НАЧАЛО РОМАНА / ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА
Не смотря на свой внутренний раздрай, страх и антипатию к этому человеку, которую он вызвал буквально за считанные минуты, я всё же нашла в себе силы, благодарно ему улыбнуться и сказать:
— Благодарю вас, что согласились на тест, Макар Демидович. И ещё раз хочу попросить у вас прощения, что так неожиданно я и Диана ворвались в вашу жизнь и повторюсь, что если бы не ситуация, то я… никогда бы не пришла к вам.
Под шокированным взглядом секретарши, которая буквально уронила свою вставную челюсть на пол, мы вернулись в кабинет Севастьянова.
Охраны уже не наблюдалось.
И вот снова, мы оказались в его кабинете.
Диана уже откровенно изнемогала, ей хотелось кушать и спать.
— Солнышко моё, сейчас…
Пока Севастьянов звонил своему другу и договаривался «о встрече», я достала молочную смесь, и удобно расположив малышку у себя на коленках, начала её кормить.
Севастьянов завершил разговор, и заворожено глядя на то, как малышка кушает, странным тоном произнёс:
— Я помню Светлану. Высокая, длинноногая блондинка.
— Да, — кивнула его словам. — А это Диана – её дочь.
«Значит, между ними и правда была близость».
— Ты не похожа на свою сестру, — заметил он.
— Я пошла в маму, а Света – в отца, — пояснила ему. — Хоть я и не помню родителей. Они погибли.
— Сочувствую, — сухо произнёс мужчина и сказал:— Завтра утром, в шесть ноль-ноль, за тобой и ребёнком я пришлю своего водителя. Он отвезёт вас в клинику. Андрей, мой друг, обещал провести тест очень быстро — через восемь часов уже будет готов результат. А пока, оставь свой адрес и телефон.
Я продиктовала ему свои контакты, Севастьянов быстро всё записал в блокнот и кивнул.
— Отлично. Надеюсь, завтра ты убедишься в том, что я не отец этой… девочки и оставишь свои угрозы при себе.
Я долго смотрела ему в глаза, немигающим взглядом и глухо произнесла:
— Хорошо, но дайте своё слово, что если всё окажется наоборот и вы – отец Дианы, то… То вы не станете её у меня отбирать.
Он сощурил глаза и весь как-то угрожающе подобрался. Атмосфера в кабинете наполнилась ледяным холодом. Я видела и чётко осознавала, что этот мужчина воспринимает меня и Диану как самую гадкую неприятность или даже угрозу своей сладкой и счастливой жизни. На его холёном лице появилась гримаса презрения.
— Поговорим об этом после теста, — произнёс он небрежно.
Я не заслуживала таких язвительных интонаций, но в данной ситуации могла только молчать и соглашаться с ним, потому как, здесь я в роли просителя.
Диана оттолкнула от себя смесь и широко зевнула. Её глазки стали закрываться.
Убрала бутылочку назад в сумку и вдруг, ощутила такую вселенскую усталость и тяжесть, что мне мгновенно захотелось расплакаться.
Прижала тельце своей крошки к себе и, вздохнув, зажмурилась, прогоняя слезливое настроение.
— Раз мы договорились, Наталья, то вы можете идти.
Он перескакивал с «вы» на «ты». Не мог определиться, насколько мне можно доверять?
— Я вас не держу, — повторил он и невежливо указал мне раскрытой ладонью на дверь.
Вскинула на него сердитый взгляд и спросила:
— Неужели вы и правда, такой бессердечный? Неужели вы посмеете отобрать у меня Диану? Я хочу здесь, и сейчас разрешить этот вопрос. Прошу вас, я не стану противиться вашим встречам и вашему участию в жизни малышки, даже рада буду… Но…
— Знаете, Наталья, — прервал он меня. — Больше всего на свете меня раздражают люди, которые настойчиво что-то требуют от меня. Я вам уже всё сказал, что будем вести переговоры после теста, в чём я сильно сомневаюсь. Вы должны сейчас радоваться, что я пошёл вам на уступки и согласился на этот тест ДНК. Вы первая, кому я дал своё согласие, но не думайте, что я напугался ваших смешных угроз. Почему-то женщины считают, что могут залететь от меня, только от одного моего чиха. Я хочу утереть вам нос, а потом — мои адвокаты сотрут вашу жалкую жизнь в порошок. Это будет показательное зрелище и урок всем тем, кто думает, что меня можно обмануть или принудить к чему-либо. Так что, моя дорогая, ваши перспективы оставляют желать лучшего.
У меня закружилась голова. Как можно говорить такие страшные вещи? КАК? Я ведь не сделала ничего плохого…
—Вы… — сглотнула и договорила: — чудовище.
На его губах заиграла самодовольная улыбка.
— Знаю. И благодарю за комплимент.
Тут же улыбка исчезла и он отчеканил:
— А теперь, уходите. Я итак на вас потратил безумно много времени.
Я неожиданно вспомнила о том, как Света мне рассказала о распутстве Севастьянова, и не смогла сдержать циничную улыбку.
— Я буду счастлива, наблюдать за вашим лицом, Макар Демидович, когда вы узнаете результаты теста ДНК. — И быть может, все те женщины, что приходили к вам…
— Ещё одно слово, Наталья и я передумаю, — остановил он меня.
Я захлопнула рот и мысленно сказала ему «спасибо». Я только что могла лишить Диану жизни — собственными руками, точнее, длинным языком.
— Простите, — сказала ему, но в моей интонации было больше яда, чем настоящего раскаяния. — В шесть ноль-ноль я буду ждать вашего водителя.
Он посмотрел на меня глазами цвета самой тёмной ночи и улыбнулся. Тысяча мурашек проскакало по моему телу, вызывая дрожь. Простая, но невероятно обаятельная и чарующая улыбка этого мужчины творила невозможное. Теперь я готова была поверить в то, что моя сестра повелась на его чары, как быть может, и многие другие женщины.
Прикусила себе язык, чтобы избавиться от этого наваждения.
«Его обаяние – всего лишь маска, это инструмент для манипулирования людьми»— сказала сама себе.
— Вот и правильно, Наталья, будьте хорошей и послушной девочкой, не спорьте со мной и делайте так, как я говорю.
Быть хорошей и послушной девочкой?
Он издевался надо мной и провоцировал.
Я сдержала рвущиеся с языка возмущения и натянуто улыбнулась.
Потом перевела взгляд на Диану, которая сладко заснула у меня на руках и сказала:
— Спасибо, что уделили мне своё драгоценное время. До завтра, Макар Демидович. И провожать меня не нужно.
Не успела я подняться с удобного и мягкого кресла, как Диана вдруг проснулась и тихонько захныкала, а дальше произошло то, что обычно происходит с детками. Мы просто-напросто обкакались.
Характерный запах быстро распространился по модному кабинету Севастьянова и я не смогла сдержать улыбки и извиняюще сказала:
— Видимо, нам ещё ненадолго задержаться у вас придётся. Где можно поменять памперс?
Мужчина плотно сжал губы и торопливо направил меня к своей личной уборной.
— Только прошу вас не оставлять здесь грязные подгузники, — недовольно произнёс он и закрыл дверь.
— Как страшно, — засмеялась я ему вслед и широко улыбнулась своей племяшке.— Папка у тебя настоящий злодей.
Ребёнок улыбнулся.
* * *
- Макар -
В душе происходила отчаянная борьба – поверить словам этой миниатюрной женщины и привнести в свою жизнь совершенно новые ноты? Или всё же прогнать как и остальных?
Слишком правдивы были её глаза, слишком сильно было отчаяние, что сквозило в каждом её слове, жесте, улыбке, взгляде.
Либо она сама поверила в свою же собственную ложь и срослась с ней в единое целое, либо, она говорила правду.
«Светлана. Я помню эту женщину. Но, чёрт возьми, разовый секс, что случился тогда – это ещё не говорит о том, что она забеременела от меня! Тем более, это невозможно!»
Вздохнул и решил потешить себя несуществующей мечтой и обманщицей-надеждой, которая уже завтра разобьётся на мириады осколков, в которых я увижу усмешку своей злой судьбы. Она вернёт меня в мой личный ад.
От этой женщины с ребёнком пахло чужой жизнью, пахло детством. А ещё, несбывшейся мечтой. Диана была красивым ребёнком, я успел отметить про себя этот факт, а ещё, девочка имела характер.
Хмыкнул про себя, вспомнив дурацкого зайца, по которому уже давно плакала помойка и как девочка зло швырнула его в меня, пытаясь защитить свою тётку. Но сначала она так трогательно протягивала мне игрушку своими маленькими и пухлыми ручками…
— Чёрт! – рассердился на свою мягкотелость.
Мне не суждено иметь наследников. Ни лекарства, ни самые передовые методы лечения мне не могут помочь. Никогда. Тогда к чему все эти сантименты и умиление чужим ребёнком?!
Правда, моя супруга, Инесса, не расстраивается по этому поводу. Уж кто-кто, но эта женщина не жалует детей и даже рада, что я бесплоден.
«Я женился на ней потому, что создавая видимость семьи — ты вроде начинаешь верить в эту игру и думать, что и правда, счастлив. Но с другой стороны, она всего лишь красивая модель с длинными ногами, чётким четвёртым размером груди и самое главное – с отсутствием мозгов. Идеальная женщина. Как домашняя красивая зверушка, которую не стыдно взять с собой на очередной благотворительный вечер, показать всем, что я владею этой куклой и могу делать с ней всё, что только пожелаю. Какая к чёрту семья? Тем более, в последнее время Инесса надоела мне до чёртиков».
Снова вздохнул и запустил пальцы в свои волосы, уничтожая идеальный порядок на голове.
Впервые за долгие годы у меня заскрипело сердце, забилось на частоту больше нужного, в груди заскребли проклятые кошки, и я выругался, чтобы избавиться от этих чувств, от которых я начинал ощущать себя слабым.
А вдруг, правда? Если так, то девочке, как сказала Наталья, нужна операция. Каким бы подонком я ни был, но дети не должны болеть. Это неправильно. Это худшее, что может происходить в жизни.
Я принял для себя решение, что в любом случае помогу Диане, даже если я и не её отец, в чём я был уверен на сто десять процентов.
Но вот Наталья… А вот её придётся хорошенько проучить.
Тряхнул головой. Всё будет завтра. Сначала пусть узнает, что была неправа.