25 августа 2023 года на экраны российского телевидения вышел новый фильм Карена Шахназарова «Хитровка. Знак четырёх». Режиссер соединил детективную повесть, написанную Артуром Конаном Дойлем и книгой Владимира Алексеевича Гиляровского «Трущобные люди».
На мой взгляд, фильм удался: легкий, захватывающий, в котором узнавалось множество лиц российской истории. В роли самого Владимира Алексеевича снимался народный артист Российский Федерации Михаил Пореченков.
Я много раз слышал, бывая в Москве, имя писателя и журналиста конца 19-го и начала 20-го веков, короля журналистских очерков и расследований, В.А. Гиляровского, но знакомиться с его творчеством, откровенно говоря, не приходилось. Уже после фильма, заглянув в свою библиотеку, обнаружил 4-х томник Гиляровского. Ну что делать? Конечно, прочесть.
Собрание сочинений Владимира Алексеевича Гиляровского открывается циклом коротких рассказов под общим названием «Трущобные люди». Скажу сразу, ужасные рассказы, ничего светлого и радостного. Настроение сразу меняется в худшую сторону. Рассказы о том, как люди попадают на самое дно существования.
Причем, попадают порой по нелепым обстоятельствам, по воле случая, по своей доверчивости и наивности. Отпетые мошенники вмиг делают из них очередных жертв трущоб. Да, Хитровка конца 19-го века ненасытна. Я вдруг подумал о том, что рассказы Гиляровского надо давать почитать неисправимым романтикам или очень самоуверенным людям. Так сказать, спустить их с небес на землю. Сразу вспомнил некогда шедший на НТВ сериал «Черкизона. Одноразовые люди». Так вот, Хитровка или Хитровский рынок, оказывается, был добротной предтечей постсоветскому Черкизовскому рынку.
«Несравненно ужаснее и отвратительнее полночь в трущобах большого города, в трущобах блестящей, многолюдной столицы. И чем богаче, обширнее столица, тем ужаснее трущобы... Все обитатели трущобы могли бы быть честными, хорошими людьми, если бы сотни обстоятельств, начиная с неумелого воспитания и кончая случайностями и некоторыми условиями общественной жизни, не вогнали их в трущобу.
Часто одни и те же причины ведут к трущобной жизни и к самоубийству. Человек загоняется в трущобы, потому что он не уживается с условиями жизни. Прелести трущобы, завлекающие широкую необузданную натуру,—это воля, независимость, равноправность. Там-то преступление, то нужда и голод связывают между собой сильного со слабым и взаимно уравнивают их. А все-таки трущоба — место не излюбленное, но неизбежное. Притон трущобного люда, потерявшего обличье человеческое, — в заброшенных подвалах, в развалинах, подземельях. Здесь крайняя степень падения, падения безвозвратного».
Реалистично описывая трущобы, автор лично знал персонажей и их истории. Он знакомился с ними в дешёвых кабаках Хитровки, в ночлежках, бывал в гостях в углах, которые они снимали. В своих рассказах Гиляровский поведал нам о жизни под землёй в коллекторах, по которым течет река Неглинная. Он описывал адский труд под землей рабочих, прокладывающих московские водоводы и водосбросы. Автор свидетельствовал о находках тех, кто навсегда обрел в них покой, был ограблен и сброшен под землю, в этом году, год, пять, пятьдесят лет назад.
Несмотря на мрачное содержание, рассказы читаются легко. Жанр сборника «Трущобные люди» можно охарактеризовать, как добротный журналистский репортаж. Т.е., красочных и длинных описаний вы не встретите. Всё оптимально и коротко. Не зря же Гиляровский был «королём репортажа».
В 1887 году вышел первый сборник рассказов Гиляровского «Трущобные люди». И тираж этой книги сразу же был арестован. Никаких проблем для автора это не создавало. Но сработало на пользу имиджу — либерал, автор запрещенной книжки.
Знакомые — Антон Павлович Чехов, Глеб Успенский и Яков Полонский — принялись ходатайствовать перед начальством. Но оно было неумолимо. Главный цензор вынес свой вердикт: «Книга производит удручающее впечатление, заставляет слишком задуматься, обвиняет общество в том, что оно создает трущобы». Было решение сжечь книгу, весь тираж. Кстати, он был невелик — всего 1800 экземпляров.
Жгли книгу во дворе Сущевской части. Самой, пожалуй, знаменитой и колоритной из учреждений этой специализации. В наши дни осталось только два таких сооружения. Одна, Сокольническая, находится рядом с метро «Сокольники», другая же, Сущевская — на Селезневской улице, 11. Почему-то именно о последней складывались легенды.
Подобные здания с каланчами были рассредоточены по всей Москве. Они одновременно выполняли правоохранительную и противопожарную функции. Собственно здание служило в основном задачам полицейским, а каланча — пожарным.
Правда, он смирился со своей печальной участью не сразу. Поначалу попытался ходатайствовать, интриговать. Поехал в Петербург, в цензурный комитет, наводил справки, подавал прошение. В результате нашего героя принял сам помощник начальника главного управления рассматривания — была в те времена такая должность. Правда, Владимир Алексеевич хотел пойти к самому первому лицу, к начальнику. Но не сложилось. А с помощником произошел такой диалог:
— Там описание трущоб в самых мрачных тонах, там, наконец, выведены вами военные в неприглядном и оскорбительном виде… Бродяги какие-то… Мрак непроглядный…
Н-да-с, молодой человек, так писать нельзя-с… Из ваших хлопот ничего не выйдет… Сплошной мрак, ни одного проблеска, никакого оправдания, только обвинение существующего порядка.
— Там все правда, — сказал Гиляровский.
— Вот за правду и запретили. Такую правду писать нельзя. Напрасно хлопотали и марки на прошение наклеили… Марки денег стоят-с… Уезжайте в свою Москву.
Кстати, Антон Павлович Чехов, несмотря на дружеское отношение к нашему герою, отзывался о «Трущобных людях» более чем сдержанно: «Радуюсь за Гиляровского. Это человечина хороший и не без таланта, но литературно необразованный. Ужасно падок до общих мест, жалких слов и трескучих описаний, веруя, что без этих орнаментов не обойдется дело. Он чует красоту в чужих произведениях, знает, что первая и главная прелесть рассказа — это простота и искренность, но быть искренним и простым в своих рассказах он не может: не хватает мужества. Подобен он тем верующим, которые не решаются молиться Богу на русском языке, а не на славянском, хотя и сознают, что русский ближе и к правде, и к сердцу».
После этого книг не сжигали, и Владимир Алексеевич вошел в историю как автор последней книги, подвергнутой подобной процедуре. Конечно, это было символично и почетно.
Но опять-же, читая «Трущобные люди» Гиляровского, я невольно проводил параллель с сегодняшним временем. Для примера, возьмем хотя бы рассказ «В бою». Солдат рассказывает, как воевал на Кавказе, как в результате ранения потерял ногу. За время его службы умерли все родственники, возвращаться некуда, в богадельни (аналог дома инвалидов) не берут из-за отсутствия рекомендации. Работу найти не смог. И очутился в грязной ночлежке, где теперь рассказывает про свои подвиги. Это я к тому, что сейчас возвращаются искалеченные.
У них есть куда возвратиться, но все ли молодые жены встретят их и не отвернуться, не попросят на выход? Будут ли они обеспечены работой либо достойной пенсией? После войны 1945 года было огромное количество инвалидов. Люди разные бывают по силе духа, оптимизму и прочее. Есть ли механизм защиты их от «Трущоб»?
Будем откровенны, ужасающие трущобы смог уничтожить только социализм. Как бы мы не относилась к большевистской революции, именно большевики уничтожили (естественно, не сразу) огромные и страшные трущобы. Работы стало много. Но больные алкоголизмом были всегда, бездомные, жившие на вокзалах и в теплопунктах были даже при позднем социализме. Но такие дикие и массовые трущобы, как Хитровка и ей подобные, исчезли. Исчез социализм, пышным цветом вновь расцвели «Хитровки». И что с ними делать, а главное, что делать с обитателями этих трущоб, никто не знает. Говорили, что конкуренция за рабочие места – хорошо. Но хорошо ли? На западе трущобы были, есть и будут. В Европе сам эту дичь наблюдал. В США трущобы часто показывают. Выходит в этом социальном вопросе мы вернулись в 19-век?
Попасть сейчас в трущобы легче лёгкого. Потерял в поездке паспорт и привет. Быстро кончатся деньги. А что дальше? Можно ли отнять квартиру у человека? Если было бы нельзя, то не было бы столько черных риелторов. Помните, инициативу при Медведеве о прописке в любую квартиру по интернету? Как это было удобно!
Среди рассказов у Гиляровского есть рассказ «Человек и собака». У одного нищего был пёс по кличке Лизка, который привязался к нему, грел его в зимние холода. Однажды пес исчез. Долго искал нищий свою Лизку. Как-то бродяги сказали ему, что нынче Лизка живет в тепле и сытости у начальника собачьего приюта. «Во, как, собаки стали жить лучше людей», - удивился нищий и пошел искать тот приют. Зимой дело было, нищий замёрз на смерть возле Каменного моста.
Бомжи, - такие же граждане нашей страны, их число постоянно растет. Не решив эту проблему, мы начали собачьи приюты создавать? Где собакам лучше живется, чем некоторым нашим гражданам? Опять в 19-й век?
Вам понравилась статья? Поставьте, пожалуйста 👍 и подписывайтесь на мой канал