История эта случилась довольно давно, лет 10 назад. Моя сестра работала тогда в городской стоматологической поликлинике зубным техником. Это сейчас она сидит дома (муж открыл свой бизнес, и дела неожиданно пошли хорошо), а тогда Ольга по 12 часов вкалывала. Да еще дома отливала какие-то формы... Когда 2 года назад сестра заявила, что скоро оставит работу, мы с мамой всплеснули руками. Если честно, мы очень сомневались, что Ольге по вкусу придется роль домохозяйки. Она не больно-то умела вести дом. И не любила это... Но когда у мужа дела пошли в гору, они купили дом за городом. Оттуда надо было возить дочку в школу и на разные кружки, у Ольги не осталось выбора — она бросила работу.
Но речь о другом периоде ее жизни. В 20 лет Оля окончила училище, устроилась в городскую поликлинику и пахала там в две смены! Ей очень хотелось помочь нам с мамой, я тогда еще была десятиклассницей. И даже когда сестра вышла замуж и родила, она почти не сидела в декрете — вкалывала на дому. К счастью, в наследство от родителей мужа им досталась хорошая трешка, так что у Ольги был собственный кабинет в квартире.
Потом она наняла няню, устроилась в сетевую стоматологию недалеко от дома, стала больше получать... Все бы хорошо, да не ладились у нее отношения с докторшей, к которой прикрепили сестру.
Ох и стервозная была баба эта докторша! Ольгины коллеги, такие же зубные техники, молодые врачи — все были на стороне сестры, от совсем зеленых практикантов до седых матерых профессионалов, способных с закрытыми глазами сделать мост или сложную керамику. Они все уважали Олю за добросовестность и редкую работоспособность. И все сочувствовали ей в конфликте с «самодуркой-докторшей». Ни с кем в коллективе она не умела найти общий язык. Да и не стремилась к этому. С этой Ниной Леонидовной избегал ссориться даже главврач. Ее вздорный характер испытали на себе все — и врачи, и сестры, и зубные техники, и пациенты! На нее не раз жаловались, писали даже в прокуратуру, но с Нины как с гуся вода. Говорят, у этой стервы сам мэр нашего города был под пятой — вроде он на ее племяннице женился...
Ольга первое время довольно часто приходила с работы в слезах. Хотя и не жаловалась нам, но мы замечали ее настроение. Постепенно она притерпелась, перестала принимать близко к сердцу хамство Нины Леонидовны. Но все же подумывала о поиске другой работы.
Все изменилось однажды после странной и даже смешной истории... В один апрельский день в кабинет к Нине Леонидовне и Ольге робко заглянул пожилой человек. Пациентов в тот момент не было — докторша как раз взяла перерыв на чай. Дедушка сделал несколько шагов в сторону кресла, держась за щеку и что-то жалобно бормоча. Ольга расслышала только:
— Ой, дочка, мне бы поскорее... Вчера так зуб разболелся, сил нет терпеть. Хоть на стенку лезь! Вы же свободны сейчас? Поможете?
— Выйдите отсюда! — Нина Леонидовна аж побагровела от гнева. — Почему вы в кабинет претесь?! Идите в регистратуру!
— Да ладно, милая, не сердись! — старик смущенно отступил, но еще пытался настаивать. — Ты ж вон свободна... Не откажи дедушке... У-у-у, боль такая! Ну, может, хоть глянешь, дочка?
— Да что ж это такое!.. Вы не слышите, что ли, что я говорю?! — глаза Нины Леонидовны налились кровью. — Иди, дед, запишись, как все нормальные люди! Вон очередь, ты что, лучше других?!
— ОЙ, что же ты, дочка, так разговариваешь?! Разве так можно с людьми! Ты же будто гавкаешь, как собака брехливая! — у старика затряслись губы, у него, кажется, даже боль прошла от обиды. — Вот так доктор...
— Закрой дверь! Хочу и гавкаю, — огрызнулась Нина.
— Хочешь? — пожал плечами дед. — Ну, гавкай-гавкай! Раз тебе так угодно.
Старик пристально посмотрел на врачиху и покачал головой. Затем он сделал какой-то странный жест рукой, развернулся и вышел из кабинета, тихонько затворив за собой дверь.
Нина Леонидовна победоносно что-то пробурчала себе под нос, а сестра моя едва не бросилась за стариком, чтобы извиниться за хамство врачихи. Ей ужасно жаль было дедушку. Ольга не вытерпела и упрекнула Нину: «Ну зачем же вы так?! У человека сильная боль...»
Врач вскинула брови от возмущения и открыла рот, чтобы размазать Ольгу по стенке, но вместо ругательства из него вылетело отчетливое «гав». Ольга опешила, мелькнула даже мысль, что эта хамка вдруг решила пошутить. Но тут же Оля сообразила: такие шутки не в характере Нины Леонидовны.
Обе в недоумении вытаращились другна друга.
— Вы в порядке? — на всякий случай спросила Ольга.
— Гав... Гав... Гав... — Врачиха в ужасе закрыла рот рукой.
В общем, собралась в кабинет к ним вся поликлиника: кто-то сочувственно вздыхал, кто-то хохотал, а некоторые ехидно предлагали вызвать скорую психиатрическую... До конца дня Нина Леонидовна в полуобмороке сидела в комнате отдыха, пила корвалол и если раскрывала рот, чтобы что-то сказать, то начинала гавкать, а потом задыхаться от рыданий...
В итоге главврач позвонил ее дочери, та отвезла лающую Нину к какому-то мужику — практикующему биоэнерготерапевту. Там пострадавшую обследовали, сказали, что она стала жертвой гипнотического воздействия, потом ввели в состояние сна и что-то с ней долго делали.
С неделю потом Нина была на больничном, а когда явилась на работу, все же смогла говорить. Правда, она открывала рот испуганно, точно ожидая, что сейчас снова залает... У нее даже голос изменился: он уже не напоминал скрежет гвоздя по стеклу... Как же все в поликлинике радовались! Шептались, что стариковский урок не прошел даром: Нина Леонидовна стала тихой и даже временами любезной.
Понравилось? Не скупитесь на 👍 Вам не сложно, нам приятно! Спасибо! ♥♥♥