"Сохраняйте спокойствие! - по улице разносился голос из рупора. Машина с рупором медленно ехала вдоль деревенских домов по единственной улице имени Патриса Лумумбы. - Оставайтесь дома до утра".
По небу летела огромная стая кричащих ворон или галок.
Председатель колхоза Коцюбинский Степан Богданович замер у окна. Его супруга, преподобная Нонна Африкановна, сложила руки на груди и тоже прислушивалась к звукам с улицы.
- А ну как этот монстр к нам в хату ворвётся? Или во двор? Кур пожрет...
- Нонночка, лапа, прекрати. Не нагнетай, - прервал жену Коцюбинский.
- А может, выдумка это всё, - вмешался в разговор Славик, их сын - может, это рейдерский захват нашего колхоза. Придумали, монстр у нас водится, чтобы мы тут боялись сидели...
Его речь прервал визг, раздавшийся со стороны сельпо, местного магазинчика. Перемежался визг отборным матом. В окно было видно, как по дороге мчится соседский пьяница Женька-лентяюга, как его прозвали Коцюбинские. Женька бежал, выставив впереди себя руки и истошно верещал, падал, матерился, поднимался и снова бежал.
- А что слу... - Степан Богданович едва успел открыть окно, как Женька уже промчался мимо и скрылся за поворотом.
Вдруг на дороге показался и сам монстр. Черная мохнатая фигура бежала на четвереньках, время от времени поднимаясь на ноги. Впотьмах было не разобрать его лица. Чудовище издало утробный рык.
Коцюбинские захлопнули окно и задернули занавески.
- Что скажешь? А я тебе говорила! - полушепотом вскричала Нонна Африкановна.
Всю ночь Коцюбинские не спали, обсуждая ситуацию. То они собирались вызывать охотников, чтобы убить чудовище. То напротив, хотели собрать чемоданы и уехать прочь из родного села. Под утро уснули, так и не достигнув консенсуса.
Утром их разбудил гвалт на улице. Выглянув в окошко, Степан Богданович смог наблюдать выступление Женьки-лентяюги. Вокруг него собралась толпа сельчан. Женька стоял в центре на возвышенности. Приглядевшись, Степан Богданович увидел, что тот стоит на перевёрнутой тачке от навоза.
- ...как тебя сейчас!.- выпучив глаза и растопырив пальцы рук, вещал Женька - вот этими самыми глазами видел! - и показывал на свои глаза двумя пальцами.
- А куда смотрит правление?? - выразительно посмотрел на окна председателя зоотехник дядя Толя. Степан Богданович отпрянул от окна и прижался к стене.
- О двух головах было чудище! - продолжал повествование Женька одна голова как у змея была, а вторая...
- Да что ты врёшь! - не выдержал Степан Богданович, распахнув окно, он наполовину вывалился из него на улицу - Сам ты о двух головах! Это был самый настоящий оборотень! - и с треском захлопнул окошко.
- Ну все, Степа, так дальше продолжаться не может! - Нонна Африкановна решительно накинула на плечи платок и вышла из дома. Через минуту гвалт за окном усилился.
- Устроим засаду, - послышался голос Нонны Африкановны. Отодвинув занавеску, Степан Богданович увидел, что Женька покинул свой пьедестал и на него водрузилась его супруга. - С вилами, граблями, кто с чем, засядем здесь за стогом сена и изловим супостата.
- Смотрите, люди, вон оно!!
Крики наполнили улицу. К дому председателя стремительно приближалось чудовище. В панике Нонна Африкановна схватила яблоко с земли и бросила его изо всех сил в сторону монстра. Монстр поймал яблоко передними лапами-руками и запустил его обратно в Нонну Африкановну! Яблоко шмякнулось Коцюбинской прямо на макушку, та ахнула и рухнула в обморок.
Придя в себя уже в доме на своей кровати она узнала от супруга, Степана Богдановича, следующее.
Из зоопарка в городе сбежал орангутанг. Участковый уже связался с городом и выявил, откуда сбежала обезьяна. Пока что животное закрыли в сарае Коцюбинских, вместе с курами.
- Как с курами! - воскликнула Нонна Африкановна и собралась опять потерять сознание.
- Дорогая, куры не будь дурами, все выскочили из сарая в загон, а Олеся в дырку не пролезет.
- Какая Олеся??
- Обезьяну так зовут!
К вечеру прибыла делегация из зоопарка, погрузили Олесю в машину и увезли.
- Не это я видел вчера, ох не это... - приговаривал Женька, шкандыбая в сельпо...