Евгений возвращался из бани полностью размякшим. В родные пенаты он вошёл с доброй улыбкой, которая осыпалась древней штукатуркой при виде лица жены.
— И долго ты собирался ее от меня скрывать? — сразу пошла в наступление благоверная. "Кого? Кого? Интересно, а ураган Анна есть?" — хаотично заметались мысли в расслабленном теле.
— Ань, я тебя не понимаю...
— А я тебя! Все равно я бы узнала! Зачем молчать! Имей в виду, я делить свой дом с этой тварью не собираюсь!
Евгений, несмотря на шквальный характер супруги, тоже не имел планов делить новоприобретенный дом. Он, конечно, как большинство мужчин, позволял себе интрижки, но не в масштабах раздела имущества.
— Так! Я купила яд!
По спине Евгения забегали даже не мурашки, а термиты-мутанты. Как спокойно, не таясь, она говорит об этом! А он и не знал, что жизнь его висела на волоске всякий раз, когда он пускался в невинное, с его точки зрения, приключение. А может, она не о нем, а о той, как там её...
Последний адюльтер имел место два года назад и явки с именами позабылись... А та девица уж и замуж вышла... Что-то не сходится.
— Подходит для крыс и мышей всех видов, безопасен для человека, — потрясла перед ним пакетиком жена.
— Каких крыс? Для какого человека?
— А ты думал, я не узнаю про мышь? Сидел с ней наедине днями и молчал, лишь бы не отрывать свою несущую часть тела от дивана? — Анна была грозна. Анна была гроза. Глаза метали молнии, руки крутились вокруг тела как воронка смерча. Анна раскладывала яд по углам дома.
"Как ловко, умело, практически не задумываясь она это делает," — машинально отметил Евгений. В области "несущей части" и "мужской чести" вновь заиндевело. Хотя, казалось бы, от чего? Все женщины не любят мышей. "А некоторые и мужей не любят," — выползло из подсознания, но опытный Евгений практически без усилий вернул эту шальную мысль обратно.
Вместе с мышами в доме поселилось какое-то напряжение. Как будто фоном звучала музыка из фильма ужасов и вдруг затихла, а значит сейчас будет самое страшное. Евгений смотрел на жену новым взглядом. Её знакомые качества обретали решительно новые очертания в свете задуманного ею хладнокровного убийства.
Все маньяки начинают свой путь с мелких животных. Просто раньше Евгений не обращал внимания с каким наслаждением Аня прихлопывает мух и комаров. А эта ее страсть к остро наточенный ножам? Перепады настроения. Отсутствие подруг. Он был просто слеп!
Но как теперь выпутаться из ситуации? А ну как она его отравит, услышав слово "развод"?
— Оказывается, они не любят сыр! Ты не знал? — Аня смотрела на Женю пронизывающим взглядом. "Боже, а ведь я тоже отказался как-то пробовать этот ее козий сыр!" — припомнил Евгений, а вслух изобразил непонимающим взгляд. Выяснилось, что благоверная осмотрела жилище на предмет отравленных мышей и выяснила ужасное: весь яд с привлекательным сырным запахом был полностью проигнорирован грызунами. Примерно, как козий сыр мужем.
"Ладно," — сказала Анна, и в душе Евгения тревожная музыка заиграла чуть громче. Идея отравления явно стала навязчивой. Причем, у обоих супругов.
Следующим днём дом наполнил запах леденцов. Это была следующая попытка использовать боевые отравляющие вещества. Создатель леденцов уверял, что мыши в присутствии столь привлекательного запаха просто позабудут как дышать, а когда вспомнят, прямиком вприпрыжку отправятся на свежий воздух компенсировать недополученный кислород.
Но так как урон мозгу во время задержки дыхания всё равно будет нанесен, то грызуны просто-напросто забудут дорогу обратно. Про "забудут дорогу" было написано на упаковке.
Евгений с каждым вздохом чувствовал, что производитель не врал. Где-то в глубине души он ощутил связь с грызунами, белками и кроликами особенно. Ему хотелось выбежать из дома и вдохнуть полной грудью свежего воздуха. От леденцов побаливала голова. А может, от мыслей. Во всяком случае перед Женей забрезжила надежда, что его просто-напросто выживут из дома, а не будут сживать со света.
Он хотел было сказать, что будет ночевать у мамы, но задумался, какие выводы может сделать Анна из его слов. Она, кстати, чувствовала себя в "карамельном домике" как рыба в воде. То есть молчала.
Тревожная музыка усиливалась. И вдруг — Ааааа! — леденцовое марево было разорвано криком Анны. Леденцы таки подействовали, и одна мышь решила прогуляться на свежий воздух. Но нейроны ее мозга уже были подбиты карамельной отравой, поэтому мышь проложила маршрут через центр комнаты, обозначенный белоснежным ковром.
Там она попала в поле зрения мышевоительницы и вот. Вот. Анна осознала, что не готова видеть умственно неполноценных мышей посреди личного дорогостоящего пространства. Леденцам поставили пять звёзд в интернет-магазине и отправили вон из дома.
Евгений, придя в себя на свежем воздухе, предложил кота в качестве борца с мышами. Анна объяснила популярно, что не готова замывать кровавые пятна с белоснежных ковров.
"Как она быстро ориентируется в ситуации... Страшно подумать, откуда у нее такие мысли, неужели опыт?" — наверное, в подобные слова мы могли превратить некие подсознательные ощущения Жени.
Но он был кремень: просто вместе с глазом теперь дергалась ягодичная мышца, а в уме всплывали имена "интрижек". Все ли они живы-здоровы? Евгений не хотел проверять.
Анна же узнала о существовании клеевых ловушек: и производители, и пользователи сходились в высокой оценке данного средства изведения грызунов.
Увидев новое приобретение супруги, Евгений обречённо припомнил выражение "Коготок увяз, всей птичке пропасть." "Пропасть, пропасть, про́пасть, между нами пропасть, и я в нее падаю," — Евгения накрывало. Ночью он лежал без сна, один.
Анна сидела на кухне, в темноте. Ждала, когда приклеится мышь. Почему-то именно приклеенные мыши ее не пугали. Во всяком случае, пока она их не видит. Поразительное хладнокровие. Он и раньше обращал внимание, что супруга "умеет властвовать собою", но вот так — остаться в ночной темноте наедине с главным кошмаром с целью упаковать этот кошмар в мусорный пакет и вынести на помойку... Это какая-то достоевщина, прости Господи, это какие-то питерские ухватки, а она оттуда! Вывез он ее из Питера, а Питер из нее, получается, не вывелся...
— Женюсь...
Евгений дернулся весь, не суетясь по частям.
— Я женат! — выпалил он.
— Женюсь, солнце, она приклеилась...— тон Анны был растерян. Да и "Женюсь" это что-то новенькое, за двадцать лет брака неслыханное...
— Кто? — спросил Евгений, хотя все понял.
— Мышь приклеилась... Она такая маленькая... И глазки блестят... Она дёргается, — всхлипнула Анна.
— Ну скоро перестанет.
— Женюсь, ее надо спасти! Это бесчеловечно, это не гуманно, она мучается! — Анна трясла его за плечо. Женя сел на кровати. Смысл ситуации немного ускользал от него...
— Кто мучается не гуманно?
— Мышка, — разрыдалась Анна. — Она там живая, приклеенная, дёргается!
Евгений вновь посмотрел на жену. Припомнил, как сломал разом обе ноги... Лежал, как приклеенный, дёргался только. Она его кормила с ложечки, маринованными грибами.
— Женюсь, может её феном можно отлепить?
— Ага, строительным.
— Ну тогда отмыть...— не сдавалась Аня — Или просто вырезать? Из ловушки? Женюсь, спаси ее! — слёзы лились градом по лицу Анны.
Евгений встал с кровати. Подсознание убийственно молчало впервые за эти три дня.
— Не плачь, малышка, я ее отлеплю и выпущу. Тебе не надо смотреть на это, — сказал он тоном голливудского героя.
Затем, по тому же сценарию, уложил Аню в постель, прикрыл одеялом и отправился к мыши. Та уже не дергалась. Евгений упаковал заполненную ловушку в мусорный пакет и вышел в ночную тишь. Вдыхая сладкий ночной воздух он дошел до помойки и, почтив память мыши минутой курения, отправил её тело в помойку.
Затем достал телефон и удалил контакты "Электротехника", "Газ", "Справочная" и "Баба Галя". Подумал и переименовал контакт "Жена" в "Любовь моя". Тревожная музыка утихла. Всё-таки тогда, двадцать лет назад, он сделал правильный выбор. А то, что отравился домашними грибами пять лет назад — просто несчастный случай, не стоит и вспоминать.