Штурм Кёнигсберга нельзя отнести к великим танковым сражениям, но он известен другим. Это образец грамотного применения бронетехники при штурме городов, в том числе и очень укрепленных. Разумеется, танки там не могли сыграть главную роль, но их вклад в общую победу был весьма значительным.
Хотя при штурме города на первый план выходит артиллерия и пехота, танки с достаточно мощными пушками и броней могли проехать туда, куда притащить буксируемую артиллерию было просто нереально, пробиться через завалы и баррикады. При этом, могли быстро менять позиции, выходя во фланг или тыл противника, давить огневые точки, позволяя пехоте увереннее и быстрее продвигаться.
Хорошо известен приказ Гитлера, отданный в марте 1944-го года о превращении ряда ключевых населенных пунктов в «города-крепости», которые следовало оборонять всеми способами «до последнего немца, до последнего патрона». Кёнигсбергу превращаться даже не было нужды, он и так был «городом-крепостью», который постоянно укрепляли несколько столетий. Сдавать его явно не собирались, по крайней мере, его городскую стену украшала надпись:
«Слабая русская крепость Севастополь держалась 250 дней, а Кенигсберг не будет сдан никогда!»
Кёнисберг был "крепким орешком" не только в геббельсовской пропаганде
Действительно, оборона Кёнигсберга была глубокоэшелонированная и состояла из трех рубежей. Внешний периметр прикрывали минные поля и противотанковые заграждения, за которыми был противотанковый ров. За ним несколько траншей полного профиля, доты и «горшки Коха» (железобетонные стаканы на одного бойца), соединенные ходами сообщения с подземными бункерами.
Далее полоса основных и промежуточных фортов, как 19-го века, так и современных, затем еще один противотанковый ров, за которым капитальные кирпичные и каменные дома, узкие извилистые средневековые улочки, перегороженные баррикадами и завалами.
На первых этажах и в подвалах огневые точки пулеметчиков, с верхних этажей вела огонь и забрасывала гранатами пехота. Перекрестки прикрывались противотанковыми пушками, в роли которых часто выступали мощные зенитные орудия.
Одной из частей, принявшей участие в штурме Кёнигсберга была 159-й танковая бригада 1-го танкового корпуса. В конце января 1945-го года после изнурительных боев на подступах, все ее танки, в том числе и находящиеся в ремонте были переданы 89-й бригаде, находящейся уже на окраинах города. Новую технику получили только в начале марта, причем вся прибывающая техника направлялась только в эту бригаду, и танкисты поняли, что им предстоит штурм.
Все 37 танков Т-34-85, пришедшие в эшелоне имели на башнях белую надпись «Лембиту». На этом стоит остановиться подробнее. Еще летом 1944-го года появилось торжественное заявление нового эстонского руководства о том, что:
«граждане первых освобождённых волостей Эстонской ССР (…) в короткий срок собрали на постройку танковой колонны «Лембиту» и эскадрильи самолётов «Тазуя» 9.060.000 рублей. Пусть танковая колонна «Лембиту», носящая имя храброго полководца древних эстонцев в их боях против немецких псов-рыцарей, и эскадрилья самолётов «Тазуя» (…) обрушивают всю силу ярости и ненависти эстонского народа против своих вековых врагов – немецких захватчиков»
Разумеется, это было скорее пропагандистской акцией, но символизм просматривался однозначно. Лембит, один из самых влиятельных старейшин и вождей в 13-м веке возглавил борьбу против ливонского Ордена меченосцев и стал национальным героем Латвии, так что появление его имени на броне танков построенных на средства эстонцев было неслучайным. Не удивительно, что и передача танков была очень торжественной. Как пишет в своих воспоминаниях ветеран 159-й танковой бригады, начальник штаба 350-го танкового батальона Гаврилов Валентин Николаевич:
«Впервые за всю войну нам не спешили вручать танки. По приказу командира бригады полковника К. О. Петровского 19 марта был назначен парад, на котором по всем правилам, в торжественной обстановке производился ввод в строй боевых машин. Перед нами выступали представители Эстонии, вручившие нам эти танки. Они рассказали, как собирались средства на танковую колонну и почему танки названы “Лембиту”. Мы были очень взволнованы».
До начала апреля велась подготовка к штурму. Готовились весьма основательно. На основании данных рекогносцировки с участием авиации, пеших групп и бронеавтомобилей была составлена довольно точная схема оборонительных укреплений и карта города с предположительными местами узлов сопротивления, баррикад и завалов.
По планам командования, бригада должна была действовать в составе штурмовых групп, поэтому ее раздробили на штурмовые роты по 6 танков каждая и распределили их по стрелковым дивизиям.
Особое внимание уделялось тактическим учениям для отработки тактики в городских условиях. Отрабатывались «штурм отдельного квартала с улицы», «движение по улицы и ведение огня», «овладение отдельным домом». Провели и тренировки экипажей совместно с саперами по преодолению танкового рва. Офицеров дополнительно ознакомили с принципиальными особенностями конструкции укрепсооружений, с использованием макетов.
Не менее важным считалось и налаживание боевого взаимодействия. Как на уровне «штурмовой отряд – танковый взвод», так и на более низком «штурмовая группа – танк». Пехотные командиры лично познакомились с командирами танкистами и определили задачи для каждого танка. В ночь перед штурмом, после выдвижения на исходные позиции, прошла уже совместная рекогносцировка района предположительных действий, пути подхода и направления атаки. В эту же ночь были проделаны проходы в минных полях и ряде противотанковых заграждений.
На окраинах города прикрытие осуществляла артиллерия прямой наводкой, саперы и пехота засыпали ров или наводили через него мосты. Если саперы с колейными мостами отставали от наступающих частей, танки занимали позиции в 150-200 метрах сзади пехоты чтобы избежать обстрела фаустпатронами и вели огонь с места. При штурме фортов, в которых не было возможности разместить мощные противотанковые орудия, танки с относительно безопасных для себя дистанций вели огонь на подавление.
После прорыва через противотанковый ров танки брали на себя десант и на максимальной скорости выскакивали к следующему рубежу обороны, где повторялось то же самое. В старом городе танки сочетали тактику как продвижения в боевых порядках пехоты, так и бросков вперед. Без бронетехники было сложно. Так, штурмовые группы 370-го стрелкового полка безуспешно атаковали «квартал 507» и смогли двинуться вперед только после того, как им придали пять самоходок и семь танков «Лембиту».
При продвижении в боевых порядках пехоты на узких улицах города танки прикрывали ее броней. На каждый танк выделялись пехотинцы с сигнальными ракетами, которые при обнаружении опорных точек указывали направление огня. Они же должны были и ликвидировать фаустников. В основном, огневыми точками были подвалы домов. После обстрела в них врывалась пехота.
При бросках танки с десантом стремились зайти в тыл противника. Как правило, после этого немцы отходили к следующей линии обороны. Так 5 танков Т-34–85 153-й бригады с десантом из 60-ти солдат смогли рассечь немецкую оборону между центром и окраиной города. В этом бою они уничтожили два немецких танка и около десятка орудий, не получив повреждений.
Вообще немецкой бронетехники на улицах города было немного. Обороняющиеся их сводили в группы по нескольку машин для поддержки пехоты в контратаках. Штурмовые орудия работали из засад на улицах города, иногда танки вкапывали в землю в качестве неподвижных огневых точек. Основная масса немецких танков была подбита или захвачена на окраинах и за пределами города.
Штурм Кёнигсберга показал, что при серьезной подготовке и правильной тактике использования танк и в городе является серьезным оружием, позволяющим решить исход боя. Причем, без излишних потерь. Так, из той же колоны «Лембиту» за четыре дня боев из 39-ти танков сгорело 4 танка и подбито 12, из которых 8 удалось восстановить. Для ожесточенных городских боев это минимальные потери.
Это Владимир, канал «Две Войны». У меня есть Одноклассники, 📍YouTube, Телеграмм. Пишите своё мнение! Порадуйте меня лайком👍
Как Вы думаете, насколько хорошо сработали советские войска в Кенигсберг?