2 августа, в День Воздушно-десантных войск России, житель Ноябрьска Станислав Рожков был награжден медалями «Ветеран боевых действий» и «Участнику СВО». К празднику десантников Станислав имеет самое прямое отношение – срочную службу он проходил в ВДВ. К специальной военной операции тоже – три месяца провел в зоне боевых действий с автоматом в руках. Почему он пошел воевать добровольцем и что делал там, на передовой, Рожков рассказал нашему корреспонденту.
Батя, я иду на войну!
Станислав родился в 1982 году в Ноябрьске. Правда, вскоре родители разошлись, и мама увезла сына в Красноярский край. Там он окончил школу, приобрел специальность электрогазосварщика, был призван на срочную службу. Ее он проходил в 11-й отдельной десантно-штурмовой бригаде в Бурятии (с 2015 года это соединение носит звание гвардейского). За два года службы юноша совершил 24 прыжка с парашютом, приобрел хорошую школу боевой подготовки. Писал рапорт командованию, чтобы его отправили на Северный Кавказ, где тогда проходила контртеррористическая операция, но получил отказ. После демобилизации вернулся домой, работал, устраивал семейную жизнь.
– После событий 2014 года я внимательно следил за тем, что происходит на Украине, обсуждал ситуацию с коллегами, друзьями. Все они горячо поддерживали жителей Донбасса. Я еще тогда хотел поехать туда добровольцем, но по семейным обстоятельствам не складывалось, – вспоминает мой собеседник.
Года три назад Станислав переехал к отцу в Ноябрьск. Устроился работать в службу безопасности одной из компаний ТЭК. Когда началась специальная военная операция, всерьез обдумывал планы своего участия в ней.
«У меня трое детей, и я не хочу, чтобы они столкнулись с войной так, как столкнулись с ней дети Донбасса. Лучше я поеду туда, чем враг придет на мою землю», – примерно так рассуждал младший сержант запаса Рожков, обосновывая для себя свое решение. Через городской военкомат Станислав и еще трое знакомых парней из Ноябрьска и Ханымея записались в ряды добровольцев.
Незадолго до отправки отец и сын Рожковы сидели в своем «пятизвездочном» гараже: надо было как-то сказать родителю об отъезде на СВО. В голове у Стаса проносились какие-то патетические фразы. Чем более высокопарными они были, тем менее уместными выглядели.
– Батя, я на войну ухожу, – вырвалось как-то само собой, без всякой патетики.
– Правильно, сынок. Я, честно говоря, и сам хотел.
Укров бросали на убой
В конце августа 2022 года ямальцы прибыли в штаб одного из добровольческих отрядов «БАРС» в Ростове. Поначалу земляков разбросали по разным подразделениям, но вскоре они добились того, чтобы служить вместе. Так бойцы с позывными Малой, Брат, Ямал и Виват оказались во взводе разведки под Красным Лиманом, в Донецкой Народной Республике. Малым звали Станислава Рожкова.
Бойцы, служащие в подразделении, – народ по большей части опытный, обстрелянный: кто Чечню прошел, кто в Афгане еще успел повоевать. Друг за дружку стояли горой, и с мотивацией все в порядке: каждый знал, зачем сюда пришел. А вот у противника с этим совсем не так обстояло. Попадались идейные нацисты, питавшие звериную ненависть к России и русским, но таких было меньшинство. Остальные воевали по принуждению или за деньги. Из первых бойцы совсем никакие были, вторые же могли представлять реальную опасность, поскольку это в основном были иностранные наемники, и дело свое они знали.
Из вооружения у Станислава был АК-74, десять рожков с патронами (куда только их не рассовывал!), дымовая шашка для безопасного отхода и три гранаты. Одна граната «волшебная» – ее никогда не использовали, берегли на самый крайний случай, чтобы живыми не попасть в плен.
– Когда стояли под Красным Лиманом, к нам стабильно один-два раза в сутки заходили вражеские ДРГ (диверсионно-разведывательные группы. – Прим. авт.), – вспоминает Малой. – Иногда небольшими группами по три-пять человек, а бывало, и по шестьдесят. Мы вступали с ними в бой, отбивали атаки, заставляли отступать тех, кто уцелел. А гибло их очень много, реально больше, чем наших. Хотя и у нас потери были, чего там скрывать.
– Почему их гибло и гибнет больше?
– Потому что их бросают как на убой: без разведданных, без прикрытия с воздуха. Просто пушечное мясо. К тому же мы твердо знали, что за нами правда, они же либо за деньги, либо по принуждению на смерть шли. А это для солдата плохая мотивация.
Однажды Стас увидел украинский танк с заваренным люком – чтобы экипаж не сбежал.
– Мы его в плен взяли, потом пацаны болгаркой люк резали.
Был еще вот такой случай. БАРСовцы получили информацию о том, что к ним может наведаться крупная вражеская ДРГ. Отделение Малого отправили навстречу.
– Подготовились, поставили растяжки, сидим в засаде, – продолжает наш герой. – И тут видим: по лесополосе прямо на нас прет танк, дуло вверх задрал, башней крутит. Мы сразу поняли: сдается. Пропустили его, а за ним еще человек тридцать «укропов» бегут и кричат: «Только не стреляйте!» Так они добежали до наших основных позиций, там их взяли в плен.
Форма висит в шкафу
Вскоре пришел приказ командования о перегруппировке. Из Красного Лимана нашим бойцам пришлось отступать. Новым пунктом дислокации был поселок Кременная в ЛНР. БАРСовцы занимались сопровождением грузов, охраной руководства. При этом они постоянно перемещались с места на место, чтобы противник не накрыл артиллерией. Ночевали когда в окопах, когда в подвалах разрушенных зданий. Порой приходилось самостоятельно заботиться о своем пропитании и экипировке. Здесь, говорит Станислав, выручала смекалка, которой всегда славился русский солдат.
Воевали БАРСовцы и трофейным оружием. Лично Малой как-то опробовал пресловутую американскую штурмовую винтовку М-16. Говорит, калашников надежнее, а эта в самый неподходящий момент может заклинить.
По словам более опытных сослуживцев Рожкова, ранее прошедших горячие точки, боевые действия на Украине совсем другие. Здесь главный ущерб личному составу и технике наносит вражеская артиллерия, беспилотники. Но и к этому наши бойцы приспособились. Начиненные взрывчаткой дроны научились сбивать из стрелкового оружия.
Три месяца спустя контракт, подписанный Рожковым, окончился, и Станислав вернулся домой. Из его четверки, что вместе уходила воевать, невредимыми остались он и Брат. Ямал получил тяжелое осколочное ранение и был комиссован, Виват погиб в неравном бою, попав в засаду. Тело его не нашли, поэтому он до сих пор числится пропавшим без вести.
– У меня форма в шкафу висит, снаряжение в полном порядке, – говорит Станислав. – В любой момент готов снова идти воевать. Если призовут.
Наш собеседник полагает, что эта война продлится еще долго: слишком многое поставлено на карту и с нашей, и с их стороны. Но победа все равно будет за Россией, потому что нами движет любовь к своей земле, а ими – страх и ненависть.
Евгений Демьянюк