Любовь Алексеевна опаздывала - как будто специально прямо в девять утра к ней в дверь позвонил назойливый коммивояжер и почти час впаривал какие-то китайские безделушки. Люба купила парочку из вежливости, иначе этот противный тип до вечера бы не ушел. А ей же как можно скорее нужно было добежать до парка, чтобы рассказать девочкам последние новости!
Это уже давно стало доброй традицией - подружки-пенсионерки часто встречались в центральном городском саду, чтобы подышать свежим воздухом, погулять и, конечно же, обсудить свежие сплетни! И в этот раз Любе было, чем порадовать товарок...
Марию Степановну, Алевтину Михайловну и Людмилу Дмитриевну она завидела еще издалека - они расположились на их любимой скамейке. Собрались дамы основательно - взяли с собой холодный квас, печенье, хлеб для кормления уток в пруду и сканворды.
- О, Любаша, а мы тебя уже заждались! - обрадовались женщины.
- Да пришел тут тип один... - проворчала она. - Ладно, ерунда это. Вы лучше послушайте, что я вам расскажу!
"Бабсовет" тут же оживился и навострил уши - кажется, запахло горячей сенсацией...
- Вы Пелагею помните? - спросила Люба.
- Эт какую еще Пелагею? Твою соседку по даче, штоль?
- Ее самую.
- А, ну да, помним. А что с ней?
- Эх! - вздохнула Люба. - Жалко ее... С ума сошла, представляете?
Кумушки заохали и заахали:
- Ничего себе! Как же так получилось? Вот прямо взяла и сошла с ума?!
- Ага, представьте себе! - с энтузиазмом продолжила Люба. - Итак, рассказываю с самого начала... Мы ж наш участок пятнадцать лет назад купили, а у Поли дача уже давно там. Ну я и привыкла, что у них, как у всех - чуть весна, так вся семья в огороде трудится. Дети, правда, потом редко приезжали, разве что внуков на выходные да на лето подбрасывали. А по осени - как положено, закатки да закрутки. А в этом году...
- Что?
- А что? А ничего! Я весной смотрю - что-то не то, не хватает чего-то. Потом глядь - так у Польки-то огород пустой совсем! Ничего не сажают, даже на дачу никто не приезжал. Ну я уж и подумала, что всё, преставилась, вот и работать на огороде некому. Потом как-то утром пришли какие-то чурбеки, весь огород выкосили, деревья посрубали, оставили только грушу и вишню, в доме тоже что-то жужжали. Я спрашиваю - дачу продали штоль? А они ни бе, ни ме по-русски. Ну точно, Полька-то преставилась, вот и продали. Потом там все газоном засеяли. Ясное дело - молодые дачу купили, а они же теперь все ленивые, в земле копаться не любят. Все бы им только шашлыки, музыку да на речку! А в эту субботу прихожу я, иду к своим помидорам и вижу - ну ничего ж себе! Полька! Валяется в шезлонге под вишней в одном купальнике, в телефоне ковыряется.
- Ого! - удивились подруги.
- Я ей грю: "Поль, ты че? А как же грядки?" А она мне такая: "А к чepтy их!" Нет, ну вы представляете? Я чуть на месте не упала. Как это - к чepтy? А что кушать весь год будешь? В общем, позвала она меня к себе в гости, и я в осадок выпала - ремонт отгрохали! Да такой, модный, когда все кругом белое и деревянное.
- Ерунда какая! - фыркнула Алевтина Михайловна.
- Да уж, учудила твоя Пелагея! - подхватила Мария Степановна.
- Это еще цветочки! - усмехнулась Люба. - В общем, налила она мне какой-то супермодный белый чай и говорит: "А я вот, Любовь Алексеевна, теперь свободная женщина". "Как это так?" - спрашиваю. "А вот так! Развелась с мужем".
- ЧТОООО???
Эта новость произвела настоящий фурор.
- Да уж, действительно из ума старуха выжила... Седьмой десяток разменяла и разводиться побежала! Это что ж такое? А как же муж?!
- А что муж? - пожала плечами Люба. - Говорит: "Я его двадцать лет любила, а потом двадцать лет терпела. Терпела его пьянки-гулянки, а потом по больницам да санаториям таскала. Недавно ему диагноз поставили - язва. Так я ему паровые котлетки готовила да диетические супчики. А он? Тайком от меня чебуреки и сало ел, не забывая остограммиться. А как-то раз за ужином я ему подала куриную грудку с овощами, так он тарелку на пол перевернул и заорал, что не будет жpaть этот бaбий корм, он мужик, ему нормальное мясо с жареной картошкой нужно. Ну я тогда и сказала: "Живи, как хочешь, жpи, что хочешь, а мне надоело!" И ушла". Представляете?
- Да разве можно вот так вот с родным мужем обходиться! - возмутились женщины. - У него же язва! Кто о нем заботиться будет? Ну а что вспыльчивый характер, так что ж теперь, бросать его на произвол судьбы? Да и пьянки-гулянки - нормальное мужское дело. Кто без греха?
- Мой вон вообще ни одной юбки не пропускал, но всегда возвращался. Потому что у нас семья! - гордо заявила Мария Степановна. - А что на стороне было - так и Бог с ним.
- Мой тоже налево бегал всю жизнь, - кивнула Людмила Дмитриевна. - Мог на неделю пропасть, но всегда приходил обратно, зная, что его любят и ждут. У меня даже мысли не было на развод подать! Что бы тогда про нас подумали?
- Так я этой Пелагее так и сказала! - поддакнула Люба. - Что, мол, люди про тебя подумают? А дети? Внуки! Ты им как это все объяснишь?
- А она?
- А она мне так со смешком: "Мне уже все равно, что про меня подумают. А дети меня поддержали".
- Все равно ей! - фыркнула Алевтина Михайловна.
- О, легка на помине! - воскликнула Люба.
- Это... Пелагея?! - опешили подружки
Пелагея спускалась по лестнице с моста, и признать в ней женщину, которая недавно перешагнула порог своего шестидесятилетия, было трудно - она была одета просто, но стильно: светлые льняные брюки свободного кроя, синяя рубашка из мягкого денима, джутовая сумка через плечо, на ногах коричневые сандалии на деревянной подошве, а лицо украшали крупные солнечные очки. Завершала образ модная короткая стрижка, но самое главное - довольная улыбка.
- О, Любовь Алексеевна, и вы здесь? - улыбнулась женщина.
- Да вот собрались с девочками свежим воздухом подышать... - неуверенно ответила Люба.
- Это правильно, погода сейчас просто прекрасная, только гулять да гулять, - сказала Пелагея. - Очень хорошо, что я вас встретила, Люба. Я бы хотела кое о чем вас попросить...
Они отошли чуть поодаль и пару минут о чем-то шушукались, после чего Пелагея попрощалась и отправилась дальше по своим делам. Четыре пары глаз буравили ее спину. Как только Пелагея отошла на расстояние, с которого было ничего не слышно, женщины на лавочке возмущенно загалдели, критикуя выжившую из ума бабку, которой уже на кладбище пора, а она молодуху их себя строит, мужа бросила, хозяйство бросила - ну куда это годится?! Однако в глубине души они восхищались Пелагеей и завидовали ей - она не побоялась в таком возрасте начать новую жизнь, а вот их после прогулки ждали капризные опостылевшие мужья и бесконечные грядки на даче, которую все ненавидят, а потом - урожай и закрутки, которые никто не ест. О похудении и модных вещах тоже хоть и задумывались, да куда? ВнучкАм пирожков надо напечь, а как самой не съесть парочку? А бутербродик с колбаской? А семечки? Ну а шмотки эти... Одно расстройство!
Эпилог
- Нет, все-таки точно с ума сошла твоя Пелагея! - проворчала Мария Степановна.
- Да-да! - подхватила Алевтина Михайловна. - Совсем из ума выжила!
- Когда Бог хочет наказать человека, он отнимает у него разум! - поджав губы, сказала Людмила Дмитриевна.
Безумие дачной соседки стало самой горячей темой для обсуждения и не отпускает компанию подружек уже не первый месяц. Пелагее перемывают все кости по несколько раз, жалеют ее мужа, который теперь умрет с голоду и зарастет грязью, льют слезы по плантациям тыквы и кабачков.
И только Люба в ответ на эти высказывания лишь пожимает плечами, но ничего не говорит, ведь тогда в парке они с Пелагеей договорились, что Люба будет продавать соседке часть своего урожая. Любовь Алексеевна теперь - бизнес-леди, ей нет дела до всяких сплетен! И она даже подумывает о том, чтобы заняться спортом и прикупить кое-что из новой одежды...
Верно в народе говорят, что безумие заразно.
