– Вот, – вдруг сказал Ветер, подняв, наконец, голову от телефона, Мы можем пожарить стейки. Это быстро и, судя по всему, не очень сложно. Даже мясо уже нарезано, – он взял со стола упаковку и потряс над столом, демонстрируя Ольге свою смекалку.
Она сидела на высоком барном стуле, подперев кулаками в свои щеки, и просто смотрела на него, любовалась формой его носа, изгибами губ, густыми ресницами, обрамляющими карие глаза. Она просто смотрела, впитывала в себя его красоту, и не могла отвести глаз.
– Что? – спросил он, смущенно, заметив ее странный взгляд.
– Ты такой красивый…, – с томным вздохом сказала она, – Так бы и съела…
– Напилась уже? – хихикнул он.
– Есть немного…
– Итак, нам понадобиться…, – он запнулся, – А давай, ты будешь читать, а я делать? – он протянул ей свой телефон.
– Давай, – она взяла его телефон и постаралась сосредоточиться на буквах, – Говядина, антрикот, вырезка, 800 грамм.
– Есть, – сказал Ветер, откладывая пакет со стейками в сторонку.
– Сливочное масло, 50 грамм.
– Где-то видел, – он залез в один из пакетов и извлек оттуда блестящий прямоугольник, – Есть!
– Черный перец и соль по вкусу…
Начало:
– Хм, – Ветер снова полез в пакеты, перерыл все содержимое, – Соли нет, – расстроено сказал он, вылезая из-под стола.
– Ну и что, – пожала плечами Ольга, – Подумаешь…
– Ты совсем-совсем никогда не готовила? – искренне удивился он.
– Совсем-совсем, – кивнула головой женщина.
– А кто тебе готовил?
– Повар.
– Знаешь что…, – он задумался на мгновение, – Надо посмотреть в шкафах! Если был повар, должна быть и соль!
Он снова полез в кухонные шкафы, стараясь осматривать их содержимое внимательно, и, отмечая в голове, что где лежит.
– Пусто, посуда, опять пусто, чай, снова посуда… И зачем здесь столько посуды, если ей никто не пользуется?
– Может Кирилл пользовался, откуда мне знать, – Ольга все еще обнимала свой бокал, закусывая выуженной откуда-то шоколадкой, и не сводила глаз с его красивого тела, словно хищник, следя за каждым его движением.
– Соль! – он вытащил из шкафчика пакетик с надписью Salt, – Живем!
– Прекрасно, – он подняла свой бокал за это, и сделала большой глоток.
– Ну, командуй, – он подошел к столу и, встав напротив Ольги, поставил пакетик с порошком перед ней.
– Раздевайся! – скомандовала она.
Он, даже, опешил от такой команды, но, посмотрев на пьяный взгляд женщины, ее раскрасневшиеся щеки, приоткрытый рот, все понял и расхохотался. Смех эхом пронесся по пустым комнатам виллы.
Ольга вздрогнула, обернувшись, и снова поежилась. Она поднесла свой палец к губам и зашипела на юношу, предлагая ему заткнуться.
– Я говорю, рецепт читай, – почти шепотом сказал он.
– А? Рецепт! Точно, – и она снова взглянула на экран телефона, – «Для достижения наилучшего результата, охладить парное мясо в холодильнике в течении 2-3 дней». Вот еще! Мы так с голоду умрем…. Далее: «Феле нарезаем на порционные куски…»
– Уже нарезано.
– Дальше: «Разогреваем сковороду на максимальном огне»
– Где-то я тут видел сковородку, – он быстро сориентировался, нашел сковороду и поставил ее на «огонь», совсем недолго провозившись с индукционной плитой, ее управление оказалось довольно простым и интуитивно понятным.
– Готово, – довольно выкрикнул он, когда плита издала негромкий писк, сообщая о том, что сковорода нагрета.
Он повернулся к Ольге, ожидая продолжения, но она уже не могла помочь ему. Вино на голодный желудок сработало, как снотворное, и женщина, растянувшись на столешнице бара, мирно и очень крепко спала.
Он улыбнулся, подошел к ней и забрал бокал, чтобы он ненароком не смахнула его на пол. После спокойно доделал ужин и попытался разбудить ее к столу, но, поскольку затея не принесла результата, он поел в одиночестве и, перекинув Ольгу через плечо, направился вверх по стеклянной лестнице к спальне.
***
Войдя в первую комнату и, включив свет, Ветер скинул бездыханную Ольгу на кровать и отправился в шкаф на поиски постельного белья, надеясь, что оно тут имеется. К его радости, в шкафу было все, что нужно. И он вернулся к Ольге, неся в руках стопку белья, одеяло и две подушки, едва способный смотреть себе под ноги.
К тому времени она уже свернулась клубочком, завернувшись в покрывало, и по все видимости, не собиралась разворачиваться.
Вздохнув обреченно, он принялся застилать кровать, перекладывая тело с места на места. Это было трудно, хотя и довольно весело. Потому что, каждый раз, как он перекатывал ее на другой, она пыталась схватить его за шею и притянуть к себе, не открывая, при этом, глаз.
Разобравшись с пастелью, он принялся раздевать Ольгу. Стянул с нее туфли, чулки, юбку и только принялся за пуговицы блузки, как, вдруг, она открыла глаза.
– Что ты делаешь? – спросила она почти сердито.
– Укладываю тебя спать, – ответил он краснея.
– Спать? – на ее лице проскочила обида, – И только?
– Если хочешь есть, внизу есть стек…, – ответил он смущенно.
Она выкинула вперед руки и совсем по-детски заскулила:
– Я хочу есть только тебя…, – едва произнеся это, она отвернулась от него и снова заснула.
– Ладно, – ответил он, не уверенный, впрочем, что она его еще слышит, и продолжил стягивать с нее блузку.
Когда одежда оказалась на полу, он укрыл ее одеялом, погасил свет и пристроился рядом, закинув руки за голову и долго еще размышляя о чем-то своем.
Ему еще ни разу не приходилось видеть пьяную женщину. Это было забавно.
***
Едва на горизонте забрезжил первый лучик солнца, первая птичка пропела свою трель, и дрогнули, открываясь, бутоны цветов на лугу, Ольга вскочила с кровати. Она не поняла даже, кто проснулся раньше, она сама или ее желудок. Но второй, предательски дрогнул, и недвусмысленно сообщил хозяйке о своем непреодолимом желании встретиться с белым другом.
Она подскочила, как ошпаренная, и, не разбирая дороги, понеслась в ванную.
«Никогда!!! Я не буду больше!!! Пить!!!» – клялась женщина между порывами, – «Никогда!»
– Ты как? – в дверях появился Ветер.
Весь его вид выражал глубокую озабоченность и переживание. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, запустив руку в уже отрастающие волосы. Ольга взглянула на него мельком и, заправив свои непослушные пряди за уши, вернулась к своему пренеприятнейшему занятию…
– Может тебе таблетку какую-нибудь выпить?
– Уйди…, – взмолилась она.
И он, пожав плечами, ушел. Спустился вниз по стеклянным ступеням и замер перед панорамными окнами, выходившими на задний двор.
Солнце поднималось все выше, просачивалось сквозь плотный, просыпающийся лес, открывая взору новые горизонты, освещая то, что вчера было скрыто от глаз.
Это было озеро.
Всего в нескольких шагах от дома, окруженная со всех сторон сосновым бором, плескалась, омывая небольшой песчаный пляж, темная вода. Не далеко стоял лодочный сарай, и небольшие деревянные мостки нависали над черной гладью.
Ветер вышел на улицу и подошел к самой кромке воды, потрогал ее ногой, ступил в нее по щиколотку, зашел по колено. Дно было отсыпано песком, мелким, плотным, приятым для стоп. Сделав несколько больших шагов, заходя все глубже в воду, юноша нырнул и пропал под толщей воды.
Когда его голова вновь оказалась над водой, он вдохнул глубоко, снова наполняя легкие воздухом, и брасом поплыл к берегу.
– Класс, – сказал он, выходя на берег, – Это то, что нужно!
Отжав мокрые трусы и, зачем-то, надев их вновь, он вернулся в дом. Ольга колдовала над кофемашиной.
– Как сделать кофе?– почти рыдая, бурчала она, стараясь найти на автомате кнопку и давя на все подряд.
Он подошел к ней сзади, прижался своим холодным еще сырым телом и поцеловал в макушку:
– Давай я.
Ольга вздрогнула:
– Почему ты мокрый?
– Купался, – он отодвинул ее в сторону и включил машину, поставив в нее стаканчик, – Ты не сказала мне, что тут есть озеро… Тебе какой кофе?
– Латте, – ответила Ольга, устраиваясь на барном стуле, – Я не знала, что это важно…
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше…
– Алкоголь? – он поставил перед ней маленькую чашечку с горячим черным напитком, – Мороженного нет…
– Думаю да, – ответила женщина на вопрос, – Мне не следовало пить на голодный желудок.
– Будешь стейк?
Ольга, не думавшая до этого момента о пище, мгновенно ощутила сильный голод, и ее желудок, решивший сегодня жить собственной жизнью, издал пронзительный и очень длинный рык, чем загнал женщину в краску.
Ветер засмеялся:
– Понял, сейчас погрею, – он достал вчерашний ужин из холодильника и сунул его в микроволновку.
– Надо бы нанять повара, – сказала Ольга, сделав небольшой глоток латте.
– Боишься остаться со мной наедине? – он прищурился ехидно и хищно улыбнулся, – Вчера не боялась…
– Боюсь, что мы умрем с голода, – улыбнулась Ольга.
– Меня, значит, не боишься? – он приблизился, взял ее за талию и одним рывком усадил на барную стойку.
Легкий халатик распахнулся, открыв взору почти голое женское тело, лишь слегка прикрытое тонким кружевом дорого белья. Ветер зарычал, почти по-звериному, и, схватившись за тонкие лямки, потянул ее трусики вниз.
– Ты не представляешь, – сказал он с преддыханием, целуя ее ногу, поднимаясь все выше, приближаясь к заветной цели, – Чего мне стоило, – еще один вдох, – Вчера, – вдох, – Тебе отказать…
– Не понимаю, – тяжело дыша, ответила она, – Зачем ты так, – вдох, – поступил…
***
Запищала микроволновка, сообщая о том, что программа выполнена. Ветер слез неохотно с барной стойки, оставив Ольгу смаковать недавний экстаз в одиночестве и, взяв разогретый стейк, поставил тарелку на стол:
– Надо поесть! – сказал он строго.
– Уже не хочется, – тихо сказала она, но услышав недовольный рык в животе, поднялась со своего ложа и отправилась к столу, – Пополам? – спросила она у юноши, протягивая ему кусочек мяса, наколотый на вилку.
Он встал на одно колено и, стащив мясо зубами, ответил:
– Ешь, я яйца пожарю.
– И все же, я найму повара, – жуя суховатое мясо пробурчала она.
– Тогда мы не сможем, – он подкинул брови, кинув взгляд на барную стойку, – Чувствовать себя свободно…
– Пусть приходит утром и готовит на весь день…, – решила Ольга и, взяв в руку свой телефон, набрала номер сервисной службы.
***
За окнами раздался шум приближающейся машины. Влюбленные повернулись к окнам, не сговариваясь и, увидев на парковке фургон с большой надписью «Cleaning company», так же синхронно отвернулись, занявшись своими делами.
Ребята из компании на отлично знали свое дело, и едва они появились в гостиной, они тут же рассыпались по дому, словно муравьи, мгновенно пропав из поля зрения хозяев.
Доев свой завтрак, Ольга поставила тарелки в посудомойку и, запустив ее без проблем, повернулась к Ветру:
– Не будем им мешать? – сказала она, намекая на уборщиков – Пойдем, погуляем?
– У меня идея получше, – сказал юноша, – У тебя есть ключи от лодочного сарая?
Порывшись в сумочке, Ольга достала оттуда связку с ключами и протянула ему:
– Может тут?
Они вышли на пляж, и Ветер, довольно быстро найдя нужный ключ, отпер сарай. Хотя сараем это сооружение назвать можно было с большой натяжкой. Это был, скорее, гараж для водного транспорта. Монолитные стены, небольшие бойницы окон, расположенных под самой крышей, массивные железные ворота.
Внутри оказался целый парк моторной техники, большая лодка с парусом или маленькая яхта, Ветер точно не знал, как квалифицировать сей объект, еще одна лодка, легкая пластиковая, оснащенная небольшим мотором, и два новеньких гидроскутера. В углу он нашел пару водных лыж и парашют, но, взглянув на свою женщину, не стал доставать их, предвидя панический страх или травмы.
Он выволок легкую лодку на воду, снарядил парой весел и жестом пригласил Ольгу на борт. В ответ она замотала головой.
– Слушай, – сказал Ветер, подходя к ней ближе и обезоруживающе улыбаясь, – Ты совсем не умеешь развлекаться! Доверься мне, – он протянул ей свою руку ладонью вверх, точно так же, как тогда на пляже, и она, словно завороженная, взялась за нее и шагнула на борт.
Глава 22
Он сидел за своим скромным столиком на неудобном дешевом стуле и писал. Ничего интересного, просто заполнял пустые графы в скучном журнале черной бухгалтерии под неяркий свет настольной лампы.
Только здесь на чердаке, под самой крышей дома, ему было спокойно и легко. Только здесь он чувствовал себя почти живым.
Семь долгих лет он прятался, словно крыса, в самых темных углах «Любимого причала». Он уже привык к такой жизни, привык быть один, привык к тишине, к белым простыням-приведениям, заполнявшим весь дом, к пустоте привык, к эху….
Хотя, последнее было не самым желанным гостем в его последнем пристанище, наводя на него тоску с легким оттенком ужаса.
Его искали. Он знал. И даже его смерть не остановила их. Они не успокоятся никогда и ни перед чем. Они будут искать его, пока дышат сами, пока он оставляет следы…
А он не мог не следить.
Мнимая смерть – не повод останавливаться. Деньги должны работать, и они любят счет. И пока он дышит, он будет работать. Будет вести дела через поставных лиц, оставаясь в тени, в полумраке чердака, в подвале собственного дома, если понадобится.
***
Шум покрышек по асфальту заставил его вздрогнуть, замереть от неожиданности, вскочить со своего неудобного сиденья и подскочить к окну.
На парковке стояла она. Женщина, которую он ненавидел всем сердцем, которую любил безмерно. Которая сломала ему жизнь и, которой сломал жизнь он. Его единственная любовь, его боль, его жена, его вдова. Ольга!
Она была прекрасна, как всегда, легкая и воздушная. Порхала, как мотылек, летя на огонь, и даже не подозревала об этом.
– Черт, – выругался Кирилл, – Тебя-то сюда чего занесло?
Дом вздрогнул, проснувшись, и пришел в движение. Мужчина быстро протер все, чего касался, платком, сгреб журнал со стола, открыл пустой шкаф и потянул скрытый рычаг. Задняя стенка отъехала в сторону, и он, еще раз осмотрев чердак, скрылся в темном тоннеле.
Там, внизу была одна комната, бетонный бункер, место, где можно укрыться в случае нападения. На стенах весели сотни мониторов, и каждый из них, слегка мерцая, показывал статичную картинку.
Кирилл подошел к одному из них:
– А ты еще кто такой?
Высокий, молодой юноша, зашел в гостиную вместе с Ольгой. Она подошла к нему близко, потянулась, встав на цыпочки, поцеловала его в губы.
Кирилл поморщился, словно от зубной боли. Ее выходки всегда причиняли ему дискомфорт.
Мальчик направился по лестнице вверх, обошел все комнаты, заглянул в каждый угол.
– Меня ищешь? – спросил Кирилл, наблюдая за происходящим сквозь черное зеркало.
Потом они готовили что-то на кухне, и Ольга нашла вино. Это было ее любимое вино, но и ему оно нравилось тоже. Если бы она только знала, как долго хранил он эту бутылку. Хотел открыть ее в честь победы над врагами, когда опасность минует, и он сможет покинуть свое убежище без страха, гордо расправив плечи, вернуться в мир живых и громогласно заявить о себе. Но, до этого было еще долго, возможно, даже, пресловутое «никогда», которое маячило в мыслях все чаще.
А потом, она уснула, прямо на барной стойке и, юноша, перекинув ее через плечо, потащил в спальню.
Кирилл смотрел, плотно сжав зубы, как наглец, пользуясь ее беззащитностью, раздевает ее. Внутри все кипело и клокотало. Он давно научился принимать ее измены, но только не так, только, если она сама желает, если это приносить ей радость.
– Только не так, – прошипел он и, прихватив пистолет, быстро поднялся на чердак.
Повернул ручку двери, пытаясь выйти. Без результата. Дверь была закрыта на ключ снаружи. Он дернулся несколько раз и уже готов был сломать ее, но что-то остановило его.
Это что-то уже давно жило в нем, заставляя его скрываться, прятаться, вести себя незаметно…
Он выбрался с чердака через окно, пробравшись на крышу. Спустился на мягкий песок пляжа по крыше лодочного сарая. Зашел в дом через незапертые двери и поднялся к спальням.
Там было темно и тихо. Ничто не говорило о том, что Ольгу надо спасать.
Кирилл, спрятав пистолет за пазуху, вернулся к двери чердака. Там не было ключа.
– Значит, забрал, хитрец…
Ему пришлось ждать, пока все уснут, сидя на полу под дверь спальни, чтобы зайти в комнату и, перерыв всю одежду, найти заветный ключик. И когда он уже уходил, он услышал позади себя шум. Повернулся.
В не ярком свет луны, он увидел ее. Она сидела на кровати, бледная, словно смерть, и смотрела прямо на него.
– Кирилл? – спросила она негромко, почти шепотом.
– Спи, – ответил он ей.
И она подчинилась, легла на подушку и уснула. Он вынырнул из спальни и отправился назад в свою крысиную нору.
***
Он видел все в малейших подробностях и деталях, наблюдая за жизнью своей жены и ее молодого любовника с разных ракурсов, под разными углами.
– Что опять? – говорил он возмущенно, каждый раз, когда их тела сливались в единое целое, – Да, сколько можно?
Он фыркал возмущенно, комментировал, расстраивался, но никогда не отворачивался. За последние несколько недель, это стало его любимым, и единственным, развлечением.
А еще он видел счастье на лице жены. И это тревожило его больше всего. Оно было так сильно, что даже сквозь призму камеры, его нельзя было спутать ни с чем.
Когда-то он мечтал видеть ее такой рядом с собой, но он не сумел преодолеть барьер, возникший между ними. Возможно, не слишком старался, а, может, просто считал, что все как-то решиться само.
Но не решилось. Все становилось только хуже. И настал тот день. Когда клубок недомолвок распутать стало невозможно. И он отпустил ее, превратив свое сердце в камень, запечатав свою боль на долгие годы. И вскоре забыл о ней.
Но, вот, она появилась вновь, и вновь бередит его раны, разрывает душу на тысячи кусков. А он, как последний трус, прячется в своей норе и не смеет показать носа, заявить о своих правах, вернуть себе свою собственность.
***
В тот день, мальчишка был на озере. Все утро он ходил под парусом, и уже вернулся назад, швартовал лодку на причале. Когда появился третий. Высокий тощий силуэт, выскользнул из-за угла строения, подкрался сзади к юнцу и, размахнувшись, ударил его по голове.
Тело обмякло, упало на мостки. И тощий ногой столкнул его в воду.
– Они нашли меня! – была первая мысль Кирилла, смотревшего на происходящее на экране монитора, – Мне конец!
А потом тощий пошел к дому, достав что-то из-за пазухи. Кирилл без труда определил, что в руке у нарушителя пистолет.
– Ольга! – дрожащими руками переключая картинку на экране.
Она была в гостиной, сидела на диване, поджав под себя ноги, а на коленях ее лежал ноутбук. Полностью погрузившись в него, она не видела того, что случилось на пляже.
Кирилл встрепенулся, вытащил свой ствол из ящика стола, передернул затвор, и, поднявшись на чердак, уже привычно, вынырнул из окна.
***
– Привет, – прорезав тишину, прозвучал знакомый бархатный голос в пустой гостиной.
Ольга вздрогнула и подняла глаза на визитера.
– Илья? – она вскочила с дивана, ноутбук слетел на пол, – Что ты здесь делаешь? – она заметила черный кружочек дула, смотревший прямо на нее, – Где Ветер?
– Улетел, – зло хихикнул Илья, – Ну, что? Теперь ты готова разговаривать?
– Что ты хочешь? – спросила она срывающимся от волнения голосом.
– То же, что и всегда, – ухмыльнулся он, – Денег, тела и мести…
– Сколько? – спросила Ольга.
– Ты знаешь…
– Я выпишу тебе чек, – Ольга осторожно потянулась к своей сумочке.
– Не-а, – сказал Илья, причмокивая, – Я сам достану…, – он взял ее сумку, достал чековую книжку и кинул ей, – Пиши.
На губах его играла недобрая, но торжествующая улыбка, час возмездия настал. Ольга быстро заполнила графы, вписав два миллиона, поставив подпись и протянув Илье книжку.
Он взял ее в руки, лицо расплылось в довольной улыбке. Сунув чек в карман брюк, он снова поднял свои бегающие глазки на Ольгу:
– Раздевайся, – сказал он и, увидев на ее лице недоумение, добавил, – Вторая часть договора тоже в силе, – и, для пущего эффекта, тряхнул пистолетом, давая понять, что намерения у него серьезные.
Дрожащими руками Ольга стала расстегивать пуговицы на своей бежевой блузке, но лицо ее не выражало страха, на нем застыла злость, она бушевала в ее венах, била в виски, ненависть застилала глаза и выливалась из них слезами.
– Не плачь, – сказал Илья, – Я буду нежен…
– Ты будешь мертв, – раздался за спиной твердый мужской голос, и холодная сталь прижалась к затылку Ильи, – Бросай оружие!
Пистолет Баранчика с грохотом упал на кафельный пол.
– Кирилл? – спросила Ольга, еще не видя говорившего, но узнав его по голосу.
Мужчина выглянул из-за спины Ильи и подмигнул жене одним глазом.
Силы изменили ей, голова закружилась, ноги подкосились в коленях, и Ольга потеряла сознание.
Глава 23
Резкий запах аммиака разрезал мрак сознания, порвал его на тысячи кусков и выдернул женщину в реальность. Ольга открыла глаза и постаралась сосредоточиться.
Она лежала на своей кровати в спальне, залитой неярким светом настольной лампы. Жалюзи на окнах были закрыты, не пропуская в комнату ни один лучик света, ни один звук с улицы. Понять, какое сейчас время суток, было невозможно, но, по внутренним ощущениям казалось, что поздний вечер или глубокая ночь.
Рядом с кроватью, на коленях, стоял Кирилл, держа в одной руке ватку, смоченную в вонючей жидкости, а в другой небольшой стеклянный флакон.
– Очнулась? – спросил он, улыбнувшись.
– Почему? – спросила она, едва сообразив, что покойный муж совсем не привиделся ей, что он вполне реален, жив и, даже, здоров.
– Почему что? – спросил мужчина, ставя флакончик на стол, и беря в руку, лежавший на тумбочке пистолет.
– Почему ты жив?
– Хм, – задумался он, отходя от кровати и усаживаясь в кресло, – Даже не знаю, как ответить на этот вопрос…. Возможно, потому что не мертв? – скорее спросил, чем ответил он.
– Ты знаешь, о чем я, – Ольга села на кровати и потерла виски, пытаясь восстановить в сознании все события этого дня, – Где Ветер? – вдруг вскрикнула она, вскакивая с кровати.
– Ты, видать, сильно головой ударилась, – не без сарказма сказал Кирилл, ухмыляясь себе под нос, – Ветер на улице…. Чего ему делать в доме?
– Ветер – это мой… мой…, – она запнулась, пытаясь подобрать верное слово, – Мой друг, а не явление природы! Не будь идиотом…
– А! Любовник?
– Да! Где он?
– Внизу…
– Он жив? С ним все в порядке? – она уже подошла к двери и дернула за ручку, но та не поддалась, – Заперто?
– Жив. И почти здоров, – ответил покойный муж.
Ольга уловила в его голосе легкий оттенок недовольства.
– Заперто почему? – спросила она, снова дернув за ручку двери, – Открой!
– Не могу, – спокойно ответил он, встав с кресла и направив на Ольгу пистолет, – Возвращайся в кровать!
– Угрожаешь?
– Ага! Давай, отойди от двери! – и для убедительности он передернул затвор на оружии.
Ольга вздрогнула, попятилась и уперевшись спиной в стену, остановилась.
– Что ты хочешь?
– Что я хочу? – лицо Кирилла, вдруг, исказила гримаса злости, губы скривились в недоброй улыбке, а в глазах заплясали огоньки, – Я хочу… чтобы меня оставили в покое! – вдруг выпалил он.
– Так, отпусти меня, – высказала Ольга рациональную мысль, – Я заберу Ветра, и мы уедем…
– Я не могу, – он отвернулся к двери и вышел.
В скважине послышался скрежет ключа.
***
Она сидела в закрытой комнате без телефона и компьютера, без возможности отправить сигнал SOS, хоть кому-нибудь, она не знала, который час, что задумал ее муж. Она ничего не знала.
Несколько раз подходила к двери и прислушивалась, но только жгучая звонкая тишина заполняла дом, отражалась от стен, разрывала сердце.
«Что делать? Что делать? Что делать?»
Она подошла к окну. Окна были закрыты снаружи, затянуты защитными рольставнями, плотными, металлическими щитами, предотвращающими проникновение из вне, не позволяющими выбраться наружу.
Она снова вернулась к двери. Стукнула по ней несильно, словно попробовав, как далеко разнесется звук удара, как сильно он отразиться от стен и разнесется эхом по пустым коридорам здания.
Стукнула второй раз, сильнее. И еще раз.
В полной тишине удары ее маленьких слабых рук о дерево казались грохотом пушки. Она подняла обе руки и начала неистово колотить по двери, со всей силой, на которую только была способна. Она вложила в удары всю свою злость, бессильную, немую ярость. Она колотила до тех пор, пока на нежной коже рук не появились ссадины, пока первые капли крови не упали на белый ковер.
И даже тогда, она не собиралась останавливаться. Прижавшись к двери спиной, она колотила каблуками по деревянному массиву, оставляя на дорогом шпоне глубокие вмятины и рваные белеющие раны. И только когда силы оставили ее, она отошла от истерзанной двери и упала в мягкое кресло не в силах поднять руки.
Она закрыла глаза и, приложив пальцы к вискам, старалась придумать хоть какой-нибудь план побега из заточения.
***
Скрип ключа в замке заставил ее очнуться. Дверь открылась, и на пороге снова возник Кирилл. В одной руке он держал поднос с едой, а другой, закрывал дверь на ключ. Он делал это быстро и очень ловко, мгновенно расправившись с замком и сунув ключ в карман.
– Ужин, – сказал он, ставя поднос на тумбочку и садясь на кровать, – Поешь!
– Я не голодна, – ответила Ольга, – Где Ветер?
– Ты должна поесть, – сказал он настойчиво, – Пока ты ешь, я отвечу на любой твой вопрос.
Ольга подошла к тумбочке и, присев на край кровати, взяла в руки вилку. Кусочек жареной рыбы, рис и салат выглядели очень аппетитно, и пахли достойно, вызывая прилив слюны, но пропихнуть в себя даже маленький кусочек пищи, казалось ей занятием недостойным, граничащим с неприличием.
Но ей нужна была информация. Потому, наколов на вилку небольшой кусочек рыбы, и уже поднеся его к лицу, она остановилась, и, прежде чем положить его в рот, задала свой первый вопрос:
– Зачем ты инсценировал свою гибель?
Кирилл не спешил отвечать, дождавшись, пока она положит рыбу в рот. И как только ее зубы сомкнулись, он сказал:
– Нужно было срочно скрыться.
– От кого? – спросила Ольга, жуя.
– Глотай, – она проглотила, – Бери еще, – она подчинилась снова, положив на язык еще один крохотный кусочек.
– Я сделал глупость, – он поджал губы, встал и пересел в кресло, оказавшись напротив жены, – Очень большую. И теперь меня ищут. Бери еще!
– Ты не ответил, – возразила Ольга, – Кто ищет?
– Я не знаю….
– Не знаешь или не желаешь говорить?
– Не знаю…
– Как такое, может быть? – удивилась Ольга, понимая, что этот человек знает принципиально все! Знал, по крайней мере, пока был жив. Официально. – Что ты сделал?
– Не помню…
Удивление быстро сменилось раздражением. Он что-то скрывал, или был не в себе. Она не могла понять, что происходит. Кирилл, тот мужчина, которого она знала раньше, был абсолютным хозяином своей жизни. Он всегда знал, что, когда и кому говорить, выверял каждое слово, планировал каждый шаг. Но сейчас он выглядел потерянным, совершенно разбитым. Он точно был не в себе. Оставалось только понять, что именно его так изменило.
– Кирилл! – вдруг сказала Ольга, отложив вилку и повернувшись к нему, – Ты должен мне все рассказать! Я помогу! Слышишь?
– Я не знаю, что рассказывать! – вдруг, закричал он, – Семь лет назад,… Да, нет! Еще три недели назад, все казалось простым и ясным, я знал, кто и зачем меня ищет и почему я должен пропасть! Но сейчас, когда ты появилась тут, я уже, ни в чем не уверен… Я не знаю, зачем я здесь и почему! – он подошел к стене и с силой ударил по ней, а потом прислонился к холодному бетону головой и замолчал.
Она подошла к нему близко, погладила его по плечу, прижалась всем телом, положила свою голову на его широкую спину, обхватила его за талию.
– Прости, – сказала она очень тихо, – Я не знала. Прости…
Он повернулся к ней, посмотрел на нее с высоты своего роста, вдохнул аромат ее волос и, наклонившись, припал к ее губам.
– Люблю тебя, – вдруг, сказал он, – Всегда любил…
– Тогда отпусти, – тихо ответила она.
– Я не могу, – он отстранился и вышел из комнаты, снова заперев за собой дверь.
***
Ольга, не притронувшись больше к еде, снова упала в мягкое кресло и погрузилась в собственные мысли.
Во-первых, Кирилл был жив, но, по ее скромному мнению, совсем не здоров. Что-то странное творилось в его голове, что-то совершенно неправильное. Однажды он решил, что его ищут. Зачем и почему, он не знал. Не знал он и чего эти-самые-они от него хотят, не знал, даже, кто они. Просто факт, как во сне, ищут и все.
И тогда, вместо того, чтобы ответь себе на все эти вопросы, и принять взвешенное решение, он просто инсценировал свою смерть, пытаясь укрыться от неизвестной опасности. Это совсем не похоже на того Кирилла, которого она знала раньше, рационального, серьезного, прожженного в таких вопросах, бизнесмена…
Однако можно было предположить, что он просто не хочет говорить ей всей правды. Но она не могла поверить, что эти-самые-они не обратились к ней, когда Кирилл пропал, не заявили о своих претензиях, не попытались его найти. Обыкновенная логика подсказывала ей, что семь лет – это достаточно длительный срок, чтобы проявить себя. Но этого не случилось. А, значит, скорее всего, все это он придумал сам. И это был тревожный симптом.
Во-вторых, он сказал, что сейчас он не уверен в том, во что свято верил все семь лет, скрываясь от всех и вся в дремучем лесу, и в этом виновата она. Она, появившись внезапно, всколыхнула в его душе какие-то давно забытые чувства, прогнав морок с сознания, отрезвив расшалившейся разум. Это было и хорошо и плохо. Если его рассудок прояснился, с ним можно было договориться, но, в то же время, в любой момент он мог стать прежним, напуганным, загнанным в угол человеком, одним среди врагов. Как он поведет себя в такой ситуации, известно одному Богу.
И, в-третьих, он сказал, что любит ее, и всегда любил. Это утверждение казалось Ольге довольно спорным. Она никогда не замечала за ним подобных нежностей, думая, порой, что он не способен любить. Но, если он действительно верит в это сейчас, на этом можно сыграть, ответить ему взаимностью, усыпить бдительность и вырваться из плена.
Лишь бы в нем не проснулась ревность. Эта внезапная гостья могла внести свои коррективы в ее почти-что-сформированный план.
Ольга сидела долго, пожалуй, даже, слишком долго, продумывая план побега до мельчайших деталей, абсолютно уверенная в том, что Кирилл не собирается их отпускать добровольно.
И когда схема побега была почти готова, где-то в глубине дома, разрывая липкую, тягучую тишину, прогремел выстрел.
Полная версия книги тут
Фрагмент опубликован с разрешения автора. Автор - Я :)
ISBN:978-5-532-98813-2