Мои книги на Литрес: https://www.litres.ru/author/vladimir-poselyagin/?lfrom=1093594330
В начало первой книги: https://dzen.ru/media/id/6246af1994462b74a401eca7/kniga-pervaia-seriia-dite-prosto-naglyi-popadanec-v-raznoe-vremia-i-miry-64cc89f158a9941d553ef3d7
В начало второй книги: https://dzen.ru/media/id/6246af1994462b74a401eca7/kniga-vtoraia-seriia-dite-dvoinoi-udar-prosto-naglyi-popadanec-v-raznoe-vremia-i-miry-64d8663c9cfb945057a261ca
В начало третьей книги: https://dzen.ru/media/id/6246af1994462b74a401eca7/kniga-tretia-seriia-dite-kniaz-prosto-naglyi-popadanec-v-raznoe-vremia-i-miry-64e58e12857a633256fc2fbd
Покачиваясь на неровной дороге Большого Сибирского тракта, я с интересом поглядывал на спутников. Их было пятеро. Молодой прапорщик, Андрей Евсеев, окончивший офицерское артиллерийское училище в Питере, год отслуживший и в данный момент направляющийся на побывку домой, проведать семью. Направлялся он в Питер, он был из столицы.
Остальные дворянами не были, это была купеческая семья Ипатьевых. Глава семейства, Анатолий Григорьевич, статный мужчина в дорогом костюме, его жена, Ольга Марковна, властная матрона в теле, а также двое их детей. Олеся, довольно красивая девушка лет пятнадцати на вид, и Егорка, не умеющий сидеть на месте мальчишка лет десяти на вид. Его постоянно одёргивала мать.
Прапорщик, имевший кроме сабли на боку, которую он гордо поглаживал, ещё кобуру с пистолетом, а также гитару, интересовал меня куда больше, чем купеческая семья, хотя девушка, конечно, была хороша. Распускавшийся бутон молодости и красоты.
По настоянию родителей часто краснеющая девушка была посажена между мной и прапорщиком, напротив своей семьи. Аргументы были приведены убивающие своим смыслом. Молодежи будет интереснее общаться друг с другом, чем со стариками. Как будто их не было рядом.
Так вот насчёт прапорщика. Заинтересовала, конечно же, меня гитара, а никак не сам прапорщик, поэтому через пятнадцать минут я нарушил молчание, которое до этого только прерывали возгласы Егора и пытавшейся унять его мамаши, и попросил посмотреть гитару.
- Вы умеете музицировать, ваше сиятельство? - подавая гитару, на грифе которой был голубой бант, спросил военный.
- Есть такой грех, - согласился я.
Пару минут я настраивал гитару под себя, после чего, сделав перебор, затянул песню бременских музыкантов. Она вызвала восторг у всех пассажиров, даже Олеся наклонилась чуть вперёд и, развернувшись в мою сторону, что вызвало даже некоторую ревность со стороны прапорщика, впитывала каждое слово и звук струн.
«Очи чёрные» и «Увезу тебя я в тундру» прошли с ещё большим успехом. Под конец, когда дорога стала хуже, я спел про маркизу, на ходу переделав песню. Общалась маркиза, узнавшая о трагедии в доме, не через телефон, а на пляже, куда прибыли её слуги. Ольга Марковна, тряся своими телесами и вытирая слёзы, пыталась отсмеяться.
- Хорошие песни, никогда о них не слышал, - с восторгом признался прапорщик, принимая гитару, что я ему возвращал. – Ваши?
- Аргентинские, я их немного переделал, когда переводил.
После меня пел уже прапорщик, но заметно бледнее, хотя одна баллада, что растянулась на сорок минут, поразила даже меня. Нет, не смыслом, а тем, что прапорщик смог запомнить её. Год учил, наверное, не меньше.
Также я травил анекдоты, они тоже с успехом шли у попутчиков. Когда ехали в карете, я рассказывал обычные, даже детям слушать можно, а когда мы у харчевни или таверны, где ночевали, выходили покурить с прапорщиком и Анатолием Григорьевичем, я уже рассказывал неприличные, вызывая громовые раскаты дружного мужского гогота.
Так и ехали, весь наш путь занял почти сутки, переночевали мы в одной гостинице в небольшом городке, пока не прибыли под вечер в Екатеринбург.
Отказавшись от приглашения Ипатьевых переночевать у них, мы с Андреем взяли багаж и направились к главной гостинице города, где в основном и останавливались дворяне.
Во время регистрации, слуга только-только взял наши вещи, в фойе вошли трое мужчин в форме, как я понял, жандармов. Причём самое интересное, они направились к нам с самым решительным видом.
- Извините, господа. Кто из вас человек, выдающий себя за некоего князя Аргентинского? – вопрос, что задал ротмистр, обращался к нам с Андреем, но смотрели жандармы только на меня.
- Как я понимаю, вас интересует моя персона? – усмехнулся я, слегка склонив голову.
Один из жандармов - унтер, как я понял - сместился к моему правому боку и контролировал мою кобуру и нож, внимательно следя за всеми моими движениями.
- Ваши документы, - протянул руку ротмистр и, получив их, увлёкся изучением.
- Господа, в чём дело? – спросил удивлённый Андрей.
- Дело в том, прапорщик, - повернулся к нему ротмистр, - что этот самозваный князь пользуется грубо сделанными документами. Фальшивками, более того… Марзин!
Стоявший рядом унтер схватил меня, с любопытством наблюдавшего за всем этим представлением, за руку и задрал рукав.
- Каторжник, - с удовольствием констатировал ротмистр, глядя на след верёвок на моих запястьях.
- Повеселились? – поинтересовался я и тут же жёстко сказал, глядя в глаза ротмистра: – Не во всём ты прав, служба.
Переметнув через бедро унтера, я стопой ноги в грудь отправил в полёт второго жандарма и, увернувшись от захвата, который пытался произвести ротмистр, закрутив его вокруг своей оси, как это делает танцор со своей партнёршей, отправил его в полёт. Тот его не закончил, встретился с не успевшим увернуться Андреем, и оба офицера свалились на пол.
Все присутствующие были шокированы. В фойе кроме портье и прислуги присутствовали некоторые дворяне-постояльцы числом трое. Благо военных не было, а то наверняка бы попытались принять участия в потасовке.
- Стоять! – рявкнул я тем поставленным командным голосом, который нарабатывал многие года. – Смирно!
Ротмистр, который уже распутался с Андреем, где у кого чья рука или нога, и вставал с пола, доставая саблю, замер, удивлённо вытаращившись на меня, как и другие жандармы, пришедшие в себя.
Неспешно отстегнув пояс, я положил его на стойку, после чего, расстегнув пуговицы на рукавах, снял куртку, бросил её к поясу.
- Кое в чём вы правы, но только в том, что у меня есть поддельные документы. Кстати, не поясните, как вы об этом узнали? То, что Добронравов сообщил, это понятно, но где я попался?
- Орфографические ошибки в записи, которая якобы сделана служащим таможни.
- Да, ваш язык я плохо знаю, - согласился я. – Но это ещё не всё, того уезда, что указан в документе, не существует. Я его вообще со смеху написал, заметите или нет. Смеюсь… не заметили.
Спасибо за ваши лайки и подписку. Очень благодарен.