В конце 1946 года в известном парижском «Клубе пятерых», «Мароканский бомбардир», как называли друзья известного боксера Марселя Сердана, заметно робел перед «Великой Эдит». Она же не обратила на него внимания.
Вскоре Эдит уехала на гастроли в Америку, позабыв о новом знакомстве, но через время, Сердан пригласил певицу на ужин. Боксер ее в ближайшую забегаловку. Не на шутку обиженная Эдит высказала все Сердану. Марселю стало ужасно неловко и он тут же отвел Эдит в шикарный ресторан. С тех пор звезды стали неразлучны.
Она ходила на все его поединки, он – на все ее концерты. Лишь одно обстоятельство все омрачало: у Марселя была жена и трое сыновей. Бросить их он не мог, не мог и скрыть своего романа.
Журналисты, разумеется, не оставили без внимания их роман, и чтобы разом отделаться от их назойливого внимания, Марсель согласился на прес-конференцию. Марсель, не дожидаясь вопросов, заявил, что Эдит – его любовница и да, она любовница, потому что тот женат. На следующий день о Пиаф и Сердане не было ни слова ни в одной газете.
Однако именно то, что их связывало, и стало причиной гибели их любви. Они хотели каждую свободную минуту проводить вместе, но с гастрольным графиком Эдит и выступлениями Марселя на боксерском ринге это было весьма и весьма непросто. Выкроив в очередной раз несколько дней, чтобы побыть с любимой, Марсель едет к ней. Но она считает не дни, а минуты – именно Эдит настояла на том, чтобы он летел, а не ехал…
Эдит узнала о гибели Марселя утром. Это был удар, который она, казалось, не в силах была перенести. У нее внутри все окаменело. Вечером ее ждал концерт, но идти она не могла. Ее вынесли на сцену на руках. Однако она сумела спеть только одну песню – «Гимн любви», посвященный Марселю. Потом горло перехватило и она без сознания упала на подмостки.
Ей кололи морфий – настолько сильна была душевная боль. Эдит не хочет никого видеть и запирается в своем доме, не допуская к себе даже самых близких. Однако гибели Марселя року, преследовавшему Пиаф всю жизнь, явно мало: певица два раза подряд попадает в страшные автомобильные аварии. У нее сломаны кости, ей снова колют все тот же проклятый морфий, после которого многие на всю жизнь становятся неизлечимыми наркоманами. Эдит мало-помалу возвращается к жизни – боль телесная помогает превозмочь боль душевную. И наркоманкой она тоже не становится: совершив буквально невозможное, Пиаф перестает делать себе инъекции, убивающие ее как личность.
Она еще будет петь и переживет еще одну любовь – тихую и умиротворяющую, совсем не похожую на ту испепеляющую страсть, которая была у нее с Марселем. Будет ли это новое чувство в самом деле любовью или только тенью ее великой любви? Она примет ее в то время, когда уже будет неизлечимо больна. Она умрет на руках своего мужа, греческого актера Димитриса Харона, любившего ее, перегоревшую и умирающую, старше его на много лет, так же сильно и ярко, как она в свое время Марселя…
