Некоторые вещи начинаешь понимать только тогда, когда, откровенно говоря, уже поздно.
Мне за семьдесят. И вот во втором полугодии семьдесят первого года жизни я осознал, что я – разведчик! Ничего весёлого в этом, к великому моему сожалению, я не нахожу.
Практически все свои «якобы научные» материалы я честно снабжаю двумя примечаниями:
Не претендую на полноту
Не претендую на завершённость
То есть как бы честно предупреждаю дорогого Читателя, что еще многое важное ему не открыто и не рассказано. И не потому, что не хочу. Потому что время моё ограничено и этим ограничено и само исследование открывшегося мне явления.
И вот выдалась минутка.
Болею.
Загибаюсь.
Есть не хочется.
Пить не хочется.
Смотреть телевизор тошновато.
И вдруг меня осеняет:
А ведь именно в разведке никогда не бывает ни полноты, ни завершенности!
Сколько бы материала не добыл разведчик – ему всё мало!
Какая уж тут завершенность, если объект живёт собственной жизнью и сам непрерывно непредсказуемо изменяется! Если даже в пустой окружности нет конечности! Нету и никогда и не было!
Я вырос в среде геофизиков.
Моя мама – инженер-геофизик.
И все её друзья и подруги – однокашники по Свердловскому Горному институту – геофизики!
И Светка Зворская! И Валерка Кормильцев! Если перечислять то мой материал превратится в список выдающихся уральских геофизиков второй половины двадцатого века! Но я прерву перечисление. Достаточно и названных. Три это уже запредельно много!
А что такое геофизика?
Есть, например, геологоразведка.
Там все просто: приехали, пробурили скважину, вытащили керн и видят, что там, под поверхностью залегает.
А геофизика, это тоже разведка!
Только физическими методами.
Хорошо известны сейсморазведка, магниторазведка, электроразведка и целый ряд других, но тоже очень даже физических!
Так вот: я вырос в геофизической разведке!
Я сызмальства был окружён разведчиками и разведчицами!
И ничего естественнее для меня, чем разведка и не существовало.
Геофизики – они умеют видеть то, что не видно сразу!
Они видят то, что не доступно нашему зрению, но что доступно нашему умозрению!
И еще не проучившись ни одного дня в школе, в пять лет я знал о границе Мохоровича, об отражённых волнах, о сейсмике и гравике! Теодолит, лимб, алидада, компас – ну что может быть проще? Одна из моих самых первых работ (летом в школьные годы я работал в геофизических отрядах) это сейсморазведка и фотопроявитель! Я прекрасно знал, как строятся графики, чем занимаются в камералке инженеры, как надо хранить радиоактивные элементы в приборах.
Наименования пород и минералов – для меня как сорта муки или строительные материалы.
Глинозёмы? Да что же в них сложного?
Таким образом я рос среди разведчиков и пропитывался духом разведки.
Настоящей серьёзной разведки, в которой всегда мало данных и острая нехватка новой информации.
И вот, прожив свой краткий век я наконец отрефлексировал самое себя.
Я обычный рядовой добросовестный разведчик.
Не претендующий ни на полноту, ни на завершённость.