьский.
Как тут не вспомнить, что Евгений Пригожин всегда носил шеврон "Груз 200", мы вместе". И как тут не вспомнить, что далеко не факт, что глава "Вагнера" действительно погиб в авиакатастрофе. Во всяком случае, по Сети до сих пор гуляет слух, что сам шеф уже находится где-то в Африке, а история с самолётом была инсценировкой. Склонные к любви к мистификациям поляки наверняка во всё это поверили. И уже дошли до стадии политической шизофрении.