Геннадий Иванович ранним сентябрьским утром прибыл в санаторий. Мужчина он был очень статный, бравый, с модной прической, хотя шел ему уже шестьдесят шестой год. Специально сходил перед поездкой в парикмахерскую, чтобы выглядеть молодо и красиво.
Он оформил документы на ресепшене и прошел в свой номер, получив ключи.
Комната была уютная. Две кровати стояли врозь, по стеночкам и, над ними висели картины с великолепными пейзажами. Приятные шторки кремового цвета, немного колыхались от ветра, попадающего сквозь щель чуть приоткрытого окна. Он вышел на балкон, осмотрел вид, открывающийся с высоты четвертого этажа. Внизу виднелся бассейн, теннисный корт, площадка для танцев и прекрасный парк, больше похожий на лес. За ним виднелось поле и конюшни. Там держали лошадей. Конные прогулки по чудному лесу были чрезвычайно привлекательны среди отдыхающих.
Мужчина вернулся в комнату, переоделся, сложил вещи в шкаф и спустился вниз пройтись, развеяться, ознакомиться с территорией, узнать режим дня, расписание. Он степенно шел по тропинке, вьющейся среди деревьев и кустарников, когда к нему примкнули две женщины. Они первые начали разговор.
- Здравствуйте, молодой человек! Вы у нас новенький?
- Добрый день! – Геннадий решил поддержать разговор, - Да, знаете ли, сегодня заселился.
- Это хорошо. Вы не бойтесь, мы вам все расскажем и покажем. Меня Валя зовут, - сказала женщина в шортах и узкой футболке. Она неприлично обтягивала все ее прелести и бесчисленные складки на животе и спине.
Он сразу так и подумал, если бы она надела футболку размера на три больше, смотрелось бы гораздо лучше. Но, в силу своего воспитания, промолчал.
- А я и не боюсь. Не в чужую страну приехал, чай русский язык здесь знают.
- О, да вы юморист. Это здорово. Нам как раз не хватает веселых отдыхающих. – Отозвалась вторая красотка. Она была слишком худенькой с заостренным носом, ярко накрашена, особенно выделялись губы и брови, словно собралась в бой. – Я Татьяна Ивановна. Можно просто, Танечка.
- Геннадий Иванович, - отрекомендовал он себя и немного поклонился. – Вы простите великодушно, я бы хотел побыть наедине с собой.
- Да, да, - пропела Валентина и сбавила шаг. – Галантный кавалер, вишь, как расшаркивается. Простите великодушно, - повторила она его слова Татьяне. – Знаешь подруга, надо его к нам за стол посадить, а то этот Никодим Григорьевич со своими болезнями меня уже достал.
- И не только тебя. Тут своих болячек хватает, а еще про других слушать приходиться. Плохо, что в это время здесь так много стариков.
- И не говори, взгляд остановить не на ком.
- Пойдем дальше, этого мы с тобой уже не отпустим.
Во время обеда, Геннадий Иванович появился в столовой в белоснежной тенниске и шортах. Он только успел ступить одной ногой в зал, как его тут же окликнули две знакомые красотки.
- Геночка, идите к нам. мы держим вам место.
Они, махали ему дружественно руками¸ приглашая за свой стол.
Во время обеда они, без умолку болтали, вводя человека в курс санаторных событий, не давая вставить семидесятилетнему Никодиму Григорьевичу слово. Он страстно смотрел на Валентину, переодевшуюся к обеду в розовое платье до пят. Но понимая, что ее головка теперь занята другим кавалером, жутко ревновал, бросая в сторону Геночки огненные стрелы.
Геннадий же просто обедал под щебетание двух подруг, мало вникая в происходящее. Насытив желудки, в хорошем настроении, все вышли на улицу.
- Может, пройдемся к бассейну? – спросила Валентина и быстро взяла Геннадия под ручку, притянув к себе. Но он отстранил ее руку и откланялся.
- И что ему надо? – Не понимала Валентина. - Такие женщины рядом, а он все бежит куда - то.
- Может, я попробую его охмурить? – предложила Татьяна.
- Нет уж. Я не отступлю. Такой мужчина. – Задумчиво проговорила она, - сегодня вечером на танцах. Вот увидишь, он пойдет со мной. А ты уж поищи еще кого- нибудь.
- Да., но если ты потерпишь фиаско, то завтра моя очередь с ним гулять. Договорились?
На том и порешили.
Вечером танцевальная площадка горела огнями. Огромный зеркальный шар, как в старые годы бросал лучики света в танцующие пары. Свежий ветерок трепал женщинам локоны париков и накрученных волос, а мужчинам последние волосинки, лежащие одиноко в три ряда, впрочем некоторые еще красовались «пышными» шевелюрами.. Здесь собрались почти все обитатели санатория, кроме тех, кто видел в комнатах второй сон или смотрел телевизор, предпочитая танцам на пятачке мягкое кресло. Правда были и такие, которые разбрелись по узким тропинкам, освещенным бледным светом фонарей и в тиши вековых деревьев, декламировали стихи или просто смотрели на звезды, сидя на уютных скамеечках у кустов. Каждому свое.
Здесь было тихо. Пели цикады. Веяло вечерней прохладой. Это было время стариков. Постепенно увядала природа, даря земле последние теплые вечера, очарование своих ярких красок, безмолвие ночи, тихую, наваливающуюся всей своей тяжестью уходящего времени, грусть. Воспоминания о былой юности, незабываемой любви и быстротечной жизни, приходили здесь, с особенной, чистой, щемящей уставшее сердце, тоской…
Они отдыхали здесь, наполняясь чистым воздухом, наслаждаясь минутами тишины и последним здоровьем, которое порционно выдавалось каждому на дневных процедурах.
В эти минуты, хотелось еще раз тряхнуть стариной, расправить согнувшиеся плечи и почувствовать себя, среди таких же, проживших долгую, удивительную жизнь людей, моложе других. Доказать себе, что мы еще что-то можем, что-то представляем из себя большее, чем есть на самом деле. Обнажить свою молодую душу. У нее ведь нет возраста. И в семьдесят лет ей хочется любить и быть любимой, прыгать от счастья, как в двадцать и мечтать о будущем. Только ноги не позволяют это сделать и спина отчаянно сковывает нутро, и друга заветного... нет уже иногда рядом.
Так было у Валентины. Она и не поняла что случилось. Просто проснулась однажды утром в постели рядом с холодной рукой мужа. Она думала он просто замерз и укрыла его одеялом - пусть поспит еще немного. Сама встала, напевая себе под нос песню, делала ему чай и ждала на завтрак, потом крикнула несколько раз.
- Вставай, Володя, ну чего ты так долго спишь сегодня? Соня. Подъем!
Подошла к кровати и упала в обморок. Скорая уже ничем не могла помочь. Инфаркт. Так, в один момент, она осталась одна. Четыре года в квартире давали о себе знать. Она становилась старой больной брюзжащей старухой. У детей свои проблемы, своя жизнь, как правило старики плохо вписываются в их расписание. Даже если очень любят своих родителей.
А тут ей выделили путевку в санаторий по сходной цене, и не накладно, и с людьми пообщаться можно. А то в квартире уже волком выть хотелось. В первый же день она познакомилась с Татьяной Ивановной. Они вместе гуляли по парку, играли в лото, посещали процедуры и присматривали себе пару.
Девушки нетерпеливо ждали своего героя, но он не пришел. Поэтому пошли танцевать с другими кавалерами. Выбора все равно нет. Никодим Григорьевич был полон надежды и пыла, необыкновенно счастлив, прижимаясь к полной груди своей милой дамы. Он даже попытался немного похулиганить, опустив руку ниже поясницы, за что получил по руке щелчок и словесное назидание.
- Ну, Валюша, разрешите хоть проводить вас сегодня до ваших апартаментов.
- Ладно уж, проводите, - капризно прощебетала «молодая», наслаждаясь внутри своей властью над этим стариком.
Утро следующего дня принесло девушкам новые сюрпризы.
На завтраке они хотели пожурить Геннадия за вчерашнюю несознательность, неправильное поведение и эгоизм. Нельзя мол, бросать одиноких девушек одних на танцевальной площадке, но увы, они его там не нашли. Мало того и Никодим Григорьевич не вышел завтракать. Оказалось, что ему ночью стало плохо с сердцем и его отправили в местную больницу.
Подруги грустили, они сидели на скамейке, обсуждая все мужское население вместе взятое, когда вдали показался Геннадий. Уж его они не могли спутать ни с кем.
- Смотри ка кто вышел, - прошептала язвительно Татьяна Ивановна. – Сейчас мы ему все скажем.
Но она не договорила.
Рядом с ним уверенной походкой шла милая женщина в красивом легком платье. Оно ей безумно шло и заворожило завистниц своим кроем и расцветкой. Она мило беседовала с мужчиной и они улыбались, смеялись. Он нежно поддерживал ее под локоток, иногда останавливался, смотрел в ее глаза и обнимал.
- Ну, вообще, немыслимое дело, обниматься на глазах у всех!!! – Обиженно заявила Валентина. – Стыд и срам. – Заключила она.
- Да уж, - подтвердила подруга. – Надо доложить администрации санатория о его непристойном поведении.
- Как только таких людей земля носит. А она-то, она. Со стариком. Фу. Вроде не старая еще. Наверное, точно богат, шельма.
- Истину говоришь, такие дамочки просто так в душу не лезут. Смотри, как в плен взяла, это же надо!!! Он просто без ума от нее.
В этот момент, женщина забежала вперед Геннадия, покрутилась перед ним и так же легко встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы. Она нежно обвила его шею рукой и шепнула что-то на ушко, а потом засмеялась, радостно, звонко. А Гена обнял ее в ответ и опять смотрел в глаза, долго и задумчиво.
- Аморальное поведение, - заключила Валентина, она уставилась на женщину пронзительным взглядом, решив просверлить в ней огромную дыру. Пусть ветерок охладит ее романтический пыл.
- И не стыдно ей, ух! Змея. Откуда только взялась на нашу голову.
- Во, во. Не было ее здесь. А может она с другой территории?
- Сейчас узнаем.
- Утро доброе, Геннадий Иванович, что это вы на завтраки не приходите, пропускаете. Другим насыщаетесь!
- Доброе утро дамы.
- Здравствуйте, - тоже приветствовала их радостно соперница, правда об этом она сама не знала.
- А вы что, новая отдыхающая?
- Да. Как у вас тут хорошо. Свежий воздух, красота! – Умиляясь окружающей природе, выдала женщина.
- Да, да. Хорошо. Место изумительное для отдыха. Ага! Успокаивает! Расслабляет! - Проговорила Валентина, а про себя добавила: было хорошо, пока ты не появилась.
- Разрешите представить вам, милые дамы, моя жена, Эльвира.
- Что? – У Вали слова в горле застряли. – Какая жена? У него и кольца не было. И не говорил он о ней ничего. Так обмануться! Аааа! – она быстро подумала, что все ее планы пропали прахом. Она то мечтала о красивой старости рядом с таким мужчиной. Думала, вытянула счастливый билет, а тут. Тварь. Где она только взялась.
- Очень приятно. Татьяна, а это Валентина, - оживившись, представилась Татьяна. В душе она ликовала, не мне, и не тебе, подруга. Во, как получилось!
Пара пошла дальше. Они мило ворковали друг с другом, продолжая обниматься и целоваться. А что еще им делать, если они не видели друг друга целую неделю, соскучились и, им собственно, осталось быть вместе всего ничего. Зачем зря время терять. Через два месяца Геннадия не стало. Но эти осенние теплые дни любви и блаженства остались в их памяти навсегда.
Валентина рвала и метала, оскорбленное эго ее рыдало горючими слезами. Нужно возвращаться домой, а там, пустые комнаты, одиночество и жуткая тоска. Ее любвеобильная широкая душа требовала живого тепла, и заботы о ком нибудь. А теперь она опять одна будет, хоть кота заводи. И она поехала в больницу к Никодиму Григорьевичу.
Надо сказать, он был так рад ей, что быстро пошел на поправку, а с такой эмоциональной барышней, как Валя, прожил еще долгие счастливые годы.
Осень.... она приходит незаметно ко всем. К деревьям, украшая их новыми необычайно красивыми нарядами, к земле, укрывая ее разноцветным ковром, в небеса, делая их густыми, плотными и серыми, с порывистым ветром и дождем, принося холод и слякоть. Она приходит и к людям, даря им седину, морщины и мудрость. Давая уникальную возможность любить то, что подарила тебе судьба в этот момент и благодарить, за каждый последующий, прожитый день. Радоваться необыкновенному дару - быть рядом еще немного, еще капельку, секундочку, миг, со своими любимыми.