Лера и Дима Голубь работают реквизиторами в Мариинском театре почти 10 лет, а живут неподалеку, в Коломне. Ребята рассказывают, за что любят этот район Петербурга и как им удалось купить большую комнату в мансарде с колоннами и собственной крышей.
Про театральное закулисье
Мы работаем в Мариинском театре реквизиторами, художниками по сцене. В наши обязанности входят хранение, чистка, ремонт и создание нового реквизита для спектаклей театра.
Зритель видит, как закрывается занавес и вскоре появляется новая сцена — это мы, пока занавес закрыт, быстро-быстро меняем обстановку. Иногда, если реквизита много, мы выбегаем с тележками, как в супермаркете, и собираем всё в них.
Если герой на сцене пьет «коньяк» или «вино» — это заваренный нами чай или каркаде. С едой все сложнее: есть еда для украшения, она ненастоящая, а есть так называемый исходящий реквизит — то, что актеры на сцене по-настоящему едят. Наша задача — помыть и подготовить все это для спектакля. Одним словом, у нас веселая и творческая работа.
Лера: Мы познакомились в интернете, я тогда только устроилась в театр и подумала: почему бы не пригласить на вакансию бутафора этого творческого парня?
Дима: У меня было устаревшее представление о театре — думал, это что-то академичное, скучное и пыльное. А когда пришел, увидел сцену, где всё двигалось, менялось и выглядело очень современно.
Съемная квартира на Пряжке
Когда мы стали жить вместе, сняли замечательную «трешку» в красивом историческом здании — доме Суханова. Хозяйкой была женщина-японка: в Россию она приезжала нечасто, поэтому одна комната с ее вещами была заперта, а две другие — в нашем распоряжении.
Окна с видом на речку Пряжку, четырехметровые потолки, возможность выходить утром на реку с корзиной для пикника и творческие люди вокруг окончательно влюбили нас в Коломну.
Фактически мы жили в центре Петербурга как в частном доме: завтракали на траве у реки, плавали по Пряжке на надувной лодке.
Неподалеку от нас жил художник по металлу Александр Горынин. Он создал на набережной Пряжки потрясающую инсталляцию — металлические кувшинки в воде, среди камней. В солнечную погоду они отбрасывали красивые блики из-под воды.
Потом он сделал домик для уточек с фонариками и цветами: утки там действительно поселились и даже завели потомство. Нас это вдохновило, и мы создали свою инсталляцию — двух рыб с блестящей чешуей, которых мы повесили под мостом.
Они блестели на солнце и покачивались на ветру, а видны были только с реки. Люди в местном сообществе это оценили и благодарили нас.
В этой квартире мы прожили три счастливых года, но в прошлом году владелица квартиры продала ее, а новая хозяйка сдала третью комнату. С соседом мы не ужились и поняли — это знак, пора покупать собственное жилье.
Для покупки мы рассматривали всего два района: Коломну, потому что привыкли и полюбили ее, и южную часть Васильевского острова, потому что оттуда можно дойти до театра за 15–20 минут.
Нам было важно найти жилье в пешей доступности от театра, чтобы не тратить время на дорогу. Спектакли заканчиваются поздно вечером, а мы уходим из театра около полуночи, когда транспорт уже не ходит.
Дом-утюг, комната с печью и коммуналка с пивным чаном
Нашим потолком была сумма 4 млн рублей, и нам нужна была ипотека. Еще важными были вид из окна, эстетика здания (в идеале — красный кирпич) и чистота санузла.
Сначала мы надеялись, что сможем купить студию в старом фонде: это комнаты, переделанные в студии, то есть с кухонной зоной и санузлом. Но довольно быстро мы разочаровались: на деле все они оказались долями, а некоторые продавались и вовсе без удобств, с обещанием все устроить после оплаты.
У вас есть интересная история, связанная с недвижимостью? Поделитесь ей с нами и читателями Циан.Журнала! Пишите на editorial@cian.ru
Разочаровавшись в «студиях» старого фонда, мы решили посмотреть комнаты. Оказалось, они очень разные: от настоящих клоповников до дорогих вариантов с каминами и огромными балконами.
Одна из комнат была прекрасна: адекватная цена (2,8 млн рублей), вид на Фонтанку, высокие потолки, большая площадь, да еще и расположение в уникальном здании — знаменитом Доме-утюге.
Но места общего пользования были очень грязными, неубранными, в коридорах много пыли, на голову падали вещи. Мы вышли оттуда с тяжелым ощущением: мы так жить не сможем.
Кстати, в этом доме было много маленьких видовых комнат по 1–1,5 млн рублей — хороший вариант для инвестиции, чтобы потом сдавать студенту. Мы приметили эту возможность на будущее.
Сегодня таких бюджетных предложений в Доме-утюге нет, самая дешевая комната стоит 3,2 млн рублей.
Еще мы смотрели неплохую комнату с видом на Фонтанку, но на первом этаже здания. И хотя это был высокий первый этаж, мы отказались от покупки: не хотелось постоянно видеть в окно машины и местных алкоголиков, обосновавшихся в этом месте.
Не подошедший нам, но жутко интересный вариант — комната в 20-комнатной коммуналке в здании бывшего пивоваренного завода на Обводном канале. Огромная 40-метровая комната с высокими потолками! Два крыла здания сходятся в центре, в большом зале, где раньше стоял чан для варки пива.
Контингент — совершенно разный: от людей в смокингах до маргиналов. Мы решили, что это очень интересно, но слишком экзотично, да и от театра далековато.
Еще мы смотрели 30-метровую комнату с огромной старинной печью. Дымоход можно прочистить и получился бы свой домашний камин. Из комнаты есть выход на балкон с видом на сад, где можно было бы пить кофе по утрам. Но нас смутили сложный сосед и душ в кухне. Стоила эта комната около 4,5 млн.
Хотите купить комнату в центре Петербурга? Найдите подходящий вариант на Циан
Нашим фаворитом стала комната с видом на Никольский собор за 3,2 млн рублей. Соседом был художник, самостоятельно отреставрировавший всю парадную.
Красный кирпич, паркет — всё как мы хотели, даже станок резьбы по коже был (по специальности Лера — модельер изделий из кожи. — Прим. автора). Но эту комнату увели у нас из-под носа: кто-то купил ее раньше.
Комната с колоннами и историей
И вот наконец мы нашли свое — комнату в пяти минутах от театра. Первое, что нам бросилось в глаза еще на фото в объявлении, — две массивные колонны у окна.
Дальше в ход пошла мистика: за все годы, что мы жили в Коломне, мы никогда не слышали звона колоколов кирхи Яани Кирик, мимо которой ходили на работу каждый день. А именно в день просмотра комнаты мы их услышали. Это знак, подумали мы.
Но квартира оказалась непростой. Семикомнатная коммуналка, где бо́льшая часть комнат расположена в старой части дома, а места общего пользования и одна комната — в недавно построенном флигеле. Он был здесь и раньше, но начал разрушаться, поскольку под ним располагался подвесной двор, где в XIX веке хранили уголь.
Со временем флигель просел, его снесли и отстроили заново. Но проблема в том, что флигель пока не сдан, поэтому газа в кухне нет. В декабре прошлого года нам обещали решить этот вопрос в течение двух недель, но на дворе июнь, а газ до сих пор не подключен.
С одной стороны, это плюс: пока нет газа, в квартиру не въезжают остальные соседи. С другой — нет и горячей воды, приходится греть ее чайником.
Сама комната нам очень понравилась. Мансардный этаж, весь город как на ладони. Шикарный вид из окна на собор Святой Живоначальной Троицы, Свято-Исидоровскую церковь и наш Мариинский театр.
Очень много неба и солнца, а перед окном — два метра собственной крыши. Она почти горизонтальная, уклон совсем небольшой, но ограждения нет, поэтому пока выходить на нее страшновато.
Площадь комнаты — 30 кв. м. Это комната с историей: здесь жил биолог, отец нашего пока единственного соседа, и у него в гостях бывали Борис Гребенщиков, Сергей Курехин и другая творческая элита Ленинграда. Мы посоветовались и решили: это наше. И пошли за ипотекой.
Ипотека: согласие дюжины соседей и сделка 8 марта
Ипотеку на покупку комнаты дают далеко не все банки. А из тех, кто кредитует покупку комнаты, не все работают с нотариальными уведомлениями сособственников.
Некоторые банки (например Сбер) не дают ипотеку на покупку комнаты без нотариальных отказов владельцев других комнат. А поскольку эти люди не живут в квартире (она была расселена, когда строился флигель, и жильцы ждут подключения газа, чтобы въехать), нам было сложно их найти.
Несмотря на трудности с оценщиком (он оказался крайне необязательным человеком), с самой оценкой проблем не возникло, хотя объект такой необычный.
В итоге мы остановились на ипотеке в Росбанке. Специалисты постоянно находили какие-то ошибки в наших документах, мы уходили их исправлять, но выяснялось, что есть и другие ошибки, и мы снова уходили.
На сделку мы приезжали трижды, и только с третьего раза, 8 марта, после проведенных в банке шести часов, мы смогли подписать все документы. На радостях мы купили бутылку шампанского и позвонили родственникам, чтобы поделиться радостью.
Ремонт: белые стены и дуб под слоем старой краски
Ремонт в местах общего пользования не нужен: флигель новый, с новым ремонтом и свежей сантехникой, как мы и хотели. А в коридоре, ведущем в кухню, не только нет шкафов, но даже есть окна — там всегда светло.
В комнате мы сделали минимальный ремонт: подлатали потолок, а со стен сняли обои и покрасили их белой краской. Получился идеальный фон для картин Леры.
Изначально мы собирались сбить краску и оголить старый кирпич, что было бы, конечно, здорово, но требовало много сил и времени, а мы хотели побыстрее переехать.
Больше всего денег и времени ушло на циклевку пола. Паркет был покрашен толстым слоем старой бордовой краски, которую мы решили снять.
Каково же было наше удивление, когда под краской оказалась не береза и даже не ясень, а шикарный дубовый паркет! Прекрасная фактура дерева, мы были приятно удивлены.
Весь ремонт, кроме циклевки, мы делали своими силами: приходили в выходные или ночью, после спектакля, и до утра красили стены.
Интерьер: урбан джангл и ретрохолодильник
Мебель была куплена в магазине, торгующем мебелью IKEA. Поэтому диван и кресло у нас — именно те, о которых мы мечтали, хотя производитель уже ушел из России. Икеевские стеллажи для многочисленных растений (ребята любят стиль урбан джангл. — прим. ред.) купили на «Авито».
Стены белые, поэтому мебель у нас акцентная, яркая. В магазине нам сказали: если вам нужно это кресло, берите сейчас, завтра его могут забрать. Мы купили кресло и диван, и пока делали грязную и пыльную часть ремонта, они стояли в соседней комнате, замотанные пленкой. А мы спали на полу.
Лера: Я помню это утро — первое после окончания ремонта и сборки мебели. Я просыпаюсь на ярком диване: комната озарена солнцем, в ней много света и зелени, рядом любимый муж. И всё это вокруг — свое, мы это сделали.
Главной вехой стала покупка холодильника. Мы хотели не просто холодильник, а яркий, стилизованный под винтаж холодильник, чтобы он был доминантой интерьера. Казалось бы, как можно любоваться холодильником? Но мы наслаждаемся каждый раз, когда достаем из него продукты.
Мы нашли круглое зеркало с подсветкой, как в театральных гримерках. Комод — наш давний друг, много лет назад мы нашли его на улице, его кто-то выбросил. Он был без ножки, но было понятно, что он крепкий, дубовый, не то что современная мебель масс-маркета. Мы его забрали, отмыли и покрасили белой акриловой краской.
А в новом жилье решили повторить цвет двери в интерьере, так комод стал фиолетовым.
Пока перекрашивали, мы его еще и перевернули: приделали новую столешницу к донышку, а к бывшей столешнице — ножки. Забавные ручки для ящиков нам дарили друзья, и они отлично вписались в новый образ комода.
Радиолу «Урал-114» мы купили с рук, хотя у нас есть аж два других проигрывателя для пластинок, этот привлек нас наличием ножек. Из него вышла отличная тумбочка в стиле мид-сенчури (mid-century — стиль сформировался в 1950-е годы, сочетает простоту и функциональность. — прим. ред.).
Планы на будущее
Нам осталось развесить картины — пока соседей нет, они стоят в общем коридоре.
Хотим заменить подоконники: сейчас они пластиковые, а нам хотелось бы деревянные. И скоро к нам приедет полноценный стол — и обеденный, и для работы за ноутбуком, он будет выполнен из слэбов.
Еще думаем освоить часть крыши, которая нам досталась, — это же Питер, глупо не пользоваться таким даром, как собственная крыша.
Хотелось бы вернуть ограждение и иметь возможность безопасно посидеть на крыше с чашкой чая. Таких пикников у нас еще не было.