Не за час. Отчас реп написал про Виктора Робертовича. Завяз- тотчас. Самурай без меча. Похвалы- валы.
Настало время пить под хвостный мед поэзии. Карлсон и икарлсон.
Присел как комар на руку. Охота за ним -способ развеять скуку. Он шустро, мельтешит- млеет, но когда отяжелеет в воздухе меж-денно реет.
Статья. Пот спорья, среди старья подспорья.
Тупо, крошки на рукаве, беспорядок в квартире и в голове, пожелай мне удачи в уборке, пожелай мне -удачи.
У кучу, брови. Науковед. Прекос слоя, в молве маловер. Прекословя.
В поисковике забил «рисунок Виктор Цой». Музыкант на портретах везде не похож, можно рисовать что-ж, некто не осудит что не погож. Отстой. Там стали вылезать теги «раскраска портрет Виктора Цоя»- мне это очень понравилось. Забил. Вариант простой, я захотел посмотреть раскраску вокалиста, но ни одной картинки не нашел и как - то даже приуныл, не одного листа, так скорлупы. Решил, что надо чтоб хоть одна нормальная арт раскраска была, для досуга, так чтобы все спокойно, красочно, «до суха». Падай ниц. Раскраска в 8 цветов -хороший досуг для старших школьниц. Своди в гости! Как - то мало был знаком с творчеством этой группы, в горсте, в трек-листе «лучшее», сначала вокалист поет очень тонким голосом, а потом уходит в глубину как сом. Каким - то очень низким замогильным возгласом, словно завинчивает в гроб шурупы. Говорит «о главном»! Мнение. Мне даже показалось что это не настоящий голос, а в замедлении, ну чтобы для крутости, и вставших волос хрупкости. И от этого ощущения само крутости, еще более круто смотрится, и даже временами брутально сводит кости.
Кто-я. Бух-бах, гад Уроборос- в вокалистка врос, но волосах запутался-гросс.
Есть ли в нашей стране гитары, не оскверненная песнями Цоя! Свинцелицые, поют стоя.
Хлопочешь -в строй, хочешь скрой- отцов крой. Я учился еще в советской школе, юношеской порой у нас были уроки нвп -порой. Хочешь вскрой, хочешь рожу сострой. Это «начальной военной подготовки» урок, готовящаяся солдата роль. Там надо было ходить строем на плацу и петь песни, не какого ни будь гея Вертинского, а «Идёт солдат по городу, по незнакомой улице». Мирные слова М.Танича, музыка В.Шаинского. «Не плачь, девчонка». Верные слова В.Харитонова, музыка В.Шаинского. «Солдат вернётся» только не шеруди, наверти бигуди.
Блатные- хороводные. Каналы -энергий обводные. «Взвейтесь соколы орлами». Слова и музыка народ-ные.
Идея сначала петь АБВГДейка, Антошка, Голубой вагон, потом «М-мучат в школе», «Белые кораблики», «Вместе весело шагать», Крейсер „Аврора“ -огонь.
А потом «Три танкиста». Слова Б.Ласкина, музыка Дан. и Дм. Покрассов. «Прощание славянки». Слова В.Лазарева, музыка В.Агапкина. Да и этого вашего К»ина»
Когда я был уже в старших классах время было демократичнее и нам учителя чтобы тактично, дали выбор. Можно что - то современное маршировать, пацаны выбрали Цоя так и ходили. «С группой крови на рукаве». Век свой -новым шевроном или словом крой. На тебе, на. Миг пацанского хайпа. Чем это лучше например «Всё выше, и выше»? Слова П.Германа, музыка Ю.Хайта. Каждый крой под свою песню шагает в чужих строях, а иногда и в чужих краях.
В бой. Щади за собой? Следи за собой путь неотложен. Следи за собой. Не будь обезвожен. На следи за собой. Витек сноб.
Цой -удостой. Живи, чего? Сего то- да стой.
Говорок. «Любим Цоя, а вроде лицо косое».
Одни говорят «он мог», а другие это же- наш говнорок.
Витя Цой -парень свой. У каждого народа должен быть свой представитель другого и-народа. Нордический европеец или например евреец, или вот свой именной кореец. Вот Цой. Не тот который былинный крейсер - "Варяг и Кореец", а человек живой.
Когда твоя девушка вольна. Душа. Шальна.
Икона. Нари -суй. Цой жир. Я не Цой -я святой. Цой ценен, стой! Святой TSoi? Подавись самсой.
Я не цой -я Короленко Псой. Восьмикрасьница.
Ну если есть в округе речка, и минарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день. И жилет, и пистолет с серебристым орлом, что стреляя оставляет на земле мишень.
Открывая новую эру. Интерьер овью. Видел какое - то интервью о «Кино», там всю правду сказала «пьянь». Но имеет ли право режиссер давать вино интервьюеру? А тот потеряв меру- в раз, раз-ползаясь в интерьере, по залу, все больше пьянеет. Вот. И это «Оно», но соратник по Ассе и на «Игле» партнёр- с гиком, рассказал сермягу всю о «Кине», о красном вине, о временах оно, о кассе, о общаге ВГИКа. Ввод- под давлением вод. Мол правду сказала рвань. Похмельных зевот гавот. Вот, воздух от перегара густ. Гика. О том что Цой фальшив, и пуст. Вспоминает, разбирает пискл-артист слова, словно Цою штаны в «Комке» выбирает. Разомлело в гостиничном интерьере «оно», срыгнув сказало- «двуличен ваш бог». «Виктор то - парень был не свой». Нагаженный -говорит. «Мотивы всех должны быть объяснены!» И в ксиву занесены. А Витек закрыт не росток! И «не дет ток». Есть его личность, а есть образ- залу наличность. Угашенный честно говорит про двуличность. Пиар и вот фото в паспорт, на лизанный кто то. На -на глаза -тебе образа. Дымка под лапой съемной отельной сиза. «Ассовская» кирза. Где «звезде безбашенной» еще на парчовом стуле сиживать? Но может у Соловьёва в кино, или тут на сьемках документальных, сниженных. Я за. Нога на ногу и примерно так же, и сигарета угощенная в пальцах. В золотом кольце фильтра гильза. И смех этот, «треск», как буд то кто то бумагу рвет у камина, или билеты на сорванный концерт и эта на роже мина.
Режиссер «вот хороший», о фильме радея на роль палача берет палача -в том и идея. На роль алкаша -берет алкаша. А Цой -не шиша. Игра у него не та. Самец. Маскулинный такой- все грубо у него сам-цой.
Марочные люди они и бьются и пьются. Все так. Кто-то видит особое удовольствие в том, чтобы понаблюдать как человек ломается. Угловая марочка с перфорацией. Уготованная судьба -баеться, улыбается. Череда атак. Линия сгиба у всего иметься. Морщина на лице, которую ты мнишь, скамееться. Ткань человеческая? Или это залом, как бумага, которая обязательно где-нибудь порвётся, и что-то произойдёт не так, ты всех обвинишь. Простак мается. Вот только в каком месте это будет «не так». Кус. Все там устроено- как? Вкус к жизни перебьет. Обязательно человек где-нибудь переберет лишнего, с едой, и ему поикаится! Тоже и с болтовнёй, с эмоциями, с впечатлениями, и от этого заболеет, помрет. Пресмыкается, вот с чего это все? Не успел -не покаялся. И упокоился на одной из 12 станций «мытарства души». Заканчиваются люди и лжи «набираются». С чего начнётся? С крыши с фундамента с окон, строительство и разрушение? Оно же в последовательности сборки- разборки аппарата. Гниение иль потрошение автомата. Такая любопытная задача- которую всё время некоторые решают, разглядывая страны или города. Возвели опору. Залом или крошение. Вовек, век нам не пору. Человека позвали и напоили, или напротив него красотку посадили. Или его усадили на роскошный стул, что узок или велик. Герой вот стал сутул. Вот тебе за то в брюхо шпору.
Греза. Греза чужая. Что там на донце. Иди курсом. Солон сам. Звезда поименованная как солнце. А нам суконце- нам оконце.
Ой, зажим, ц-ой. Было раньше такое обидное слово коньюктурщик- сегодня от него осталось ну разве что как «хвостик» - халтурщик. Конъюнктивит на глазу для. Конъюнктурщик - это которой чувствует злобу дня. Ну тогда еще считалось что это уже» ощущение дна» и такое без меня. Сегодня чувствовать номенклатуру - это значит быть в тренде. Это хорошо, и надо идти туда других маня.
По чуждой стерне. Когда люди говорят грубым голосом, низким голосом. Чумой неискренне. Когда что - то делают со своим волосом, еще поднимают воротники и набивают кулаки. Надо много во родников, воротников и надо много глаголов и кулаков. Чтобы качественно умирать, и конечно с заказанной музыкой от каких - то там «мурзиков». Их тогда кровью пуповинно, поднимают народные родники, по венно и невинно.
Решили -что по напитку, портвейн- Цой, а я с самсой.
Я не Цой- я с ленцой.
Не Цой я- босой я. Цой- сухостой.
Мемы, мимы. Витальный профиль. Медальный портфель. Знаю ты фен витальности. Виктором томимы. На окошке герань. Сбывая былье, бывает монета, а бывает на шнурке ёё. На монетах, одна засечками гранёная граня. А тут катушка, вогнут-тая-щая. Полая грань. У палки два конца. Голоса поколенья, всем по полену. Два гонца. Две стороны, мужик и баба, "Ви-там" и "Ани-там . Летит «монеткочка», Ани - тамины. И Виктор- тамины. Дабо неутомимы. Деньга монеткой штука опасная, особенно в карманах блатных, лист медный они затачивают как бритву гласную. Медный лист- оружие, а не герань. Дерево, не рань. Две стороны одной таблетки, в кручении неутомимы. Ёо-йо! Но там нет грани? Красная багрянь - синяя крылань. Победная и отс-тупляющая рвань. Да и нет. Два лодочных тела в одном катамаране, плывут. Все в пране. Говорят две стороны одной медали! А тут не додали. Сильно и слабо. Там на экране. Красивый мужик и некрасивая баба. Дуэтом. На рань. Зря мы эту тему с монетами качнулии. Да так что заволновался госхран. Вчера выпустил он монету с ветронным, витальным Викторным Т-соем. Из Питера! Литера, не? По бране. Витя Цой и Аня стой. С той стороны где горланю. В ладоней по бубна мембране. Махнёт, махнет превратив в кастаньет. На гране! Жаль хвоста нет. Всё ж мы не лютеране.
Цой жил. Цой жир. Цой кумир, Цой сир, Цой квир. Цой батыр. Цой мир. Цой лжив. Цой жив. Много тогда интересных певцов было- Марина Цхай, ну и- Анита Цой – еще Псой - и конечно же Юра Хой. Их упрочим? Кто то из них еще даже между прочим жив даже.
Слушаю Цоя и вот они аранжировки меня удостоя вылезают тут и Алена Апина, и Салтыкова все они стоят, небось на одних студиях писались в одних облаках витали, у одних продюсеров обитали. На всех этих входах одна подкова.
В холод из рая тропа, рва. Эво, шла по льду Ева свежа и полна.
«Ева ты была не права», ты глина, ты горсть праха, ты гор-дасть махо- там где была кровь, стала просто трава.
Граффити в рзаброшке, я газ из баллона стравил. Помню ты мне песенку ставил. Ковер, про то как мир -посвежевшее старил. Две вокалистки. Кто этих дам стравил. Дым и воздух сравнил.
Ставил Плетневу что пела Польну. Думаю полно те! Не в поле малину. А в темноте пеньюары и пелерины- те. Все почти зримое, так перепела ту Полину. На пропали синонимы. Не пали у сно-мнимы, в полях перепела. Мнимая луна.
Цой и его поколение соево. Вот оно выросло! Трава сорная. Так любили его. И эти пленки магнитофонные, ночи бессонные. Питерские пеленки.
Пре сирый.
Я очень устал, и коробка от спичек скрепит как уста.
Этикетка как синее небо. Такой тут устав?
Не густо- спустя августа. И коробка от спичек пуста и странный звук скрипит с порога.
Это наш диалог-верь, и когда я вернусь в дорогу, я скажу одно лишь слово - дверь.
Спички -солдаты. На синем дне. В шершавом боксе -как в броне.
Гусенично ворочаясь по стране. Чиркнуть по белене. Круть! Кнут, в руках гнуть.
С отмашкой, на пелене. По замашке.
Дом спит, газ горит, а коробка скрипт.
Сюжет. Скрежет разносится по всей той многоэтажке.
Те самые спички в синей -пресиней бумажке.
Идти присно. Те усилия что приведут к промашке.
Но. Если есть тобою финка на ремне, если рука в отмашке, значит сегодняшний день весь у тебя в поблажке.
А-Сначала уголовники пришли на эстраду, но поняли- что там не на века, потом зеки зашли в политику создали там свои чвк-а. В продюсера из штурмовика. Толи фриц -толи Айзершприц.
Хрип изоленты, шип мимо «лейки». Ох, этот русский «Гаврико» рок. Острог, в частокол строк. Строг- шипучий рок.
Цой удостой! Удостой, пожелай мне удачи. Ну ту -что ты для себя заначил.
Стой. Зажеванный голос глухой. Поиграй мне на даче. Поиграй мне на даче.
Полумеры полувиры. Лентам старым полуверны.
На серьезный тощак. Во веке -прощак. Думал сердца стук -оказалось в животе пук.
Капля крови на рукаве. И еще одна капля на мураве. И точит там по вене, и журчит там в низине.
Мои капли -мой тихий рай.
Мои слезы- не вытирай.
Понятно! Хотел sound подобрать чтоб тебе было приятно. А вот вышло примятно. Я уверен, что я жив, остального я не знаю, но наступает вечер- я завываю. Не признаюсь, что я лжив, извиваюсь, до тридцатника дожив -я забываюсь. Давно уже в утиль пора, если я не знаю будет завтра холод или жара. «На вечеринке у Децела дома». Стоя, малолетний дебил перепевает Цоя. В клипе, в дорогой тачке сидит пролаз, а ему идти бы работать на «Логоваз».
Когда я сёдня каюсь, я не знаю с кем я завтра прерикаюсь. Когда я вдруг икаю -я знаю, что я не втыкаю. Кто меня сегодня тут лютей, среди блогерства и интернет статей. Стану ли достойным я примером для детей, оправдаю ли надежды нейросетей. Могу быть уверен я в верности друзей, или мне их сразу -отнести в музей. Смогу ли справиться с атакой возбудителей, и оправдаю ли надежды своих родителей. Найдётся ли в кармане хоть на пачку сигарет, и я смогу заткнуть себя и не нести тут бред.
Если есть в боках и почка и стелет на ладо- не, значит нет, не на дно! Е-е. Не на дно иду - Е! Я у бога на крючке, у спецслужб на жучке. Но если есть в прокачке, логика и свет- значит все не так уж плохо в этом кулачке.
Ждут ли меня там- куда я полечу на самолете, не произойдут ли вдруг неполадки на подлете. Не знаю точно сколько граммов никотина в сигарете, хотя какая разница ведь завтра я повисну на стилете. Под снежком, под фонарями, бреду пешком. А вы тут войте под своими фанерами. Стойте!
Полундра. Если есть под нами качка, и берет, капитанский мостик и рыбачка, значит все не так уж плохо- палуба, на сегодня жизнь добрячка. Горы волнам вторят. Гневно с сшито в клипце «Море», где в нас вшито горе. Можно -ей. С хип - хопом знакомые с Черногорией знаются, эта земля им в сердце мается, в клипе Децила «Море» она откликается. Оказывается, все это видели мы в девяностые, потом открывали себе в эпохи, не мироносные. Мишки-гамми. Школьники с деньгами. Ритмичные танцы, забыты ранцы. На вечеринке парня молодого собрался весь район, собрался в рай без ведома. Известны наши тусы- этикетом горским, наши посиделки с духом фланкёрским. Характером не паникерским. Пьем шампанское с юморком пранкерским. Реальность все размоет, девчонка все изноет, а я лишь параноид, уткнувшийся в андроид.
Если есть над морем крачка или нет! Да без разницы- когда душа все время ноет.
Я не знаю станет наш альбом хитом или окажется провалом, кагда такого барахла у нас в стране навалом. Зажжется ли Россия от Хип-Хоп затей, или будет дальше слушать как поёт очередной геней прохиндей.
Смогу ли доброе творить и удовлетворить я все свои амбиции, иль так и буду прозябать простецкою тупицею.
Но если есть в тумане тачка, и ключи в кармане. Багет, и чашка кофе- то на столе и все в дурмане.
Это преддверье, это безверье. Ато. Брось лицемере, войди в хип-хоп доверье. Вводы, заходы. Что ты сделал для хип - хопа в свои годы, кто - ты соблюдающий афро дресс – коды? Эта музыка источник непогоды, вот уж 30 лет никак она не выпрыгнет из моды.
Мои грезы -моя печаль, мои слезы - моя мораль.
Ну ничего опять пройдусь по это этому по нытику. По телевизору, не могу смотреть политику. По радио передают лишь только аналитику. Через интернет в мой компьютер влез - страшный вирус. Денег нет, зато в кармане обнаружил греческий папирус. А под столом звенят стаканы, и ветер с моря снова манит мня- на Балканы. Со всех сторон тут на меня расставлены капканы. У меня нет сил -повсюду окружают стариканы. Но дедушка ушел, я был ним груб. Кто теперь даст денег мне на фитнес клуб. Хотел пойти перекусить- но нет в кармане денег, с таким дурным характером я совсем астеник. Спорить не буду, стою я в зоне неудачи, но всегда- всегда, могу- рвануть на дачу. Если бы было так, чтоб я малость повзрослел, душу бы узрел, и чуток повеселел, был бы смел, верил в только то что имел. В городской толпе прочно на ноги встал. Я бы грех освистал, я бы богу воздал. Мои слезы- моя вуаль, мои грезы- моя спираль.
Судьбы ведома. В этом нет ничего хорошего, в этом нет ничего крутого. Все это вышло только потому, что мы выбрались из дома. Злость, нервозность, все это «творческое» только потому что в мире правит обязательная сложность. Виртуозность? Поэтому ты просто складываешь должность, в серьезность и получаешь непреложность. Множишь сложность, пустопорожность и у тебя получаются платежные ложности. Именно поэтому и алкоголики и наркоманы и всякие запойные делают вполне себе стихи пристойные.
Ино агенты, ино о гетто. Дом стоит- говорит, мне такого не жаль. Вот откуда взялась - скрижаль. Уезжаю туда -где не будет дорог, мне дана вертикаль, до свиданья- порог. Это вам не морок. Это вам не про рой, это вам не пролог. Это лишь о любви, о любви некролог. От земли отрываюсь- отжимаю педаль. Подомною земля как (Бенина медаль). эта страна выпустила оттиск Цоя. Это вам не про руль, это роль «сахарок». Африканский жарок? Это не Ливерпуль, это с Питера нам ветерок. От земли отжимаюсь и теряю зарок. Но захватывает разум, юморок-юморок. Повсеместный урок. Открывается дверь. Говорок иностранный. Заверь.
Гость дай пятерню в горсть. Питер все вытер. Хитер. Все те же адреса. День прошел, а ты все жив! Стой, век прошел, а ты все жив Цой. В вечность паруса, водитель Икаруса.
Но странный хруст гудит костях- сверь. Тут все на скоростях, никак нельзя лететь без кровопотерь.
И когда я спотыкнусь на пороге, я скажу одно лишь слово -зверь.
Все война! Все! Война меж племен. Так откуда взялась ерь!
Мы не можем похвастаться крепостью рук и умелыми действами ног, но нам хватит и этого чтобы друг друга помять.
Все война! Все! Вина. Эту землю обмерь. Как линейкой могилой -по-терь.
Мы не можем похвастаться кроткостью дум, и весёлыми складками губ. Но нам.
Этого хватит чтобы друг другу не внять.
Но мы сцепимся так чтоб нас невозможно было унять.
В нашем тоне и в наших концах и просрочии мен. Полумер мы ждем полумер.
В нашем токе, и в наших сердцах разрастается тлен.
В нашем кашле и в наших слезах и в причастности стен. Мы бредем, путем, изувер.
У каждого поколения должен быть свой Цой хотя бы в виде Аниты.
Помнишь знаменитый хит - танец Анитры. Григ и его куда-то в романтику сдвиг.
Господин гексоген и немного селитры.
Ну а мы мастера- начистим палитры.
Рок идол всех уволок, сам зеленоглаз и по-восточному- волоок.
По встречному. Наши сердца зелень бакса. В наших сырцах, пепельный страх.
Впечат- лени. Лень и я. Вот мы дождались перемен, ты пел, а теперь что взамен. Водитель толпы, вдохновен. А что мы? Что мы- то берем взамен.
Тычь. Ты нач. Молол. Нет еще кто его побил успех, 80 тысяч собрал, но не всех. Туч. Стадион, атолл-коралл, собрал. Думаю мол, был бы жив Витя сейчас бы имел свой театр, ну или кинотеатр, и мол и «Цой-холл». Были уже люди и с гитарами и с начесами, но все кончалось туровыми чёсами. У нас люди со струнами при доходах, их артель. «Как молоды мы- выли!» Понимаю, но конечно, Градского никогда не будут петь в переходах, и на домашних вечерах тоже, там «Сплин». А барда забыли. «Как часто нам выю мылили!» Хотя он тоже человек с гитарой. Но не поется. Тыкал в зал 12 струнную турель. Энна. И вроде тоже как народный «Мин-юст-трель», с саркофаговой гитарой, и даже любимец Пахмутовой, которая отсель так была близка к звездам, потому что ее так любили космонавты, и люди в звездах. Но поднял из грязи свирель- «Скаморох» и донес до 2021. Но не споют это. Нет. время «битных» прошло! А вот Цоя-ахая конечно даже скудель Кадышева поет. Музыка для блатных "золотое пальцо". Слово ее катышево. Баррель. Послушал ты в итоге концептуальный альбомы Градского, досель или нет? Русский его альбом мега сильно, вокальная акварель! Не хуже, чем у Гребенщикова -слащавая его козья нано- нонпарель. Не те образы России, конечно, что у Геннадия Свиридова, но они тоже очень молодцы. Сюита на темы. Хоть тресни. 1976—1978. «Русские песни». Александр на альбоме полностью голос потерял и превратился в пучеглазую, рот открывающую форель. Телекрендель, а ведь по молодости умел ту самую драму голосом менестрель. Шоу «Волос» реклама мыла. Первый «тайл»- мы уже проиграли. Холм. Вино-градский даос, а у Брат-ского нос, на семерых рос, в "градский холл" врос.
Возьми красница. Человеческий род худ, как то все он превращает в фастфуд. «Восточная медитация» уже даже корче лишь коуч- акция.
Наша судьба -перечень полумер. Перемер, мы все жрем в прострации мер. Пельмень мы ждем-пелемень. В нашем роки и в наших джинцах, и в прострации вен. И новый пророк за-фуд-болит в темень. В вышнем взоре и в наших сырцах, в провисании вер, Пеле-Мень, придет Пеле-Мень. Полифем, в нашем строе и в наших сердцах мы ждем полимер. В подстрочнике мер, плен. Подстрочи- все они в банк, взамен.
Трикстер. Наставник в рай. Учитель химер. Блистер. Человек курьер- наш афросамурай.
Виктор- диктор, в зубной пасте Фтор. Предиктор, и этот вечный повтор.