В литературную богему Сергея Есенина ввёл Блок.
А старшим товарищем ему стал Николай Клюев.
Николая Клюева никто до конца так и не мог разгадать. «Народный поэт» сектантского уклона, талантливый актёр, лукавый притворщик, мужичок, любящий обводить всех вокруг пальца?
По воспоминаниям Георгия Иванова.
— Ну, Николай Васильевич, как устроились в Петербурге?
— Слава тебе Господи, не оставляет Заступница нас, грешных. Сыскал клетушку-комнатушку, много ли нам надо? Заходи, сынок, осчастливь. На Морской, за углом, живу...
Я как-то зашел к Клюеву. Клетушка оказалась номером Отель де Франс, с цельным ковром и широкой турецкой тахтой. Клюев сидел на тахте, при воротничке и галстуке, и читал Гейне в подлиннике.
— Маракую малость по-басурманскому,— заметил он мой удивленный взгляд.— Маракую малость. Только не лежит душа. Наши соловьи голосистей, ох, голосистей...
Д а что ж это я,— взволновался он,— дорогого гостя как принимаю.
Садись, сынок, садись, голубь. Чем угощать прикажешь? Чаю не пью, табаку не курю, пряника медового не припас. А то,— он подмигнул,— если не торопишься, может пополудничаем вместе. Есть тут один трактирчик. Хозяин хороший человек, хоть и француз. Тут, за углом. Альбертом зовут.
Я не торопился.( один из фешенебельных ресторанов Петербурга)
— Ну, вот и ладно, ну, вот и чудесно — сейчас обряжусь...
Зачем же вам переодеваться?
— Что ты, что ты — разве можно? Собаки засмеют. Обожди минутку — я духом.
Из-за ширмы он вышел в поддевке, смазных сапогах и малиновой рубашке:
— Ну, вот — так-то лучше!
— Да ведь в ресторан в таком виде как раз не пустят.
— В общую и не просимся. Куда нам, мужичкам, промеж господ? Знай, сверчок, свой шесток. А мы не в общем, мы в клетушку-комнатушку, отдельный то есть. Туда и нам можно»
Клетушка-комнатушка отдельный кабинет, который стоил дороже, чем общий зал.
Если вам нравятся материалы блога, то не жалейте👍. И подписывайтесь на канал.