Соседи из пятой квартиры уезжали. Оба служили в полиции, выработали пенсию и собрались в Ярославль, к родителям мужа. Квартиру выставили на продажу и активно искали покупателей. Соседу, Алексею Петровичу было не всё равно, кто займет эту жилплощадь. Дом двухэтажный, в подъезде восемь квартир. Все знали друг друга в лицо, жили дружно, выручали в трудных ситуациях. С Евгением, теперь уже бывшим соседом, отношения были особо теплые. Болели за одну футбольную команду, летом могли пивка на лавочке усугубить, поговорить по душам. Хотелось, чтоб новые жильцы тоже влились в дружный коллектив соседей.
В квартиру заехал мужчина. Сначала все подумали, что семья подъедет позже, но оказалось, что Виталий Дмитриевич не женат, и никогда не был. Это рассказала Алексею баба Зоя, соседка снизу, присутствовавшая при заселении мужчины. Она же выяснила, что работает тот прорабом на стройке, пьет в меру, курит, детей нет. Алексей посмеялся над способностью бабы Зои разговорить кого угодно, и решил при первом удобном случае сам познакомиться с новым соседом.
Случай представился через три дня. Мужчина вышел покурить в подъезд, присел на диванчик в коридоре, и новый сосед вышел с пустыми коробками. Поздоровались, познакомились. Выкинув коробки, Виталий присел рядом, закурил. Разговорились. Мужчины были ровесниками, обоим почти по пятьдесят, общих тем для обсуждения было предостаточно. В разговоре выяснилась одна интересная особенность. Виталий с легким пренебрежением отзывался о «женатиках», пропагандировал холостяцкий образ жизни и хвастался победами на любовном фронте.
— Мне даже постоянная женщина не нужна. Не хочу, — говорил он. — С постоянными нельзя. Только привыкать начнет, сразу к тебе переехать норовит, права начинает качать, внимания, денег требует. А оно мне надо? У меня каждую неделю новая женщина. Куда интереснее, чем всё время с одной. И ответственности никакой. А позаботиться, я и сам о себе позабочусь. Полы помыть, да суп сварить — не проблема. Да и не нужен мне этот суп, не люблю я их. Вот твоя на тебя ворчит? — он выжидательно уставился на Алексея. — Часто ругаетесь?
— Ну бывает, не без этого, мы вообще-то живые люди.
— Вот. А мне никто мозг не выедает. Вечерами тишина и спокойствие. Живу в свое удовольствие, ни перед кем не отчитываюсь. Смотрю на некоторых женатых друзей и в толк не возьму, а зачем женились? В мире столько прекрасных одиноких женщин, зачем зацикливаться на одной?
— Слушай, ну а стакан воды? Под старость?
— Да я воду как-то не очень! Больше по пиву. — сосед усмехнулся. — Когда она ещё эта старость наступит! Найду себе какую-нибудь, главное, чтоб без детей была, осчастливлю. — Он рассмеялся, кивнул и пошел к себе.
Алексей покачал головой, хмыкнул и тоже поднялся.
Как словом, так и делом. Виталий Дмитриевич водил женщин к себе домой с завидной регулярностью. Где он с ними знакомился и как никто не спрашивал. Время шло, женщины менялись. Кто появлялся один раз, кого-то видели два, а кого-то и три раза. Соседям было в принципе все равно, какой образ жизни ведет мужчина. Главное — никому не мешает, а там уже — его дела. Иногда, изредка на Алексея Петровича накатывала зависть, в которой он не хотел признаться даже самому себе. Сосед жил легко, весело, интересно. Никто не жужжал под ухом и не требовал меньше курить, не было проблем с детьми и не надо было ездить по выходным к теще на дачу.
Прошло пять лет. Женщины появлялись все реже и реже, и некоторые задерживались всё дольше и дольше. Может и было бы всё дальше так, как задумал сосед Алексея, но случилось непредвиденное. У Виталия Дмитриевича случился инсульт. На работе. Сразу вызвали скорую и мужчину увезли в больницу. Хорошо ещё, что это случилось не дома, вечером, а то и помощь вовремя не оказали бы. Из другого города приехала его мама. Старенькая уже, под восемьдесят, но старушка крепкая, боевая. Взяла на себя всю реабилитацию сына. Кроме неё и помочь больше некому. И такое в жизни бывает.
Через месяц во дворе встретились два соседа. Алексей Петрович с внуками гулял, дочка на выходные привезла погостить, а Виталий Дмитриевич вышел свежим воздухом подышать.
— Ну, что, сосед, как дела, одыбал?
— Да, знаешь, Алексей, потихоньку в себя прихожу. Что хочу сказать — дурак я был. Всю жизнь чего-то скакал, веселился, а сейчас оглянуться — и вспомнить нечего. У тебя вон, дети, внуки, — мужчина кивнул на ребятишек, — а я один как перст. И вечера тихие и спокойные уже не радуют и не нужен я никому сейчас больной-то. Женщины, знаешь, в очередь не выстраиваются. — он вздохнул.
— Виталя, не падай духом! Ну ты чего? У вас товар, у нас купец. На каждого продавца найдется свой покупатель. Подожди, встретишь ещё женщину. Ту самую.
— Ага, — усмешка искривила рот мужчины, — хотелось бы верить.
Они молча смотрели, как ребятишки бегают по двору.
Виталий Дмитриевич не остался один. Как и предсказал его сосед, он встретил женщину, с которой сошелся, прожил два года, а потом и расписался. И когда выходил покурить на диванчик, в подъезд, часто говорил Алексею Петровичу, что жалеет, почему он раньше не угомонился и не понял очевидную истину — вдвоём –то легче идти по дороге жизни и делить пополам и радость, и горе.