Хороший мальчик, ему всего шестнадцать, веселый мальчик, родителей любит. Придет домой, все-все расскажет, что было в школе. Например, про урок физкультуры: кто справился, а кто не смог. И все изображает в лицах. И про другие уроки тоже: как на вопросы учителей отвечали и как иногда педагоги злятся.
Не забудет поделиться и тем, что на улице видел, и про своих друзей – кто чем живет.
Соберется семья вечером, отец скажет: «Ну, давай выкладывай». А его и упрашивать не надо – как в театре. Слушают родители и смеются, любуются сыном: какой наблюдательный и умный, и говорит хорошо, дай Бог ему счастья в жизни, и пусть все получается.
Неожиданно все изменилось, замкнулся парень, сидит в своем углу, телефон в руках, быстро что-то пишет, с нетерпением ответа ждет.
Вернется домой и сразу в комнату, ест без аппетита – пару ложек и пару кусков – и снова к себе.
Рассказывать про школьную жизнь перестал, как отрезало. Мать с расспросами, что и как? Отвечает вяло, что все нормально, а на лице написано: отстаньте от меня.
У родителей появилось подозрение, что влюбился, потому что все признаки – не ошибешься.
Как реагировать? А никак, ждать надо. Мама и папа делали вид, что все идет по плану, когда-то это должно случиться. Что главное? Главное – не пропустить момент, если вдруг любовь несчастной окажется, вот тогда в оба смотри.
Мама особенно старалась показать, что абсолютно спокойна: перемелется – мука будет.
Как-то выследить удалось. Мама к школе незаметно подошла, за большой старый тополь спряталась, высматривает. Видит, ее мальчик с девочкой рядом идут. Остановились, о чем-то оживленно говорят, сын руками размахивает, девочка почему-то по сторонам смотрит. А мать из-за дерева нос показать боится, иногда высунется и снова в укрытие.
Закончился разговор, каждый в свою сторону пошел. Мальчик ускорил шаг, мать за ним. Так до дома дошли.
Дома закрылся парень – тишина. Пришлось зайти, а он печальный, рассеянно в телефон смотрит, говорит, что все в порядке.
Вышла мать, убеждает себя: «Все по плану, это муки первой любви, ждать надо, ждать». И снова: «Я спокойна, потому что опыт жизненный есть. Верить надо своему ребенку, доверять ему». Сказала и даже улыбнулась.
Надо в магазин пойти за провизией. Решила зайти в небольшой, потому что рядом с домом. Там выбираешь продукт сам, затем идешь расплачиваться. Если хочешь сыр или колбасу, тогда к продавцу обращайся – такие там порядки.
Впереди пятеро, первая в очереди полноватая дама. Положила на прилавок коробки, попросила четыреста граммов вареной колбасы. Продавец надел перчатки, вынул из витрины-холодильника, приготовился отрезать нужный кусок, а дама сказала: «Извините, я передумала, мне нужна копченая, вон – та».
То же самое было с сыром – поменяла три сорта. А люди стоят, вида не показывают, что дама их раздражает.
Минут десять мучила продавца. Казалось, что все закончилось, как вдруг дама вспомнила: «Мне нужен плавленый сыр, я совсем забыла, на завтраки».
Один покупатель не выдержал, рванул к двери, зло сказал: «До ночи не уйдет»! Дама словно не слышала, и после сыра попросила полкило сосисок.
Чтобы расплатиться, стала искать кошелек, а он лежал на дне большой сумки. Дама выкладывала вещи на стол и говорила весело: «И куда я его подевала»?
Напряжение поднялось под потолок. И мать, у которой сын влюбился, закричала: «Как вам не стыдно? Вы нарочно издеваетесь над людьми»!
Дама нашла кошелек – большой и толстый, медленно искала нужные купюры, никак найти не могла.
Пришлось выскочить из магазина, потому что почувствовала, что не сдержится, может до полиции дойти.
На улице стояла у куста сирени, и слезы полились градом: «Боже мой, что будет? Как пережить эту любовь? Где силы найти»?
Плачет и плачет, оказывается, нечего притворяться, не все с нервами в порядке, если у сына первая любовь.
Справиться не смогла.