Здравствуй, читатель! Сегодня я расскажу тебе историю про одного доброго парня по имени Захар. Добрым он был от того, что очень любил участвовать во всяческих благотворительных мероприятиях: помогать сиротам, посещать онкобольных, кормить бездомных. Делал он это от чистого сердца и для того, чтобы успокоить совесть.
Почему у него не чиста совесть, спросите вы?
По образованию Захар был ландшафтным дизайнером, закончил университет с отличием и теперь работал на кладбище. Он искал могилы, которые были очень давно заброшены, выкапывал трупы, применял свои ландшафтные навыки, и превращал место, в нетронутый участок, который пропустили по счастливой случайности (в самом начале кладбища). За такую удачу и счастье люди были готовы платить. А «друзья» Захара, через систему подделки документации задним числом, обыгрывали все так, что место и правда было забыто. Зарабатывал Захар очень хорошие деньги, именно этот хороший заработок и позволял ему заниматься благотворительностью.
Делал он это, как сам Захар пытался себя убедить, от того, что был очень добрым человеком, который имел средства, и который искренне хотел нести добро. Но на самом деле, если мы опустимся в дебри психологических переплетений его разума, он знал, что занимается гадким делом, и пытался искупить свои грехи.
Похоронный бизнес – дело прибыльное. В один прекрасный день Захар получил огромный заказ на планирование нового кладбища. Большого кладбища. Это дело ему показалось странным, но деньги, как известно, не пахнут, запах смерти к ним не липнет в том числе. Планов Захару никто не сообщил, да и не интересно ему было, откуда они взялись, главное, что он получил очень хороший гонорар. Чуть позже до Захара все-таки дошли слухи, что Семен Святов, решил начать пропаганду против вакцинации, тем самым повысить смертность, а значит повысить продажи квадратных метров земли, и всей прилагающийся атрибутики.
Ну, жалко, конечно, людей, думал Захар, но что же я могу поделать, раз так выходит. И с приятными мыслями о своем высоком гонораре, он продолжал работать. Заплатили ему даже больше, чем обещали. С этих денег, он, как всегда, решил совершить благодеяние. Самой ходовой темой на тот момент были ковидные больные, поэтому он подумал о том, что было бы не плохо отправиться в ковидный госпиталь, это может не только успокоить его собственную совесть, но и показать, что он очень хороший челвоек, всем окружающим.
Трак он и решил поступить.
В самом госпитале ему пришлось хорошенько приодеться и пройти несколько степеней обработки. Он чувствовал себя Юрием Гагариным, который дрейфовал в невесомости в огромном скафандре. Вокруг были десятки точно таких же космонавтов, а за прозрачными пластиковыми перегородками лежали люди. Эти полумертвые, еле шевелящиеся тела, бесцельно смотрели в потолок и медленно умирали. Захару, конечно, этого не сказали, но он понял, что у тех людей, которых он видел, шансов на спасение нет. Его провели в палату, в которой находились выздоровевшие, они рассказывали свои истории, о том, как лежали с температурой, о том, как страдали, и прощались с родными.
Захар видел людей подключенных к ЭВЛ. Шипение кислородных насосов, продиралось даже сквозь защитный костюм. Уже мельком, в тумане, он услышал, что его деньги пойдут на лекарства и на новые аппараты.
Потный и вымотанный он вырвался из госпиталя, пропускал мимо ушей благодарности врачей, не чувствовал, как ему жали руки, не думал о том, что его покажут в новостях, как благодетеля. Перед его глазами стояли десятки людей, умирающих, страдающих; людей, помочь которым, к большому сожалению, уже было нельзя. Одно дело, когда ты чертишь план кладбища на бумаге, осознавая, что там будут лежать какие-то люди, и совсем другое дело видеть этих людей и чувствовать их страдания.
Отказаться от этой работы было сложно, Захар знал достаточно, чтобы его положили в одной из тех ничейных могил, которые он сам же и нашел. В полиции в заговор гробовщиков может быть и поверят, но Семен Святов умело заметал следы и знал кому нужно заплатить, чтобы не возникало лишних вопросов.
Захар решил отказаться от работы, что, незамедлительно, вызвало вопросы. Пришло время запирать дверь на все замки, и озираться, ходя по улицам. Он даже нанял телохранителя.
Осознавая всю ситуацию, Захар нашел местечко на кладбище, то, которое понравилось бы лично ему, и снова вспомнил старые навыки. Теперь это сделать было сложнее, нужно было задобрить некоторых людей, которые уже не очень хотели с ними работать, но, когда он с томным видом говорил: «Это для меня», Захару молча помогали, деньги, конечно, брали.
Он оформил целый пакет документов, со всем делами Семена Святова, о которых знал, подробно расписал свою роль и отправился в полицию. Его заявление приняли, но, как только фамилия Захара появилась в базе, откуда-то сверху поступил звонок, и все материалы перешли под «особый контроль».
Пропаганда отказа от вакцинации крутилась во всю. По федеральным каналам, эти материалы не показывали, но всякие продажные блогеры и группы в соц сетях, рассказывали наперебой о вреде прививок и люди слушали.
Слушали и умирали.
И заполняли новое кладбище.
Вечером к Захару подошли двое людей. Мужчиной он был крепким, широкоплечим, и не стал ждать. Одного он вырубил сразу, второй успел выхватить нож и воткнуть его в ногу Захара.
Еще одного нападения Захар мог не пережить.
Через другое имя, и через тех, кто не знал Захара в лицо, а просто занимался наймом чернорабочих, Захар устроился землекопом и полтора месяца копал могилы. Он носил кепку, маску и всячески закрывал лицо, чтобы не быть узнанным.
В один прекрасный день пред офисом Святова собралась огромная толпа людей. Это были врачи и люди, переболевшие ковидом. Они кричали, требовали прекратить пропаганду ковид дессиденства. Святов выходил к ним, говорил, что это все обман и клевета, но люди продолжали кричать. Пришлось подтянуть всю охрану, чтобы отгонять толпу. Захар, как сотрудник, прошел в здание, поднялся в кабинет Святова, он в этот момент разговаривал по телефону, и успел только приоткрыть рот, когда увидел в дверях Захара.
С тех пор Семен Святов пропал, реклама прекратилась и кладбище не заполнилось. Опрос свидетелей показал, что врачи и больные получили наводку на организатора антиковидной пропаганды из анонимного источника. Захар тоже исчез, он уехал из страны нелегальным путем.
А на одном из местных кладбищ появилась скромная могилка, которую никто и никогда не найдет. Это был простой холмик, из которого торчал простой деревянный крест. На кресте висела простая черная табличка, на которой белыми чернилами было написано: «Всадник первый. Чума».